Любовь: военно-морская байка
Капитан-лейтенанту Леве Олейнику катастрофически не везло в личной жизни…
В свои неполные двадцать девять лет он уже был дважды женат. Оба раза крайне неудачно.
С первой женой, красивой севастопольской студенткой Мариной Лева познакомился еще в училище.
В конце третьего курса на танцах в Доме офицеров он заметил красивую черноволосую девушку, стеснительно жавшуюся в углу среди подруг.
Понравилась она ему с первого взгляда.
Природа не обидела Леву ни ростом, ни статью, ни внешностью. Горячий третекурсник атаковал стремительно, и уже вечером провожая Марину домой, они впервые встретились губами. Роман развернулся серъезный. Лева, обычно компанейский и заводной малый, волочившийся за каждыми красивыми ножками и не пропускающий ни одной курсантской гулянки, теперь улетал в город со скоростью ракеты, тратил нищенские зарплату на цветы, и по нашему разумению съехал с катушек. Так продолжалось почти два года. Пока общение Левы с Мариной оставалось на уроне походов в кино, на море и тихих поцелуев у подъезда, ее родители смотрели на все сквозь пальцы. Мол, девочке тоже нужна разрядка после настойчивой и упорной учебы.
Но когда Лева, собравшись духом, сделал Марине предложение, они встали на дыбы. Дело в том, что когда они познакомились, Марина была еще на первом курсе, а Лева уже на третьем. Теперь ему предстояло через полгода уехать на флот уже в качестве офицера, а Марине надо было доучиваться еще пару лет. Да, и не очень хотели ее предки сделать свое чадо верной офицерской супругой. Их амбиции простирались гораздо дальше и базировались на действительно эффективной внешности дочери. А упирали они в основном на то, что она девочка, ей рано, неразумная она. Сама Марина на предложение ответила вялым согласием, на что в своем решительном запале Лева внимания не обратил.
Постукавшись лбом с ее родителями, Лева принял решение применить тяжелую артиллерию. Во время одного из споров, он признался, что Марина уже давно и с удовольствием живет с ним физически, а над пестиками и тычинками в наше время смеются даже первоклашки. Шок родителей был непередаваемым. А когда сама Марина подтвердила эти факты бастион пал. Обалдевшие родители дали согласие на брак с одним условием: Марина доучивается в институте очно. То есть, на Север в ближайшие два года не едет. Воодушевленный успехом Лева согласился. Что такое два года, когда впереди с любимой вся жизнь. Свадьбу сыграли скромную, в последнем курсантском отпуске Левы. Потом начались странности. Марина с Левой жили у ее родителей. Прибегает Лева в увольнение обнять дорогую супругу, а ее мама и говорит: иди ка ты сегодня обратно в училище, у Мариночки завтра зачет, ей выспаться надо. Да и вообще Лева, приходи только по выходным, зачем тебе посреди недели на ночь бегать. А сама супруга ни рыба ни мясо. Против родителей ни слова. Потом пятый курс уехал на стажировку, на три месяца. Лева с Камчатки письма писал ровно через день.
Получил в ответ всего три. Но не сдался. По приезду устроил всей Марининой семье головомойку, Марине высказал все, что думал и на последние свои севастопольские месяцы снял квартиру и почти насильно утащил жену жить туда. Родители Марины снова сдались и скрепя сердце дали свое разрешение ночевать у них каждый день и даже исполнять Леве супружеские обязанности. Теперь, без пяти минут офицер спал с супругой каждую ночь, а ее мама и папа страдали от бессилия за стеной в соседней комнате. Но все хорошее кончается. На суровую флотскую службу Марина проводила Леву, смахнув случайную слезу, а ее оскорбленные самоуправством дочери, родители на вокзал не пошли совсем. Далее продолжилось прежнее. На каждые десять посланий, Марина отвечала одним коротким, больше смахивающим на отписку. Прошел почти год. Сходив в первую автономку, Лева получил гигантский отпуск в три месяца и сразу не заезжая к своей маме и не дав никому телеграммы рванул в Севастополь к жене. Дверь открыла Маринина мама. Никакого удивления на ее лице не было. Она очень буднично сообщила Леве, что у дочки сессия, ее отвлекать не надо, мол, поживи дорогой пока в гостинице, а там посмотрим. После чего дверь захлопнулась перед его носом. Жену он так и не увидел. Все его попытки поймать ее в институте ни к чему не привели. Она как сквозь землю провалилась.
