Для понимания реальной ситуации в мировой экономике и ее последствий необходимо, в первую очередь, разобраться в масштабе предстоящего кризиса. Если, как утверждают многие эксперты, кризис вот-вот закончится, то обсуждать его особого смысла не имеет. Но если это не так - то вопрос требует серьезного рассмотрения.

Рассмотрим экономику США в сентябре 2008 года. Тогда в ней начался типичный дефляционный кризис (по образцу весны 1930 года), который был купирован массированной эмиссией. Но в чем была причина этого дефляционного (то есть связанного с падением совокупного частного спроса) шока? Для ответа на этот вопрос вспомним некоторые положения неоклассической теории.
Она утверждает, что "нормальное" состояние экономики - равновесное. Если какие-то внешние обстоятельства, политика государства, изменение природных условий или еще что выводят экономическую систему из равновесного состояния, то она начинает самопроизвольно в нее возвращаться, и нужно все большее и большее усилие, чтобы приостановить или замедлить этот процесс. Я не буду утверждать, что эта идея верна всегда и везде, не исключено, что "равновесного" состояния просто в природе не существует, но дело не в этом. Как мы знаем, в 1981 году в США была принята т.н. "рейганомика", то есть экономическая программа, которая предполагала постоянное кредитное стимулирование спроса.

До ее принятия равновесные макроэкономические параметры для американских домохозяйств выглядели примерно так: совокупный долг - не выше 60-65% от годового дохода, сбережения - порядка 10% от реально располагаемых доходов. К 2008 году эти параметры изменились следующим образом: средний долг - выше 130% от годового дохода, сбережения - -5-7%. Отметим, что последняя цифра, которая еще в 2008 году не ставилась под сомнение, в последующие пять лет была "нивелирована" за счет статистических ухищрений, так что в последних официальных данных она составляет около нуля. Впрочем, к реальности это отношения не имеет. Возникает два вопроса. За счет чего был достигнут такой серьезный отход от положения равновесия и насколько сегодня спрос американских домохозяйств выше равновесного?

На первый вопрос ответ простой - банковская система в начале 80-х годов прошлого века позволила домохозяйствам рефинансировать свои долги, то есть стало возможным старые кредиты погашать за счет новых (это было частью политики "рейганомики"). А для того, чтобы при этом не падал спрос, начали снижать стоимость кредита. В 1980 году учетная ставка ФРС США была равна 19% (Пол Волкер, тогдашний глава ФРС, боролся с инфляцией), к декабрю 2008 года она стала, фактически, равной нулю. И экономическая система начала самопроизвольное движение к равновесному состоянию, то есть – снижать частный спрос, стимулирующийся почти 30 лет.

Сейчас США активнейшим образом стараются стимулировать частный спрос другими методами, но он все равно падает. Пусть и медленно. Но до какого момента он будет падать? На основании статистики можно дать примерную оценку этого спада. Если на начало кризиса сбережения были -5%, а должны быть 10%, то всего спрос за счет роста сбережений сократится примерно на 15% от реально располагаемых доходов населения на осень 2008 года. А это - 11 трлн долларов. То есть, завышение спроса за счет снижения сбережений составило около 1,5 трлн долларов в год.

Далее, спрос стимулировался за счет роста долгов домохозяйств, на момент кризиса совокупный долг составлял около 15 трлн долларов, рос он на 10% в год. То есть и здесь масштаб стимулирования на момент кризиса – 1,5 трлн долларов в год. Кстати совпадение этих цифр - косвенное свидетельство их достоверности. Итого - 3 трлн превышения спроса домохозяйств над их реально располагаемыми доходами.

До тех пор, пока не будет дано объяснение, как именно денежные власти США будут эти 3 трлн изыскивать и давать домохозяйствам - я в естественный экономический рост американской экономики не поверю. Не поверю я и в то, что в рамках "постмодерна" (я не раз писал, что не понимаю, что это такое) базовые пропорции меняются - да и доля расходов домохозяйств в ВВП США, которая находится на исторических максимумах, это подтверждает.

