В песках Тюра-Тама
Магнитогорец Леонид Котельников - один из тех, кому посчастливилось служить на Байконуре.
Он видел людей, имена которых знал каждый советский гражданин, и стал свидетелем событий, которые вошли в мировую историю. Но начиналось всё прозаично, с призыва на срочную воинскую службу.
- Жил с родителями на 12-м участке, после восьмого класса поступил в училище на экскаваторщика, одновременно учился в вечерней школе, - вспоминает Леонид Петрович. - В 1964 году был призван в армию. Погрузили нас в вагоны и отправили, а куда - неизвестно. Гадали всю дорогу, пытались проследить путь по карте, но, когда прибыли на место, всё равно не сразу поняли, где оказались. Пустыня, солончаки, пески, колючки. Забегая вперёд, скажу, что тамошний климат тяжело было переносить даже нам, уральцам. Летом температура воздуха до плюс 45 градусов в тени, часто случались пыльные бури. Зимой морозы ниже 36 градусов и сильные ветры.
Эшелон с новобранцами прибыл на станцию Тюра-Там. В 1950-60-е годы это был небольшой разъезд, состоявший из нескольких юрт, трёх кирпичных зданий, водонапорной башни и глинобитных домиков, в которых жили железнодорожники. Поезда там практически не останавливались, а единственным средством передвижения были верблюды.
- Приехали мы ночью. Вдалеке - сияние: то ли город, то ли крупный посёлок, - рассказывает Леонид Котельников. - Позже мы узнали, что это десятая площадка светилась, где штаб полигона находился. Незадолго до армии я встречался со своим товарищем, который служил на Байконуре. Он рассказывал мне, где и что там располагалось. По этим приметам я и понял, где нахожусь. Нас распределили в сержантскую школу, где готовили ракетчиков для шахт, для наземных пусков. Начальник школы договорился с космической частью, которая располагалась через дорогу, там мы постигали технические азы. Часто бывали в монтажно-испытательном корпусе. Это огромный зал, куда свободно въезжал маневровый тепловоз, доставлявший специальные вагоны с отдельными ракетными блоками. Разгрузку осуществлял мостовой кран. Кстати, для маскировки ракеты привозили в вагонах, внешне выглядевших как обычные пассажирские. Моя специальность называлась "бортовик" и предполагала работу с электричеством.
Дрожь земли
На Байконуре Леонид Котельников прослужил три года. За это время он стал свидетелем стольких знаменательных событий, что воспоминаний хватило бы на целую книгу. Некоторые из них по-прежнему вызывают бурю эмоций, несмотря на то, что прошло более полвека. Например, запуск космического корабля.
- Это было зимой 1964 года. Предварительно эвакуировали жителей, военнослужащих и гражданский персонал. В нескольких километрах вырыли траншеи, где люди должны были укрываться на случай аварии, - рассказывает Леонид Петрович. - Если не ошибаюсь, запускали спутник серии "Электрон", предназначенный для изучения радиационного пояса земли и связанных с ним физических явлений. Раздался страшный грохот, земля в буквальном смысле стала ходить ходуном. Хотелось вжаться в землю, срастись с ней. Никогда больше не доводилось мне переживать подобных ощущений.
С особым чувством вспоминает Леонид Петрович свои встречи с космонавтами и конструкторами. Эти люди в буквальном смысле творили историю освоения космоса, но в обычной жизни были далеки от своих официальных газетных образов.
- На второй площадке, где мы служили, справа от въезда стояли два финских домика: первый - королёвский, а второй - гагаринский, - с удовольствием вспоминает Леонид Петрович. - А перед ними - футбольное поле нашей школы. Идём мы как-то после матча, а навстречу полковник, на груди - звезда Героя Советского Союза. Оказалось, что это космонавт Владимир Комаров. Автографы он оставил даже на наших комсомольских билетах. Это был первый космонавт, которого я увидел.
Довелось Леониду Петровичу повстречаться и даже пообщаться в неформальной обстановке с человеком-легендой - Юрием Гагариным. Но легендой он был только на страницах газет и кадрах кинохроники, а в жизни - простой, обаятельный, улыбчивый человек.
- Когда Гагарин приезжал на полигон, то всегда приходил к своему другу - космонавту Павлу Беляеву, который был начальником нашей группы, - отмечает Леонид Петрович.- Юрий Алексеевич переодевался и приходил к нам запросто - в трико. Однажды дневальный не признал его в этой одежде, не хотел пускать в расположение группы. Хорошо помню день, когда впервые увидел знаменитого Королёва. Это было 11 января 1965 года. Зимой вдруг пошёл настоящий дождь. Нас отправили на уборку территории. Стоим, долбим лёд, видим - едет чёрный "волгарь". Из машины вышел невысокий крепкий человек в длинном пальто, под мышкой - папка. Сослуживец из Верхнеуральска Бородин толкнул меня локтем и сказал: "Смотри, Королёв!"