Попьянствовав с тоски пару дней в гостинице "Крым" и пропив добрую треть отпускных денег обманутый офицер принял решение. Пафосное, с пьяной головы. Обладая с детства недюжинной физической силой, Лева придя к ее родителям, на их глаза смял обручальное кольцо двумя пальцами, бросил под ноги и молча ушел. Подал заявление на развод и уехал к своим родителям. Развели его через полгода по почте, прислав свидетельство. Марина прислала письмо, в котором говорила, что их брак был ошибкой, и она его никогда не любила. Больше он ее никогда не видел.
Второй супружеский союз, Лева заключил скорее из- за чувства мести Марине. С Леной он познакомился в конце этого же отпуска, заехав на неделю к товарищу перед возвращением в часть. Лена оказалась полной противоположностью Марины. Настоящая русская красавица. Натуральная блондинка, ноги от коренных зубов, абсолютно нетерпимая к любому виду диктата, особенно от родителей. Лена уже закончила, педагогический институт, по курсу иностранных языков и работала в специализированной школе учителем английского. Встретились они случайно, оказавшись рядом за столом на дне рождения Левиного друга. Лена была подругой его жены. Все дни до Левиного отъезда они пробродили по Ленинграду, и расклеившийся каплей поведал Лене о своих жизненных злоключениях. Лена утешала, как могла, пришла провожать Леву на вокзал и просила не теряться. Адрес и телефон написала сама. До следующего отпуска Лева грезил о встрече. Правда, памятуя о прошлом опыте письма, писал не очень часто, зато объемные. Лена отвечала на все. Окончательно она сразила его, когда прислала на день рождения огромную посылку, полную всевозможных подарков и сладостей. Ведь он не говорил ей, когда его именины, значит, она специально узнавала через общих знакомых! Лева влюбился.
В ожидании очередного отпуска он категорично отметал все позывы местных гарнизонных обольстительниц, давно положивших глаз на симпатичного молодого офицера. Подошло время очередного отпуска. Лева взял билет на ближайший самолет в Ленинград, и прилетел в город в двенадцать часов ночи. Без колебаний взяв такси, он поехал к Лене. Та, словно ждала. Возникнув на пороге в полупрозрачном пеньюаре, скорее обнажающем, чем прикрывающем все ее женские прелести, она без прелюдий бросилась в объятья счастливого офицера. В эту ночь свершилось все, о чем целый год грезил Лева. Лена жила одна в однокомнатной квартире и шорохов за стеной бояться не приходилось. Женщиной она оказалась страстной и горячей, любила во весь голос и была во много раз опытнее в постельных делах, чем Марина. Лева был на седьмом небе. Не желая тратить время зря, он с ходу в карьер предложил Лене руку и сердце. Та согласилась. Свадьбу, в отличие от первой сыграли пышно, с фатой, торжественным заездом в загс, кавалькадой машин, и прочими традиционными аксессуарами. Лева очень понравился Лениным родителям, а Лена пришлась по душе Левиной маме, не очень одобрявшей его первый брак. Полная идиллия. Весь отпуск прошел как один большой медовый месяц.
Но все хорошее рано или поздно кончается. Лева уехал на Север пробивать своей молодой семье квартиру, а Лена осталась в Питере увольняться и рассчитываться. Квартиру дали на удивление быстро, и вскоре Лена перебралась к мужу. Началось обустройство семейного гнезда. Вкусом к хорошим и красивым вещам природа Лену не обделила. Вскоре малогабаритная квартирка оказалась заставлена изящной и удобной мебелью. Правда, для этого пришлось изрядно попотрошить сбережения мужа, но чего не сделаешь для семейного счастья. Да и внешний вид бывшего "холостяка" Левы изменился до неузнаваемости. Он остепенился, перестал носить вытертые джинсы и растянутые свитера, стал каждый день менять носовые платки и по начал вечерам спешить домой, не оставляя никакой надежды друзьям- собутыльникам. Лева буквально растворился в новой жизни. Лена прочно забрала бразды управления всеми аспектами совместного существования в свои руки. От чего есть, до чего носить. От Левы требовалось лишь одно: зарабатывать средства. Он и зарабатывал. Напросился в одну автономку, другую, третью. Супружество требует жертв. Отпуска они проводили в санаториях. Лена считала ниже своего достоинства принимать участие в массовых заездах экипажа, поэтому Лева хорошо освоил технику пробивания отдельных путевок в престижные места отдыха. Кое- какие наводящие на размышления издержки конечно наблюдались. Например, острый интерес жены к темпам развития Левиной карьеры и нежелание пока заводить детей. Или стремление познакомиться со всеми его друзьями и начальниками. Лена в отличии, от большинства жен офицеров с удовольствием посещала всевозможные заседания женсоветов экипажа и дивизии, и даже умудрилась за очень недолгий срок войти в женсовет флотилии проводя время в чаепитиях с женами командного состава. Она понемногу становилась популярной личностью в поселке подводников. Это не очень нравилось Леве. Но, все покрывалось одним. Ночью Лена становилась соковыжималкой. Ее темперамент был воистину вулканическим и изощренным. Как мужчине, Леве большего и нечего было желать. Изможденный, он засыпал на упругой груди жены, чтобы на следующий вечер история повторилась вновь. Так пролетело года три. Развязка наступила неожиданно. После очередной автономки Лена не встретила мужа на пирсе со всеми другими женами. На все вопросы о Лене, знакомые женщины, потупив взгляд бормотали, что не в курсе где она. А дома… Квартира была девственно пуста. В углу примостилась большая коробка из под телевизора со всеми, аккуратно сложенными Левиными вещами. У стены сиротливо приткнулась раскладушка. И все!
