Террористы, педофилы и судебные ошибки. Мнения о возвращении смертной казни

Адвокат, священник, психолог, историк и отец жестоко убитой девушки.

После трагедии в «Крокус Сити Холле» в России вышла на новый виток дискуссия о возвращении смертной казни. Поможет ли она предупредить новые преступления? Существует ли риск по ошибке казнить невиновного? А может, цель смертной казни вообще в другом? Не беря на себя смелость судить о возвращении высшей меры наказания, мы попросили высказаться адвоката, священника, психолога, историка и отца жестоко убитой девушки. Вот что они сказали.

Вопреки распространённому мнению, смертная казнь в России не отменена. По статье 59 Уголовного кодекса РФ такой приговор можно вынести за особо тяжкие преступления, посягающие на жизнь. Прямо в Конституции указано, что смертная казнь может устанавливаться в качестве исключительной меры наказания, но только при рассмотрении дела присяжными заседателями. Причём устанавливаться «впредь до её отмены» – то есть авторы Конституции полагали, что в будущем смертную казнь должны отменить совсем.

Последний раз смертный приговор в России исполнили в 1996 году, расстреляв 36-летнего педофила Сергея Головкина, убившего 11 детей. После вступления России в Совет Европы начал действовать пресловутый мораторий – когда к смертной казни ещё можно приговорить, но исполнение следует отложить или воздержаться от него совсем. За 28 лет после этого смертную казнь в России не только не отменили, но и неоднократно предлагали вернуть. Смертные приговоры выносили ещё несколько раз, но во всех случаях президент заменил казнь пожизненным заключением в порядке помилования.

Россия вышла из Совета Европы в 2022 году, соответственно, исчезло главное формальное основание для моратория на смертную казнь. Однако к этому времени представление о ненужности высшей меры сложилось уже в самой России.

Что до террористов, совершивших атаку на концертный зал «Крокус Сити Холл», то приговорить их к смертной казни невозможно ещё и потому, что она не предусмотрена в качестве наказания по ст. 205 УК РФ о теракте. Кроме того, такие дела не рассматривают присяжные, а по Конституции только они могут приговорить к высшей мере наказания – об этом накануне напомнил сенатор Андрей Клишас.

Ирина Воронкова, адвокат, партнёр адвокатского бюро «Казаков и партнёры»

Считает, что уголовная система не готова к возвращению смертной казни: есть риск ошибки 

— Мораторий на смертную казнь основан на правовой позиции Конституционного суда РФ. В 2009 году он разъяснил, что в результате длительного моратория на применение смертной казни сформировались устойчивые гарантии права человека не быть подвергнутым смертной казни. Сложился конституционно-правовой режим, в рамках которого, с учётом международной тенденции и обязательств, взятых на себя Российской Федерацией, происходит необратимый процесс, направленный на отмену смертной казни.

Но нужны ли гарантии прав человека, который лишил права на жизнь десятки невиновных, надолго и необратимо разрушил сотни жизней? Достаточно ли справедливо изолировать навсегда, или же справедливо будет такую жизнь прервать?

После событий в «Крокусе» вопрос стал актуален. Ужас сцен, которые кто-то видел лично, а кто-то с экрана, побуждает вынести вердикт о том, что времена требуют перемен. Но не нужно забывать, что закон не может быть применён лишь однократно. «Узаконившись» в праве, смертная казнь останется в нём. 

На сегодняшний день качество работы судов, их загруженность, поверхность следователей, «сомнительные» признательные показания и в привычных составах преступлений влекут ошибки в квалификации, отмены приговоров, пересмотры по вновь открывшимся обстоятельствам. 

Современное уголовное право постоянно претерпевает изменения и пополняется новеллами, которые зачастую сформулированы весьма неоднозначно: значение терминов экстремизм, госизмена, пропаганда, фейки охватывают все и ничего. Суд, вынося решение, вынужден руководствоваться в большей степени внутренним убеждением, чем существующей практикой или чёткими нормами закона. 

Современная уголовная система, на мой взгляд, не готова к снятию моратория на применение смертной казни. С точки зрения здравого смысла, любое решение следует принимать на холодную голову. А ответ на вопрос о справедливости наказания для стрелков из «Крокуса» — быстрая смерть или же пожизненное заключение с такой историей весьма неоднозначен.

