Анна Ахматова: Я была тогда с моим народом, там, где мой народ, к несчастью, был
5 марта 1966 года не стало Анны Ахматовой. Строгость, достоинство, стиль — слова, пожалуй, наиболее точно отражающие представление о ней. Ахматовский стиль, ахматовский слог, ахматовская челка, ахматовская замкнутость…
Ахматова прожила 77 лет. Жизнь уготовила этой женщине такую чашу душевных страданий, которые способны сломить любого. Но она не сломилась. Несмотря на нищету, расстрел первого мужа, Николая Гумилева, смерть в лагере третьего мужа, Николая Пунина, хлопоты перед Сталиным за подрасстрельного сына, публичное шельмование Ждановым, обозвавшего поэтессу «полумонахиней, полублудницей».
При жизни, советские газеты называли ее стихи «упадническими и жеманными», «поэзией взбесившейся барыньки, мечущейся между будуаром и молельней». Но и в этой ситуации поэтесса только пожала плечами: «Зачем великой стране надо пройти танками по грудной клетке одной больной старухи?».
Ее не печатали 20 лет — страшное испытание для поэта. Но она продолжала писать. Одна беда ее обошла — ей удалось войти в историю не только как автору почти ненавистных ей собственных строчек: «А за окном шелестят тополя: «Нет на земле твоего короля…» Смерть Ахматовой остановила часы «серебряного века» русской поэзии — она была последним его представителем.
Я пью за разорённый дом, за злую жизнь мою,
За одиночество вдвоём, и за тебя я пью,—
За ложь меня предавших губ, за мертвый холод глаз,
За то, что мир жесток и груб, за то, что Бог не спас.