А самое главное письмо, лежавшее посреди опустевшей квартиры. Короткими скупыми фразами Лена сообщала, что их союз был обречен с самого начала, но она его, по прежнему любит, хотя возврата к прошлому быть не может. Иссяк родник чувств, так сказать! Мебель же она продала в связи с тем, что ей начинать новую жизнь не на что, и все автономочные деньги выданные ему вперед, она тоже взяла вместе со всем содержанием Левиной сберкнижки, на которую он по глупости оформил ей доверенность. Целую и прощай навеки, твоя безутешная Елена.
Немного прийдя в себя, Лева кинулся по знакомым выяснять, что же произошло в его трехмесячное отсутствие. Никто никаких вразумительных объяснений не дал. Жены товарищей, если и знали, то хранили молчание жалея покинутого мужа. Ленины родители не звонки не отвечали, а телефон на ленинградской квартире Лены все время был занят. Суть да дело, но через пару недель экипаж отправили в послепоходовый отпуск. Лева понесся в Ленинград, в душе надеясь, что все происшедшее страшный сон. Но самое ужасное было впереди! Когда, наконец, ранним утром он добрался до Питера и позвонил в дверь любимой, ее открыл его бывший старпом в майке и трусах. Он полгода назад перевелся в академию, был разведен и не особо привлекателен внешне. Зато пер по служебной лестнице как танк, несмотря на то, что был разведен, хотя для карьеры члена КПСС это было почти смертельно. За его спиной маячала Лена в едва запахнутом халатике, надетом явно на голое тело. Картина до такой степени ошарашила бедного Леву, что он даже не нашел в себе сил треснуть по роже прыщавого старпома, и навесить оплеух изменнице. Застыв словно соляной столб, он рефлекторно фиксировал аргументированные объяснения Лены о несостоятельности их отношений. Короче, свое второе смятое обручальное кольцо, Лева тоже подарил очередной супруге.
Развод оформили очень быстро, пользуясь обширными питерскими знакомствами бывшей жены. Кстати, в процессе этого, Лева узнал много нового о своей бывшей половине, о чем и не догадывался все это время. Он был разумеется, у нее не первым, и даже не вторым. Правда предыдущих, она обирала без штампа в паспорте. А, теперь решив выйти на качественно более высокую орбиту, Лена кропотливо искала преспективный объект все эти неполные три года, а найдя без колебание закрыла лавочку с Левой. Целенаправленная и законопослушная торговля шикарным телом.
Потерпев полное фиаско во второй попытке устроить личную жизнь, Лева пустился во все тяжкие. Квартиру он обставил заново, правда теперь самой большой и главной ее частью была кровать. Широкая и удобная. Дважды разведенный каплей стал завсегдатаем местного кабака "Мутный глаз", откуда один домой не уходил. Особенно его тянуло на жен старпомов и командиров. Лева разбивался в лепешку, чтобы уложить их в постель. Сколько побывало в его знаменитой кровати женщин, он и сам не знает. Имя им -легион! Оба брака лишили Леву юношеских иллюзий. Освобожденный от гнета самому себе навязанных заблуждений, Лева вернулся в реальный мир, и оказалось, что он не так уж плох и вообще прекрасен! Мировоззрение его претерпело радикальные изменения. Он стал считать, что сейчас не готов, да и совсем не создан для семьи, со всеми вытекающими из этого последствиями. К тому же и женщины не те ангелы, за которых их принимают такие глупые мужчины, как он сам. Горе от последнего развода рассосалось как- то очень быстро, и даже практически без применения алкоголя. Лева увлекся спортом, и в свободное от женщин время с упоением занимался совершенствованием мускулатуры тела. Молодой симпатичный каплей стал пользоваться большой славой у женского пола гарнизона, от мала до велика. Их привлекало, что Лева не требовал много от своих пассий, ни к чему их не обязывал, и совсем не любил трепать языком о своих амурных похождениях с друзьями. К нему бегали по ночам жены каперангов, получить максимум удовольствия от мускулистого красивого парня и вновь почувствовать себя молодыми. А их же восемнадцатилетние дочери впрыгивали в его постель, чтобы ощутить себя настоящими женщинами в объятиях взрослого мужчины. Службе все это не мешало, а скорее даже помогало, и вскоре Лева, обладавший ко всему прочему недюжинными инженерными задатками, стал командиром дивизиона. Четыре маленьких звезды сменились одной большой. Капитан 3 ранга Олейник служил на износ: и на корабле и дома. Мама в посланиях из дома сетовала на его невезение в личной жизни, мол так хочется внучат понянчить, а у тебя все никак. На все письма мамы из далекого Севастополя Лева отвечал одно: хватит, я с двумя женами уже покувыркался, никакого желания больше нет.
