Бывает и верхняя полка - благо
Давно уже не езжу в поездах, а раньше приходилось часто. Самый памятный случай произошёл со мной в 1992 году. Собирали мы студентами черешню в Краснодарском крае, а затем через Москву я собрался к родственникам в Ташкент. Тогда уже независимость была у узбеков. Рюкзак я оставил в Москве в какой-то камере хранения и поехал смотреть Кремль - времени было достаточно.
Запомнил номер, но когда вернулся - не мог найти самих камер, там было много одинаковых кабинок и легко было запутаться. Думал уже бросить его и уехать, стоимость содержимого была меньше цены билета. Но в последнюю минуты сумел отыскать нужную кабинку и буквально влетел в хвост поезда, плавно уходящего на восток. Но это присказка.
Поезд был скорый, Москва - Андижан. У меня в купе оказалась семейная пара 45+ с двумя нижними полками, которая первым делом попросила у меня верхнюю. WTF ? Я тогда ничего не понял, но очень любил верхние полки и решил не отдавать. Что я, лох, спать на нижней? Пара была недовольна, но спорить не стала. И так бы и терялся я в догадках, пока не начались казахские степи и пустыни.
Сам поезд был в ужасном состоянии, стёкла побиты и некоторые окна были открыты всю ночь (как потом мне объяснили, из-за событий в Ферганской долине, где друг друга мутузили узбеки и киргизы). Я очень любил на остановках ждать пока поезд тронется, затем пропускать один вагон, и, подтягиваясь, вползать в зияющее окно тамбура. Развлекался как мог, увы, единственная книжка Желязны ("Хроники Амбера") была зачитана до дыр, а смартфоны и планшеты тогда ещё не придумали. Но ночью из-за этих окон, хоть и в августе, было ужасно холодно и приходилось спать в драном студенческом свитере, стуча зубами. А днём наваливалась сильная жара. Домашняя колбаска, купленная на станции, жила примерно полдня, потом начинала подванивать...
Но самый трэш начался позднее. "Скорый" поезд был из тех, которые почему-то делали остановку в каждой дыре. И вот, в разных аулах начали заползать пассажиры, очевидно платя деньги непосредственно проводнику. Нижние полки быстро из плацкарта превращались в общие места. Там сидели торговцы, ехавшие от станции до станции, какие-то чабаны, сморщенные казашки и такие же сморщенные дети казашек. Особенно запомнился мужик с целлофановым мешком, полным мятых денег, я тогда (будучи голодным и почти без денег) единственный раз в жизни чуть не пошёл на кражу и практически заполз ему в мешок. Сдержался в последний момент, уже ухватившись за червонец.
На моих соседей смотреть было грустно и печально. Видимо, они ещё в Москве были в курсе. Ни прилечь, ни отдохнуть. Парочка жалась к окошку, терпеливо потягивая тёплую водицу. Только к глубокой ночи вся эта публика как-то рассосалась по кишлакам и позволила людям на нижних полках нормально уснуть. А я, счастливый, полуголодный, на верхней полке, подставляя лицо круглосуточному ветру, как принц Джулиан на Моргенштерне, наслаждался видами Арденнского леса казахской пустыни. А впереди был Эмбер Ташкент - город хлебный.
Кстати, настоящий Арденнский лес я увидел только в этом году и меня там какая-то тварь покусала, но это уже совсем другая история.