Вадим Шиллер, кандидат исторических наук, руководитель координационного центра противодействия терроризму и экстремизму на базе КемГУ

Считает, что смертную казнь нужно вернуть частично – для исключительных случаев

— На мой взгляд, необходимо частичное снятие моратория на смертную казнь. В исключительных случаях её можно применять к террористам и серийным убийцам — сексуальным маньякам,  лишившим жизни двух и более человек, а также педофилам, совершившим насилие над несовершеннолетним со смертельным исходом потерпевшего. Продумать правовые механизмы и делегировать исключительное право на вынесение приговора Верховному Суду Российской Федерации. Для исключения судебной ошибки и осуждения на смерть невиновного, ввести многоуровневую систему рассмотрения конкретного дела судами нижестоящих инстанций.

С одной стороны, смертная казнь за громкие резонансные преступления будет отвечать запросам общества на симметричное наказание преступников, а с другой — удерживать потенциальных преступников от совершения страшных преступлений.

Ольга Козлякова, психолог

Считает, что смертная казнь преступников не остановит, а обществу повредит

— Я против отмены моратория, то есть я против смертной казни. Я против убийства. Даже убивая убийцу, совершаем убийство. Не нам решать, кому жить, тем более что всегда остаётся риск осудить ещё и невиновного. Не умеем воскрешать — не должны лишать жизни.

Возвращение смертной казни в России не остановит новых преступников, а только подхлестнёт рост общего уровня жестокости в обществе, который зашкаливает и так.

Евгений, отец Веры Пехтелевой, убитой с особой жестокостью

Считает, что смертную казнь нужно вернуть и применять по тем же основаниям, что и в СССР

— Смертная казнь обязательно нужна, чтобы предотвращать умышленные убийства и другие тяжкие и особо тяжкие преступления. Нужно как в Уголовном кодексе СССР. Приговаривать к ней убийц с особой жестокостью, маньяков, педофилов всяких, которые никогда не встанут на путь исправления. У них с головой не всё в порядке. Нам комарика, который кусает, жалко убить, ладошкой его прогоняешь. А эти упыри в человеческом обличье, для них человека убить с особой жестокостью — что комара. Они это с наслаждением делают, как этот гоблин, который убивал мою дочь. Это он последние два часа её убивал, а до этого там всё было. Как предварительное следствие показало, около двенадцати часов продолжались психические, физические испытания, насилие, изнасилование… потом только в конце он начал её убивать. Как быть? Как жить?

Его не расстреляли, он отсидел меньше четырёх лет, а потом записался на СВО. Через полгода вышел на свободу. Здесь мы бессильны. Простите, перед кем он вину кровью искупает? Меня об этом не спросили. Передо мной он ничего не искупил, ходит живой и здоровый. Перед мамой Веры, бабушками, дедушками. Пусть приходит, я бы ему помог искупить кровью вину перед нами.

Вячеслав Ланский, диакон

Считает, для полного отказа от смертной казни общество должно созреть

— Вопрос очень болезненный, ведь жизнь — наивысшая ценность для любого человека. Бывают ситуации, когда кто-то сам отказывается от этого дара, а кто-то лишает жизни других людей. Все эти ситуации Церковь трактует как тяжкие грехи. Исключение — войны и как раз те самые казни, когда исторически расправы над преступниками были одним из инструментов воспитания общества.

Собственно, момент зрелости общества, по мнению социальной концепции Русской Православной Церкви, и является ключевым в отношении к смертной казни: если общество достаточно созрело для того, чтобы смертная казнь не применялась, то это стоит поддержать.

Как это оценивалось исторически? Когда существенно сокращался процент тяжких преступлений. Когда государство не находилось в состоянии войны, и не требовалось сверхусилий для его защиты как от внешнего врага, так и от внутреннего. 

Как священнослужитель, я ежедневно сталкиваюсь с комплексом проблем и личного, и общественного характера. Однако суждения об уместности или неуместности введения смертной казни я излагать не могу, это превышает мои полномочия и степень знакомства со статистикой преступлений. Это сфера ответственности тех, кто «не напрасно носит меч: он Божий слуга, отмститель в наказание делающему злое» (Рим. 13: 4) — то есть светских властей.

Фото: Ирина Воронкова / «Казаков и партнёры», Вадим Шиллер / КемГУ, Ольга Козлякова, Вячеслав Ланский / Кемеровская епархия Русской православной церкви