Время шло. Минуло еще несколько лет. После очередного автономного плавания отпуск выпадал на самую середину лета. Пользуясь опытом, приобретенным со второй женой и дамскими знакомствами в безбрачный период, Лева быстренько соорудил себе отдельную от экипажа путевку. Да не абы куда, а в "Аврору", знаменитый сочинский санаторий ВМФ, куда и зимой не всегда путевку возьмешь. Холостому мужчине сборы в дорогу минутное дело, и сразу после раздачи отпускных билетов Лева сдав соседке ключ от квартиры на хранение, выехал в аэропорт. Билетов естественно не было, но огромный опыт общения с женским полом помог, и обаяв дежурного администратора Мурманского аэропорт в рекордно короткие сроки, Лева через три часа вылетел транзитным рейсом в Сочи. Плавание было тяжелым и нервным. Материальная часть выходила из строя ежедневно и по самым малым причинам. Треть времени командир дивизиона Олейник провел в трюмах, накупался в грязи и масле. Хотелось теплого моря, женщин в купальниках и сладкого грузинского вина.
В санатории Леву разместили в двухместный номер. Соседа пока не было. В первый же день, Лева, как образцовый отдыхающий обошел всех врачей, получил назначения на всевозможные гидромассажы, обследования и терренкуры, и отложив свидание с морем на утро завалился спать.
Проснулся Лева по военной привычке часов в шесть. Он всегда вставал рано и редко пользовался будильником. За окном была чудесная погода. Солнце, не ветринки, благодать!. До завтрака оставалось еще два часа, и Лева решил перед ним окунуться в море. Слово-дело! И уже через десять минут он стоял на пустынном в эти ранние часы пляже. Коренной крымчанин, Лева любил море так, как не может любить его простой курортник. Он им жил. И всегда заходя в море, он нырял и пока хватало дыхания плыл под водой как можно дальше от берега, смывая с кожи всю бренность земли. Это был словно ритуал. Лева разбежался, прыгнул и скрылся под водой. Море приняло его в свои объятья. Когда не дышать стало невозможно, Лева поднялся на поверхность перехватить глоток- другой воздуха. И едва голова каплея появилась над поверхностью воды, в затылок что- то сильно ударило. В глазах все померкло. Взмахнув руками Лева потерял сознание…
Первое, что он услышал, придя в себя, были два женских голоса. Один, совсем рядом, почти у уха, другой чуть поодаль.
- Ну, что? Дышит?
- Вроде дышит? Лариса, давай все же врача позовем. Вдруг что- то серьезное?
- Перестань Валерка! Неужели ты думаешь, что такому бугаю твой камешек все мозги вышиб! Сейчас очухается. Пойдем на завтрак. Пусть будет рад, что его вообще вытащили.
- Лора, ты что не понимаешь? Я его чуть не угробила, и еще бросить должна! Придет в сознание, увижу что с ним все нормально, тогда и пойдем!
- Хм, Валера, а мужчинка-то ничего! Приятненький… Может ты того…
- Ну, ты и нахалка! Ладно, я его сейчас по щекам похлопаю…
Лева понял, что пора вставать. Он открыл глаза и решительно сел. В затылке, как бомба взорвалась. В зрачках заплясали геометрические фигуры. Поднеся руку к голове, Лева нащупал огромную шишку, аккурат посередине затылка.
- Вот по щекам не надо, и врача тоже.
Перед ним на коленях сидела русоволосая милая девушка лет двадцати в купальнике. Метрах в двух стояла другая.
- Вы извините, я не хотела, просто вышли на пляж - никого нет, я взяла камешек и решила "блинчик" по воде пустить. А тут вы выныриваете… Вы под водой недолго были, я плаваю хорошо… Я вам даже искусственное дыхание делала…
- Рот в рот, если интересует! - подала голос молчавшая до этого подруга.
