«Пианистка» из «Молодой гвардии». Кем на самом деле была Люба Шевцова?
Можно ли считать 17-летнюю девушку, прошедшую трёхмесячные курсы подготовки, с полным отсутствием опыта, профессиональной разведчицей? Разве что чисто формально.
О чём не знал Фадеев
Во время горячих дискуссий о реальной истории знаменитой организации подпольщиков «Молодая гвардия» в центре внимания очень часто оказывается фигура Любы Шевцовой. Критики «канонической» советской версии истории краснодонских подпольщиков отмечают, что в ней ничего не говорилось о роли НКВД, в частности, о том, что одна из самых известных участниц «Молодой гвардии» была профессиональной разведчицей, прошедшей специальное обучение в разведшколе. А это, по мнению ряда историков, должно полностью изменить всю оценку деятельности «Молодой гвардии».
Справедливости ради нужно сказать, что писатель Александр Фадеев попросту не мог ничего знать об учёбе Любы Шевцовой в разведшколе — в то время, когда он писал свою книгу, эта информация содержалась под грифом «совершенно секретно».
Действительно, на самом деле Люба Шевцова проходила подготовку к деятельности в подполье. Однако те, кто рисует её в качестве супершпионки, тоже неправы.
Кем же на самом деле была Люба Шевцова?
«Прошу принять меня в школу радистов»
Люба Шевцова родилась 8 сентября 1924 года в посёлке Изварино, а через три года её семья переехала в Краснодон. Девочка, единственный ребёнок в семье, росла бойкой, живой. У Любы было сразу несколько увлечений — кружок юннатов, спорт, художественная самодеятельность.
В подростковом возрасте выяснилось, что у Любы твёрдый и задиристый характер — настолько задиристый, что в комсомол её приняли значительно позже, чем сверстников.
Люба мечтала о карьере актрисы, и для этого у девушки были неплохие данные. Но в её планы, как и в планы других советских людей, вмешалась война...
В первые месяцы войны Люба Шевцова окончила курсы медсестёр и работала в военном госпитале в Краснодоне. Но чем ближе подходил фронт, тем больше Любе хотелось включиться в непосредственную борьбу с фашистами.
Весной 1942 года комсомолка Шевцова подаёт заявление о приёме её для обучения в разведшколу НКВД: «Прошу начальника НКВД принять меня в школу радистов, так как я желаю быть радистом в нашей Советской стране, служить честно и добросовестно. И по окончании этой школы я обязуюсь выполнять все задания в тылу врага и на фронте».
Заявление 17-летней девушки, датированное 31 марта 1942 года, было удовлетворено — Любу Швецову зачислили для обучения в Ворошиловградской разведшколе НКВД.
Три месяца на подготовку
На первом этапе войны Советский Союз чувствовал острую нехватку специалистов в разных отраслях военного дела. Чтобы хоть как-то преодолеть кадровый голод, программы подготовки сокращали до минимума. Так, лётчиков, прошедших так называемый «ускоренный курс», старшие коллеги иронически называли «взлёт-посадка». Разумеется, и потери среди пилотов с такой подготовкой были выше.
То же самое относится и к разведчикам, которых спешно готовили для работы на оккупированной территории. Самые минимальные основы конспирации, первичные навыки работы с рацией и шифрами, ускоренная стрелковая подготовка. Такой курс прошла и будущая радистка Шевцова.
Противостоять же предстояло отлично подготовленной немецкой контрразведке. Эта борьба на первом этапе была неравной — гитлеровцы с успехом громили советское подполье, заставляя отечественные разведслужбы всё начинать сначала.
Итак, 31 марта 1942 года Люба Шевцова пишет заявление о приёме её на обучение в разведшколу НКВД, а уже 9 июля лейтенант госбезопасности Богомолов выносит решение о её дальнейшей судьбе: «Шевцова Любовь Григорьевна, подпольная кличка Григорьева, окончила курсы радистов в спецшколе с оценкой "хорошо". Обладает всеми необходимыми качествами для работы в тылу, а именно: сообразительна, находчива, способна выйти из затруднительного положения. Может быть зачислена в группу Кузьмина (условное название группы — "Буря") для оставления в г. Ворошиловграде».