За плечами академика С. П. Королёва к этому времени были запуск первого искусственного спутника Земли, первых в мире лунных автоматических космических станций, первые фотографии обратной стороны Луны, давшие международное право Академии наук СССР присваивать имена вновь открытым природным образованиям на лунной поверхности, ну и, конечно же, его главное достижение: полёт в космос первого в мире космонавта - Юрия Гагарина.
- Мы о Королёве были наслышаны, конечно. Запомнилось, что он был в шапке-ушанке, с оторванным по тогдашней моде козырьком, - дополняет свой рассказ Леонид Петрович. - Ну и лицо - хмурое, сосредоточенное.
Ветерок и Уголёк
- Перед тем как запустить в космос человека, всё отрабатывали на собаках. Ими занимался космонавт Борис Егоров, врач по образованию. Впервые мы встретились с ним на 32-й площадке, - вспоминает Котельников. - Наш земляк Шарафутдинов варил собакам еду, мы часто к нему приходили, поэтому видели, как собак готовили в "космонавты".
В качестве небольшого отступления хочется вспомнить байку по поводу полёта Белки и Стрелки, которая долгие годы ходила на Байконуре. Говорят, что накануне запуска одна из собак сбежала. Чтобы избежать наказания, специалисты поймали в степи похожую дворняжку и отправили её в космос. После того как четвероногие космонавты благополучно вернулись на Землю, на космодроме родилась шутка, что "любая байконурская собака - это потенциальный космонавт".
Но вернёмся к нашей истории. В феврале 1966-го на Байконуре стартовал беспилотный вариант космического корабля "Восход", на борту которого покорять космическое пространство отправились собаки Уголёк и Ветерок. Кроме них в кабине находились различные биологические объекты: хлорелла, дрожжи, образцы сывороток крови, препараты различных белков, лизогенные бактерии. В течение 22 суток четвероногие космонавты находились в состоянии невесомости и установили мировой рекорд продолжительности и высоты полёта.
- Кабина была размером с два журнальных столика, сверху - прозрачная. Готовили тогда около 30 животных, - вспоминает Леонид Петрович. - То и дело возникали различные ситуации. Так, например, работе специальной вытяжной системы в кабине мешал собачий хвост. Поэтому его пришлось купировать. В желудках собак сделали специальные отверстия - фистулы, через них при помощи зонда осуществлялось принудительное кормление, чтобы собаки во время длительного космического эксперимента не смогли отказываться от пищи, а выделения их при этом были минимальны. Лучше всех полёты переносили дворняги.
После армии Леонид Котельников вернулся в родной Магнитогорск, устроился на железную дорогу, где проработал до самой пенсии. Время от времени встречается с давними товарищами, вспоминает службу на Байконуре. Но с каждым годом этих встреч становится всё меньше: люди уходят, а вместе с ними уходит и история. Поэтому несколько лет назад Леонид Петрович написал книгу обо всём, что происходило с ним на Байконуре. Правда, существует она только в рукописном варианте и в единственном экземпляре. Пока её с интересом изучают дети и внуки Леонида Котельникова, но он уверен, что со временем интерес к истории первого советского космодрома возродится и тогда его книга найдёт своего читателя.
Справка "ММ"
Космодром Байконур ведёт свою историю с 1955 года, когда на станцию Тюра-Там прибыли первые строители. Возведение объекта проходило в строжайшем секрете. Поговаривали, что Министерство обороны создаёт ракетную базу для защиты рубежей и нанесения ответного ядерного удара по США в случае войны. В Генштабе объект проходил под кодовым названием "Стадион". Годом раньше была создана экспертная комиссия, которой предстояло выбрать подходящее место для строительства. Рассматривали Северный Кавказ, Поволжье, Казахстан. В результате остановились на пустынном районе Казахстана, расположенном восточнее Аральского моря, неподалёку от посёлка Тюра-Там, в переводе с тюркского - "священная могила". Через посёлок проходила железная дорога Москва-Ташкент, а рядом текла река Сырдарья.
Из всех вариантов полигон в Казахстане был самым южным. Следовательно, с большей эффективностью можно было использовать центробежную силу вращения Земли, а это было немаловажно при выведении аппаратов в космическое пространство.
Откуда взялось название "Байконур"? При оформлении документов на установление рекордов Юрия Гагарина по дальности и высоте полёта в Международной авиационной федерации в Париже необходимо было указать место старта. Чтобы не рассекречивать Тюра-Там, указали посёлок Байконыр, расположенный в 400 километрах к северу. Говорят, для того, чтобы окончательно запутать "потенциального противника", там возвели ложный старт с большой деревянной ракетой. Его круглосуточно охраняли, но только для того, чтобы местные жители не растащили сооружение на дрова. А позже название Байконур перешло на настоящий космодром.