- Ну, ты и язва Лорка! - говорившая от возмущения вскочила на ноги.
- Больше не буду, не бейте!!! - в притворном ужасе прикрылась руками Лариса.
Лева поднялся на ноги. Голова кружилась. Во рту было до противного сухо.
- Хватит девчонки комедию ломать. Спасибо хоть вытащили… До свидания гранатометчицы…
Лева сделал шаг. Его покачнуло. Стоявшая рядом камнеметательница успела подставить плечо.
- Знаете… Извините, не знаю как вас зовут. Давайте я вас провожу. Лера, захвати мой сарафан и вещи молодого человека.
И девушка не дожидаясь согласия "раненого" обняла его за талию и потянула за собой по направлению к выходу с пляжа. Шли молча. Метров через пятьдесят, Лева почувствовал себя более или менее сносно, и аккуратно освободился от объятий террористки.
- Спасибо. Дальше я сам. Простите за нескромность, а почему подруга называет вас Валерой?
Девушка рассмеялась. Как- то очень свежо и естественно.
- Меня зовут Валерия. А Валерка- так удобнее! А вас- то как зовут, жертва обстоятельств?
- Лев. Лева.
Девушка снова засмеялась.
- А что, звучит. Валерка и Лев. Лев сраженный Валеркой. Баллада!
- Да уж… Затылочная баллада.
Удивительно, но, не смотря на всю неприятность происшествия и боль в ушибленной голове, никакой злости на эту девочку у Левы не было. То ли она выглядела очень виноватой и одновременно жизнерадостной, то ли еще что, но было совершенно очевидно- он на нее не злился. Более того, ни с того, ни с сего у Левы неожиданно, поднялось настроение. Причин этому он и сам не мог понять, но факт оставался фактом.
- До свидания! Попытаюсь заставить себя позавтракать.
- Раненым жизненно важно хорошо питаться! Ослабленный организм требует витаминов! До свидания Лев! И еще раз простите!
Валерия помахала рукой, и пошла с подругой по направлению к другому корпусу.
На завтрак Лева не пошел. Череп раскалывался от головной боли, и есть, абсолютно не хотелось. Наглотавшись выпрошенным у дежурной по этажу анальгином, Лева упал на кровать и попытался уснуть. Получилось с первого раза. Наверное сказалась усталость последних двух недель, сдача корабля, нервотрепка, многочасовой перелет. Проснулся каплей от стука в дверь. Накинув спортивные штаны, он разрешил войти. Дверь открылась, и на пороге возникло маленькое чудо. Валерия. Маленькое, хрупкое чудо с огромными голубыми глазами.
- Еще раз извините! Ваш столик в столовой недалеко от нашего. Мы вас еще вчера видели… А тут глядим, вы на завтрак не пошли, на обед, на ужин. Я и заволновалась… Лев, может вам плохо?
Лева ощупал затылок. Не болело. Посмотрел в окно. За ним и на самом деле начинало темнеть. Засмеялся.
- Нет, Валерка! Не дождетесь! Я здоров и голоден. Просто отсыпался. С вашей помощью!
Валерия улыбнулась.
- Ну и, слава богу! Тогда я пошла. Не болейте! А поужинать можно и на набережной, там шашлыки на каждом углу.
Вдруг в офицере Олейнике проснулся дремавший мужчина. Девчонка ему определенно нравилась, и совсем не хотелось отпускать ее просто так.
- Валерия! Подождите! Для полного умиротворения обоих сторон приглашаю вас отужинать вместе со мной. Имею наглость напомнить, ранен вашей рукой, сатисфакции не требую, а лишь прошу разделить сегодня вечером со мной трапезу. Согласны? Можете даже с подругой.
Валерия грустно улыбнулась.
- Подруга во власти чувств где- то по аллеям бродит. Ей не до меня.
- Хорошо! Ну а вы?
Валерия пристально посмотрела на Леву.
- А что мне остается делать? Но с одним условием. Без рук и хамства. И не подумайте, что я напрашиваюсь. Я за вас Лева сегодня ответственна, да и сидеть в номере одной… Представляете как скучно?
Лева почувствовал, что обрадовался так, как не радовался очень давно от общения с женским полом.
- Согласен на все! Валера! Можно я вас буду так называть? Встречаемся внизу в фойе через десять минут в парадной форме!
Бреясь и одеваясь, Лева волновался, словно шел на первое в своей жизни свидание. Почему? Да он и сам не мог ответить на этот вопрос. Но только не было азарта мужчины- охотника загоняющего женщину в свою постель. Все что угодно, но не это.