Разумеется, эти 3 трлн исчезнут не одномоментно - но именно их сокращение и вызывает кризис! Потому что падение спроса вызывает сокращение рабочих мест и зарплат - то есть падают доходы, что вызывает дальнейшее падение спроса... Ну, и так далее, по снижающейся спирали, к равновесному состоянию между спросом и реально располагаемыми доходами. Как показывают эмпирические исследования различных кризисов и спадов, падение доходов до точки равновесия между ними и расходами домохозяйств превышает первоначальный разрыв между доходами и расходами.

Важную роль тут играет мультипликатор по межотраслевому балансу, и составляет он, для различных экономик и стран, от 1,5 до 3 (то есть точка равновесия между "новыми" доходами и расходами находится ниже "старых" доходов на величину в 1,5-3 раза больше, чем первоначальный разрыв между доходами и расходами). В ситуации кризиса начала 30-х мультипликатор был ближе к максимуму (разрыв был около 10%, а падение доходов - примерно на 25-30%), но в нашем случае, когда разрыв сильно больше, скорее всего, имеет смысл брать минимальное значение.

В этом случае, точка равновесия по доходам находится на уровне ниже нынешнего примерно на 4,5 трлн в год (то есть по мере завершения кризиса реально располагаемые доходы американских домохозяйств будут где-то на уровне 6,5 трлн долларов в год). Спрос, соответственно - больше, чем в два раза ниже, чем сейчас.

По поводу масштаба падения спроса и доходов населения США я готов принимать уточнения и спорить. Но напомню, что этот расчет (в первоначальном варианте) сделан где-то в 2002 году - и за прошедшие 10 лет никаких оснований для его изменений не наметилось. Вопрос был только, где будет максимум спроса - но сама "мина" была подложена по экономику США уже несколько десятилетий назад. И именно в связи с наличием приведенного выше расчета я не могу воспринимать всерьез рассуждения о том, что в США (и в мире) может начаться экономический рост - если такие рассуждения не сопровождаются описанием механизма стимулирования структурного дисбаланса между спросом и доходами. Пока, за 10 с лишним лет, такого механизма никто не показывал.

Надо отметить еще одно обстоятельство. С 2008 года структура стимулирования спроса существенно изменилась. В связи с этим расчет 2008 года сегодня уже не работает, в частности, сбережения немножко выросли, а частный долг упал. Их снижение компенсировалось ростом бюджетных расходов. Теоретически, было бы интересно посмотреть на то, как стимулирование формируется сегодня, однако на общем выводе это никак не скажется, поскольку с тех пор расходы домохозяйств в США практически не сократились (это и было целью политики ФРС), а доходы не выросли. Это значит, что разрыв сохранился, хотя тут и есть вопросы о том, насколько эта цифра изменилась в номинальном выражении.

Экономическая реформа Обамы (включающая в себя т.н. "сланцевую революцию", направленную на снижение энергетических издержек в экономике США) дала эффект в части снижения операционных издержек в промежуточных секторах экономики США - что вызвало рост инвестиционного кредитования и видимость экономического роста. Видимость - поскольку одновременно выросла и задолженность предприятий, и вопрос о том, можно ли считать такой рост реальным - вопрос интерпретации статистики. Но вот конечный спрос за последние годы в США продолжал падать (даже по официальным оценкам, с учетом заниженной инфляции, он не растет), что означает, что рост этот, даже при оптимистической интерпретации статистики, является краткосрочным и неустойчивым.

Приведенные оценки говорят о том, что масштаб кризиса будет в 2-2,5 раза больше, чем кризис начала 30-х годов прошлого века, который завершился "Великой депрессией", в начале которого расходы домохозяйств США превышали их доходы примерно на 10%. Тогда, например, в пике кризиса безработица в Западной Европе достигала 40% - что нам ожидать сегодня. И есть большой спектр вопросов, на которые категорически необходимо ответить. Я перечислю только два из них: сможет ли в такой ситуации сохраниться "средний" класс как инструмент социально-политической стабильности развитых экономических стран и как сильно придется адаптировать международное и внутреннее экономическое и торговое законодательство, в частности, сохранится ли ВТО? Ответов на эти вопросы пока нет, и представляется, что разобраться с ними, безусловно, стоит.

Михаил Хазин