Сан Саныч. Имена из прошлого

Модераторы сообщества "Фотополигон" Артём Житенёв и Артём Чернов зашли на чай к одному из ярких представителей советского фотоандеграунда, Сан Санычу Слюсареву (личный сайт, ЖЖ - slusarev, страница на сайте Photographer.ru). Мы поговорили о тех, кто был представлен на выставке, о тех, кто не был и кого мы уже не помним, хотя и стоило бы… Поговорили о фотографии в СССР и России. И о том, что значит быть фотографом.

Сколько фамилий из названных ниже хранит наша с вами память? Губаев, Рыбчинский, Тарновецкий, Петрухин, Спурис, многие другие… Сколько кадров этих людей мы можем вспомнить? И как получается, что наша недавняя фотографическая история полустёрта?"Фото: Фарид Губаев (Казанская фотошкола).

А.Слюсарев:

– …Ни хрена никакой фотографии в стране [до 50-х] не было. То есть да, были отдельные фотографии, но как явления её практически не было. А потому что люди такие. Ну почему, например, советский репортер, если ему говорят «Надо снять Папанина на льдине», он преодолеет хрен знает что, он попадет на Северный полюс, на эту льдину, снимет Папанина на льдине, но это будет очевидно плохой снимок, это будет флаг, Папанин, палатка, льдина – всё.

…Никто за обозримый период времени не делал что-то, потому что вот это он хочет делать. Делали всегда и все только то, что надо. Для дяди. Дяде надо – и преодолевали всё, что угодно, даже ставили кадры! Май Начинкин – он целые спектакли устраивал в Пскове или ещё где-то, не помню, это ж сказка была, об этом легенды складывали. Он – корреспондент журнала «Советский союз», ради него местные в лепешку расшибались, Грибачев (главред журнала) позвонит кому надо, и там, на месте они устраивали всё что угодно. Это надо посмотреть журнал «Советский союз» и увидеть своими глазами.

Если уж говорить, то все ставили кадры поголовно, начиная от Кривцова, репортера, кончая Петрухиным. А не ставить было нельзя – просто ничего не снимешь, или снимешь фигню. Единственный человек, который не ставил – Владимир Семин. Работал он в АПН. Но он пользовался дурной репутацией, от него нельзя было ждать, что он наверняка привезет снимок. А остальные – они все наверняка железно привозили.

А.Житенев:

– А вот я слышал такую историю от Фреда Гринберга, что когда открыли «занавес», западные коллеги приехали в АПН, смотрели архив и увидели фотографии Семина, они обалдели от них… При том, что здесь, в СССР, они не были абсолютно ни известны, ни востребованы. Как и сейчас, собственно.Владимир Сёмин (Москва).

А.Слюсарев:

– Это может быть. А кто его знал? Его знал узкий круг людей. Конечно, в перестройку реагировали на Семина, реагировали на Рыбчинского, Рыбчинский пошёл на ура в конце 80-х, он где только ни печатался. Но, к сожалению, выставка, которая была, по ряду причин получилась не той, которая хотелась бы. Очень хорошая получилась у него книжка. Прекрасная.

А выставка – Свиблова сказала, нельзя, мол, вешать большие работы, надо вешать винтажную печать… А там есть работы, которые видно, что ударные работы, которые должны быть не меньше чем 60х90. А повесили 30х40, 50х60. А в Манеже – там же не видно ни хрена. С точки зрения музейного дела и для продажи оригинальные отпечатки – это красиво. А с точки зрения выставки они проиграли. На такой выставке, в Манеже, должны быть штук десять работ размером в метр. Именно такие работы, которые хорошо держат внимание… Потому что если ты хочешь, чтобы мелкую работу посмотрели, ты должен большую повесить рядом. А если все мелкие вешаешь – как и произошло у Рыбчинского – одним взглядом окинул пространство и все понял. А подойти и посмотреть детали – уже охоты нет.

А.Житенев:

– Ну а если вернуться к Семину и Рыбчинскому, они же работали и снимали и «для себя».

А.Слюсарев:

– Совершенно верно. Рыбчинский снимал для себя и – снимал для журнала. Посмотрите «Советский союз», что там печатали у Рыбчинского.

А.Чернов:

– Ну то есть там тоже были постановки?

А.Слюсарев:

– Да. Если вы видели «Тюрьму», там половина – постановки. Причем он мужик-то активный такой, в бараний рог кого угодно скрутит. Он ставил. Финны, когда клюнули на него, они потом меня спрашивают, а как вы думаете, это поставлено, я говорю, да очевидно поставлено. Потому что в «Советском Союзе» ставили все и всё. Там Хрупов и прочие. Там сильные были репортеры...

А.Слюсарев:

– ...Потому что когда я начинал, и строго говоря, начиналась фотография в России, было очень много ребят молодых тогда, фотография началась с Фестиваля молодежи и студентов в 1957-м. Это сложилось одновременно, когда родились какие-то люди, которые начали снимать понемногу, а тут подоспел Фестиваль, и надо было всё это снимать, а количество снимающих было крайне ограничено. Центральные газеты – 3-4 и центральные журналы – ну два. И они, конечно, все это количество мероприятий не могли окучить. И при комитете молодежных организаций фотосекцию КМО собрали, молодых ребят, и они снимали.