В назначенное время свежевыбритый и благоухающий Лева стоял у оговоренного места. Валерии еще не было. Прошла минута, другая, третья… Ее не было. Лева стал поглядывать на часы. Девушка не появлялась. Лева пристально осмотрел фойе в надежде, что не заметил ее в сутолоке. В этот вечерний час народа здесь было много. Отдыхающие выбирались на вечерний променад по набережной разодетые и расфуфыренные. На людей посмотреть, да и себя показать. Валерии не было. Леве вдруг стало тоскливо. Мальчишка! Поверил сопливой девчонке, размяк идиот! Решив, что с него хватит, и пора пойти хватануть бутылочку "Хванчкары", Лева круто развернулся к выходу… Перед ним стояла женщина. Именно красивая, ладно сложенная, со вкусом одетая женщина. Из-за обиды, Лева сразу даже не узнал Валерию. А та мило улыбаясь извинилась.
- Простите Лев, немного опоздала, застежка на босоножках сломалась. А потом вышла, хотела подойти, а вы пару раз на меня посмотрели и не заметили. Я и решила постоять немного рядом, интересно было, узнаете вы меня или нет. Ну, что идем?
В который раз за этот день Лева испытал очередное потрясение. Он не узнал в этой эффектной женщине, девчонку, запулившую ему в голову камень! Абсурд.
- Конечно!
Валерия укоризненно взглянула на Леву.
- Галантный кавалер. Хоть бы руку даме предложили! Вот вам современные мужчины, нечего ждать…
И решительно взяв Леву под руку, скомандовала:
- Вперед! Ведите меня мой раненый рыцарь!
Вечер удался на славу. Они нашли укромное открытое кафе на самом берегу моря. Тихо плескалась волна. По воде бежала лунная дорожка. Валерия и Лева долго сидели за столиком, за бутылкой ароматного кавказского вина. Шашлык удался на славу. Сочное мясо таяло во рту. Но больше всего они говорили. Обо всем. На "ты" перешли сразу. Валерка оказалась чудесным собеседником. Лева поражался. Она понимала то, что он хотел сказать еще до того, как он закончит мысль. Она ловила суть моментально. Он узнал, что она совсем не школьница, как ему показалось сначала, и что ей уже двадцать три. Что она студентка, живет и учится в Москве, а отдыхает в военном санатории, потому что папа имеет какое- то отношение к военному ведомству и сделал ей и подруге путевки сюда. Сами же ее родители обожают альпинизм и горы, а, посему оставив дочь в "Авроре" полезли на турбазу здесь рядом, на Кавказском хребте, где и ползают сейчас по скалам и гоняют на лыжах. Выяснилось, что подруга Лариса, с первого дня была покорена молодым мужчиной с военной выправкой из соседнего корпуса, и все вечера проводит с ним, черт знает где, возвращаясь довольной, но усталой. А Валерии одной скучно. Лева тоже рассказывал о себе. Почти все. Кроме превратностей семейной жизни. Эту тему он умолчал, скупо упомянув, что не женат. За разговорами наступила ночь. Когда Лева и Валерия добрались обратно до санатория, было уже начало третьего. Все двери оказались заперты. Самое время для поцелуев. Но Лева не смог. Он боялся даже обнять Валерию. Боялся спугнуть человека, с которым было так приятно говорить, да и просто ощущать его близость. Этот вечер так не походил, на все курортные вечера оканчивавшиеся по одному сценарию: торопливая близость на пляжном топчане и неловкое расставание. Они договорились утром вместе идти на пляж и разошлись. На прощанье Валерия без малейшего кокетства и жеманства поцеловала Леву в щеку и пошла к себе. Слава богу, в ее корпусе оказалась очень душевная дежурная. Она без ругани и рассуждений о нарушении режима открыла дверь и впустила девушку. Леве же пришлось, применив гимнастические способности проникнуть к себе через балкон второго этажа.
Засыпал Лева с блаженной улыбкой. Ночью, он впервые за многие годы не вставал много раз курить, а спал крепким младенческим сном. Утром в столовую он явился во всеоружии, оснащенный всеми пляжными принадлежностями. Валерия, несмотря на позднюю ночную прогулку выглядела на редкость свежо и весело. Подсуетившись, Лева договорился с официантками, и его оперативно пересадили за стол к девушкам. Лариса, судя по поведению, была поражена загулом подруги. Оказалось, что та вернулась в номер часа на два позже ее, и Лора никак не могла оправиться от такого вопиющего безобразия. После завтрака вся троица направилась на пляж. Чуть позже к ним присоединился Ларискин кавалер, капитан- авиатор восстанавливающий нервную систему после неудачного катапультирования. Мужик он был компанейский, веселый, вообщем не скучали. Отдых удался.
