Сергей Кащеев: «Внутри театральная жизнь − это совсем другая планета»
Сергей Кащеев - режиссёр театра и кино, сценарист, писатель. Родился в Магнитогорске. Сорок лет работал на Сахалине, в Санкт-Петербурге, Москве и Краснодаре. Недавно вернулся на малую родину. Внутри театральная жизнь − это совсем другая планета. Я не знал хороших актеров, которые относились бы к работе как просто ко времени, потраченному на зарабатывание денег на жизнь. Не зря только в театре, в армии и в церкви принято говорить не «работаю», а «служу». Традиционно и семейная жизнь чаще всего складывается в театре. Очень редко в актерской семье один из супругов – не театрал. У всех нормальных людей есть новогодние каникулы. У артистов – елки или корпоративы. Новый год весь год кормит! У нормальных людей отпуска летом, у артистов летом гастроли или съемки. У всех выходные в субботу и воскресенье, в театре – в понедельник.
Здесь же, в театре вырастают дети. Они все время шатаются за сценой, делают уроки в репзалах, в гримерных. Что-нибудь мастерят у бутафоров. Играют на складе декораций. На Новый год одеваются исключительно в костюмерной. Разумеется, дружат между собой и считаются общими. Кто свободен от репетиций, читок, спектаклей, тот в это время присматривает за стаей ребятишек. Детские поговорки и «неудобные» вопросы становятся общей театральной легендой.
В «Буратино» все было, как во всех театрах страны. Только дети росли очень подчеркнуто одногодками. И все потому, что родились в один год и с небольшим разбросом в месяцах. Расскажу, как это получилось. Шрайман был в этом смысле не от мира сего. Выпасть из театрального процесса по причине беременности − это для него было равноценно измене. Все актрисы и девушки из администрации хотели детей, но боялись опалы. Вот однажды на каком-то девичнике они тайно договорились, и в положенное время у всех стали появляться первые признаки беременности. Всех сразу в опалу не пошлешь. Это было что-то! А уж как растерялся наш Карабас-Барабас!
Мои дети тоже росли в театре. Пару раз на просьбу моей маленькой дочери о покупке мороженого или еще чего-то отвлекающего от работы я ответил: «А гвоздей жареных тебе не надо?» Через недельку моя дочура заходит в переполненный актерами перед репетицией репзал и громко и внятно говорит: «Папа! Купи мне мороженого, а гвоздей жареных мне не надо!!!» Коллеги попадали, а потом не забывали мне добавлять к любой моей просьбе соответствующую цитату.
На гастроли мы регулярно ездили в Париж, Лейпциг, Варну, Фершанпенуаз. Именно так называются расположенные недалеко от Магнитки населенные пункты Челябинской области. Автобус у нас был очень старый. Похож на «Фердинанд» из фильма «Место встречи изменить нельзя». У него были две совсем не замечательные особенности. Первая – он не отапливался. А вторая – он на особенно крутые горки не мог заехать ни на какой скорости, кроме задней. Поэтому мы часто разворачивались и ехали в гору задом наперед. И если зимой дорогу впереди было видно из щели на лобовом стекле, которую пробивал на замерзшем стекле ладонью наш вечно полупьяный водитель, то при движении задом ехали уже наугад, так как сзади в автобусе было отведено отделение для декораций.
Как-то в каком-то колхозе нас повели перед спектаклем в столовую. Тут нужно сказать, что по причине хронического безденежья актеры поголовно перешли на диету. Зина Жданова питалась одной свеколкой, Таня Акулова – капусткой, Саша Анкудинов брал в столовых два-три гарнира с подливой, Саша Алексеев съедал на обед полстакана сметаны. Исключительно, естественно, из убеждений полезности этих продуктов и ужасного вреда для здоровья всего мясного!
Встаем в очередь. Впереди всех встрял Саша Анкудинов. Что-то скромно берет, как всегда, растительное, и подвигается к кассе. Оттуда слышим громкий «приговор» кассирши: «Шесть копеек». Саша насторожился с полным подносом: «А вон те пельмени почем?» – «Пять копеек порция». – «А мясо с картошкой?» – «Рагу по пять, а котлеты по четыре копейки». – «Яйца вареные?» – «Яйца бесплатно. Я их из дома принесла. У нас столовая для своих».
Очередь замерла, а через паузу загремела тарелками. Полетели назад на прилавок осточертевшие свеколки и капустки, подносы нагружались необыкновенно вредными для здоровья пельменями и котлетами, отварным мясом и кусками жареных карпов.
Каждый уложился максимум в тридцать копеек. Раскулачили колхоз по полной программе. Ели долго и радостно.
Кто бы знал из зрителей, как жили их кумиры! Наших актеров всегда после спектакля у выхода поджидала стайка поклонниц. Поэтому выходили наши звезды через служебный выход. Да и актрис ухажеры считали небожительницами. Я всегда выходил через центральный вход. Девушки вздрагивали и делали несколько шагов навстречу. Мне этого хватало. На меня перепадала слава театра, который я люблю до сих пор.
Много лет после «Буратино» я прослужил в театрах. Работал на сцене с Калягиным, Нагиевым, Хмельницким, Варлей. Но такого больше не было!
За уникальные снимки благодарим архивариуса театра Валита Набиуллина