Можно ли считать 17-летнюю девушку, прошедшую трёхмесячные курсы подготовки, с полным отсутствием опыта, профессиональной разведчицей? Ну, разве что чисто формально.
Затихшая «Буря»
Но ситуация была такова, что подполье на территориях, занимаемых немцами, приходилось создавать «из того, что было».
Зачастую новоиспечённые подпольщики оказывались морально сломанными ещё до начала своей деятельности. Так получилось и с группой «Буря», радисткой которой должна была стать Люба Шевцова.
Подпольщик, у которого должна была жить радистка, после прихода немцев попросту выгнал Любу из дома. Человек оказался не готов к борьбе и решил «отсидеться».
Самой Любе не удалось установить связь с Центром — мощности передатчика для этого не хватало. Командир несостоявшейся группы искать другие способы связаться с Центром не стал, приказав «пианистке» (именно так на сленге разведслужб называли разведчиков-радистов) Шевцовой покинуть Ворошиловград и прекратить любую активную деятельность.
В отличие от мужчин из разведгруппы, нервы и моральный дух у 17-летней девушки оказались крепкими. Предприняв несколько попыток растормошить своего руководителя для начала активной работы и не преуспев, Люба решила действовать самостоятельно. Перебравшись в Краснодон, она вышла на связь с «Молодой гвардией» и вступила в организацию, став её активным членом.
Охота на «пианистку»
После ряда успешных акций молодогвардейцев немецкая контрразведка начала охоту на них. Люба, которой 8 сентября 1942 года исполнилось 18 лет, не знала, что к ней привлечено особое внимание гитлеровских спецслужб. Агента «Григорьеву» выдал один из бывших соучеников по разведшколе, который после прихода немцев поспешил перейти на их сторону.
В начале января 1943 года Любу Шевцову арестовали. Если судьба других членов «Молодой гвардии» была предрешена, то Шевцову гитлеровцы рассчитывали использовать в своих целях. С помощью радистки они намерены были организовать так называемую «радиоигру», передавая советскому командованию дезинформацию, а также рассчитывая вскрыть и ту часть советского подполья, которую до этого обнаружить не удалось.
Сначала на Любу пытались воздействовать обещаниями благ, потом перешли к угрозам. Но здесь проявился жёсткий характер девушки — она попросту смеялась в глаза немцам и не сообщала никаких ценных сведений. Не добившись своего посулами и угрозами, гитлеровцы перешли к пыткам, которые в последние дни жизни Любы стали особенно жестокими.
«Она не произнесла ни слова о пощаде»
Она никого не выдала, не сообщила гитлеровцам никакой информации. Всё, что палачи услышали от неё, это проклятия в свой адрес.
На стене камеры, где в последние дни держали Любу Шевцову, позднее нашли сделанную ей надпись: «Прощай, мама, твоя дочь Любка уходит в сырую землю».9 февраля 1943 года Любу Шевцову вместе с ещё несколькими молодогвардейцами расстреляли в Гремучем Лесу.
В 1947 году эсэсовец Древитц, лично пытавший и расстреливавший молодогвардейцев, рассказал на допросе о последних минутах жизни Любы Шевцовой: «Из числа расстрелянных во второй партии я хорошо запомнил Шевцову. Она обратила моё внимание своим внешним видом. У неё была красивая, стройная фигура, продолговатое лицо. Несмотря на свою молодость, держала она себя очень мужественно. Перед казнью я подвёл Шевцову к краю ямы для расстрела. Она не произнесла ни слова о пощаде и спокойно, с поднятой головой приняла смерть».
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 13 сентября 1943 года члену штаба подпольной комсомольской организации «Молодая гвардия» Любови Григорьевне Шевцовой посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.
Профессионалом разведки Люба Шевцова так и не стала, но свой долг перед Родиной исполнила до конца.
Андрей Сидорчик