Шли дни. Компания развлекалась на пляжах, вечерами гуляла по набережной, лихо оплясывала в миниатюрных кафешках у моря. Ближе к ночи авиатор тактично выдумывая очередную причину уводил Ларису под локоток в аллеи парка. Откровенно говоря, этого момента Лева ждал каждый день с утра. Ему хотелось оставаться с Валеркой одному подольше. Леве было хорошо и интересно с этой девчонкой, которая могла самое обыденное представить так, как Лева даже предполагать не мог. Смешно, но опытный и прожженный ловелас Олейник, и не пытался приблизиться к Валерии ближе, чем был. Все их встречи ограничивались скромным поцелуем, который дарила она ему на прощанье. И все. Вечерами, лежа в постели, Лева часто мечтал, как прижмет к себе это милое создание, и тут же гнал эту мысль, как какую- то грязную и гнусную. Один раз он осознал, что уже скоро месяц, как вернулся из трехмесячного похода, и до сих пор ни разу не был с женщиной. И все же мысли о Валерии, как о постельной напарнице у него не возникало.
Через две недели, когда они в очередной раз собирались на пляж, произошла встреча с Валеркиными родителями. В тот день Лариса отказалась идти на море, сославшись на головную боль, и осталась в номере. Удивительно, но голова заболела и у летчика, и тот тоже решил полежать в кровати. Правда, неизвестно в какой. Так что, плескаться в ласковых волнах шли Лева и Валерия вдвоем. На входе из столовой Валерия издала счастливый визг, и бросилась на плечи крепко сбитому мужчине лет пятидесяти. Оказалось, что ее родители решили на денек спуститься с гор, чтобы проведать свое единственное чадо. Валерин папа с нескрываемым интересом поглядел на Леву, которого его дочь, выходя из столовой, держала под руку. Естественно дневной план мероприятий, к величайшей досаде Левы был сломан. Мама Валерки, приятная и вежливая женщина, сразу потащила дочь и мужа куда- то в город, по магазинам. Леву тоже пригласили. Точнее пригласила Валерия, но он отказался. Мозолить глаза родителям Лева не собирался. Мало ли что взбредет в голову любвеобильным папаше и мамаше при его более близком рассмотрении. Каплей остался, в гордом одиночестве. Сходил на пляж, без особого желания окунулся, повалялся на топчане, и решив для себя, что день окончательно сломан отправился в номер. По дороге встретил чрезвычайно недовольных "больных". Ларису и летчика. Им падение Валериных родителей с гор нанесло еще более сокрушительный удар. Как потом, не без юмора заметил авиатор, родители постучали в дверь, когда они с Лорой выполняли одну из самых сложных фигур высшего пилотажа. Причем без страховки, то есть без катапульты. Обиженная парочка, посетовав на судьбу, с похоронным настроением удалилась в глубину парка. Лева бесцельно пометавшись в стенах номера решил поднять настроение привычным любому моряку способом- пропустить стаканчик- другой. Судя по всему, Валерины родители приехали на весь день, и оная в его обществе сегодня уже нуждаться не будет. На, нет и ответа нет. Недалеко от ворот санатория примостился маленький открытый бар, прямо у дороги, с пластиковыми столами и стульями и стандартным курортным набором из дешевых коньков и разнообразных вин. Усевшись в тени деревьев, Лева для начала решил размяться с пятизвездочного коньячка местного производства. На удивление он оказался совсем не придорожного качества, а очень приличным, с терпким букетом и отменным вкусом.
Устроившись поудобнее Лева принялся смаковать этот божественный напиток, перемежая глотки сочнейшим люля-кебабом. Хмель накатился быстро, а вместе с ним пришло и чувство реальности. Что это я мозги сам себе ломаю. Обижаюсь. Через десять дней разъедемся и все! У меня же ничего с этой девчонкой не было, да и не будет! Она слишком чиста и хороша для меня. Да, с ней чудесно проводить время, общаться, но не более! Таких в постель не тащат! И тебе дважды разведенному стоит не питать какие- то смутные иллюзии и надежды. Твой удел- зрелые женщины, знающие что хотят и сколько раз. Точка! Занятый внутренним самобичеванием, Лева не заметил, как сзади кто- то подошел.
- Разрешите присесть?
Не поворачивая головы, Лева, погруженный в тяжкие мысли ответил.
- Ради бога. Садитесь.
Голос материлизовался в отца Валерии, севшего напротив.
- Давай знакомиться. Виктор Сергеевич.
И протянул руку.
- Лев Олейник. Капитан третьего ранга. Отпускник. Подводник.
Обменялись рукопожатиями.
- Что офицер, жажду утоляешь?
Лева кивнул.
- Да… Могу предложить, недурственный напиток. Налить?
Виктор Сергеевич отрицательно помахал головой.
- Не стоит. Жарко, да и мы сейчас уезжаем.
Потом помолчал, и спросил.
- А ты часто так посереди дня нагружаться начинаешь?
Леву это почему- то задело. Да и много ли надо, чтобы задеть выпившего офицера.
- А вам- то что? Повоспитывать хотите? Тогда до свидания! Душещипательные беседы о нравственности оставьте при….
Валерин отец резко прервал Леву.
- Не паясничай! Сам понимаешь, зачем я подошел. Валерия у меня единственная дочь. Я сразу понял, что у нее с тобой что-то. Я ее слишком хорошо знаю. Она сегодня только и рассказывала, какой ты хороший, добрый и веселый. Я теперь вижу… Не вздумай ей гадить! Найду и накажу! От меня не спрячешься!
Лева как- то сразу успокоился, и на резкость резкостью не ответил. Даже протрезвел отчего- то.
- Да не волнуйтесь… Я ничего плохого Валерии не сделаю… Не смогу. Она такая… Ладно, пойду я. А то и, правда к середине дня налижусь до чертиков. До свидания.
Лева встал и пошел в сторону санатория. Несколько озадаченный Виктор Сергеевич остался сидеть, а потом спохватившись побежал догонять Леву.
- Подожди, нам по пути. Где служишь?
- На флоте.
- Я понимаю, что не в пустыне. На каком?
- Северный.
- "Люкс" или механик?
Лева с любопытством поглядел на попутчика.
- А вы то откуда такие термины знаете? Я механик.
- Да приходилось слышать. Я вообщем- то имею отношение к армии.
Лева улыбнулся.
- Да у нас вся страна имеет отношение к армии. Где -нибудь в "ящике" трудитесь? Или военную науку двигаете?
Виктор Сергеевич неопределенно подтвердил.
- Да, каким- то образом так…
За разговором дошли до ворот санатория. Невдалеке за воротами стояла Валерия с мамой. Виктор Сергеевич остановился.
- Послушай Лев, у нас с тобой беседы не было. Договорились. А то дочка со мной разговаривать месяца два не будет. Мы встретились случайно. И не обижайся. Свои- то дети есть?
- Нет.
- Когда будут, меня поймешь. А вот коньяка на сегодня тебе хватит…
Когда они подошли, Валерия удивленно посмотрела на отца.
- Папа, а вы откуда? Ты же к знакомому ходил.
Лев упредил ответ Виктора Сергеевича.
- Да встретились случайно.
Валерия кивнула головой.
- Понятно. И по такому случаю, ты Лева успел опрокинуть пару бокалов горячительного? И ты папа?
Виктор Сергеевич отрицательно махнул рукой.
- Дочка я не пил. А твоего ухажера встретил пять минут назад.
Повернувшись лицом к Леве, Валерия категорично заявила:
- Лев! Если ты хочешь, как и договаривались, вечером идти в город гулять, ложись и спи. Не меньше трех часов. Я перед ужином за тобой зайду.
Лева возражать не стал и, попрощавшись с ее родителями, побрел в номер.
В номере Леву ждала телеграмма. Командир дивизии срочно вызывал его на службу. Сомнений в том, что дело серьезно не было. Просто так из послепоходового отдыха, прямо из санатория не выдергивают. Лева тупо перечитал текст несколько раз. А может это к лучшему? Все равно ничего у него с Валерией не будет. Кому он нужен со своими разводами и службой на краю земли? А портить девчонке жизнь он не собирается. Каким- то внутренним чутьем он чувствовал, что стоит ему только приложить минимум усилий, и она будет его. А потом? Разочарование? Обиды? Нет! Только не это! Что ему других женщин мало? Уезжать! Срочно! И никаких проволочек. Лева схватил деньги и решительно направился в авиакассу, благо она была на территории санатория.
Несмотря на разгар курортного сезона, Лева умудрился взять билет на завтрашнее утро. Вылет в 10:00. Решив билетный вопрос Лева, вернулся в номер. Побросать вещи в сумку было делом минутным, и, собравшись Лев уселся на диван не зная, что же делать дальше. Помаявшись минут десять, он все- же решил, что храпануть пару часиков не помешает и улегшись погрузился в мир сновидений.
Валерия разбудила его, как и обещала. За полчаса до ужина. Идя в столовую, Лева никак не мог придумать, как сказать Валерии, что завтра он уезжает. Она весело отчитывала его за несвоевременное употребление алкоголя, строила планы на завтра, послезавтра, смеялась, подшучивала над Ларисой, к