Оттуда все пошли из старых, начиная от Генде-Роте, Юрия Королева и помоложе – Ахломов, Птицын, Резников… И вот начать-то они все вместе начали очень здорово, а потом произошло то, что и должно было – они попали в прессу. И ещё какое-то время потрепыхались, один из наиболее сильных был в то время Витя Резников, но постепенно их редакции подмяли. Они выставлялись на выставках. Но уже самостоятельно, авторски, они не работали. Главное – пошла картинка в журнал или не пошла, всё. И в этом плане совершенно уникальная фигура – это Тарасевич. Как он умудрился и снимать, и печатать, сначала в «Огоньке», потом в АПН (хотя что он печатал в АПН, толком не известно, этих изданий никто вообще не видел), но по крайней мере в «Огоньке» он сделал такие вещи, которые до сих пор смотрятся.

Причем, странно – при жизни это было напечатано, и он выставлял много раз, но вот потом очень многих сильных и известных работ я не видел уже. Хотя все негативы целы. И вот он, пожалуй, чуть ли не единственный. Ну, были ещё конечно корифеи типа Анатолия Гаранина (2). Просто талантливые люди. Но они для редакций работали, и ничего другого им не надо было. Андеграунда они не искали, для себя не снимали. У человека, к сожалению, одна голова, нельзя здесь (для себя) снимать так, а вот здесь (для них) – этак. Невозможно. Вот американцы – у них совпадает это. Если посмотреть как следует фотографии американские, видно.

Когда я в Ленинград попал в 83-м году, там зашел к Смелову, он показал мне книжку «Американская фотография, конец XIX века». Полный атас. Там много очень хороших снимков. Причем это не «для себя» съемка, это прикладная, профессиональная съемка, для заказчика. Но она с выдумкой и человеческая. Например, там вот человек построил дом, заканчивает строительство. Он заказывает снимок. Фотограф идет и снимает. Но как? Он идет с противоположного фасада здания, который чуть выше. Крыша еще не закончена, видны стропила. Он по стропилам расставил всех строителей в определенном порядке, в соответствии с их рабочей специальностью. И снял хорошо. Не так как у нас снимали: «взял-снял-получилось». У него камера выправлена, всё чётко, линии не уходят незнамо куда.

А.Житенев:

– Это культура, видимо…

А.Слюсарев:

– Это визуальная фотографическая культура, которой в России практически нету. И никогда не было, за исключением редких случаев – Дмитриева, Лобовикова, Буллы – единиц. Человек пять можно набрать в ту эпоху. Остальное – условный ширпотреб. Почему это происходит – не знаю, может, природа средней полосы России такая. Куда ни пойди – всё снимешь одно и то же. Если ты пришел на реку – а река это благодатная почва для любого снимка - так там один берег высокий, другой низкий – и это по всей России. На любой реке ты снимешь практически одно и то же…

Когда в Крыму, в Ялте снимают по заграницу – сразу ж видно, что никакая это не заграница. «Похоже на Россию, только все же не Россия»…Анатолий Гаранин/РИА Новости

А.Слюсарев:

– …Борис Смелов, Илья Наровлянский вот и всё – в советское время Ленинград был не очень фотографическим городом. Все, кто там сейчас снимает, появились фактически в 90-х. Начиная, наверное, с группы «ТАК» - Чежин, Шнеерсон и Матвеев.

А так это был город, в котором в основном-то работали приезжие. Начиная с Пушкина и Гоголя. Потом, этот город визуально очень подавляет, подминает под себя, там снимать непросто. Копосов Геннадий ещё оттуда. Хороший был фотограф, но откровенный журналист, так же как и Петрухин. Он хорошо снимал, но чисто журналистские вещи, на выставках эти работы не смотрятся почти никак. А в журнале они на ура…

А.Житенев:

– Видимо тогда и не нужно было авторов как авторов, были темы, был единый взгляд на них.

А.Слюсарев:

– Да, в этом-то и проблема. Вот есть Гарри Виногранд, есть его книжки. Ты берешь и смотришь. Так вот это он, Гарри, его взгляд, ты его и смотришь. Или хочешь смотреть Роберта Франка – смотришь его…Перевозка дома в Набережных Челнах, 1972 год. Фотограф: Геннадий Копосов.

А.Слюсарев:

– Нет людей, которые исследовали бы Тарасевича. Или того же Альперта. Я в свое время интересовался этими 20-30-ми годами, и узнал, что Альперт работал с Эль Лисицким. Это известный конструктивист, изобретший массу разных названий, которые до сих пор используются. Сейчас на Винзаводе галерея Проун. Что такое Проун? ПРОцесс Утверждения Нового.

Альперт как-то показывал съемку Амосова, прекрасная серия, в Доме Дружбы с зарубежными странами. Я подошел к нему и спросил про Эль Лисицкого. Мало того, что он ничего вразумительного сказать не смог, а ему было 70 с небольшим. Выглядел прекрасно и соображал вроде тоже. Ничего путного он сказать не смог, потому что вспомнить, судя по всему – не очень он вспоминал это сотрудничество. Я особо не настаивал. Мне интересно было, как такая личность как Лисицкий мог повлиять на фотографа. Судя по всему, он с ним снимал Ферганский канал. Визуально влияние не считытвается. Родченко – да, видно, что конструктивист. Но опять же вот – был Родченко. Где его последователи? Нету явных. У нас каждый раз, все время, приходит какое-то новое поколение в фотографию, и все они смотрят западных авторов. Что я, что кто угодно другой.

А.Чернов:

– Для меня было откровением узнать, что у Родченко учился выдающийся кинооператор – Урусевский. И там действительно влияние видно. А манеру Урусевского копируют уже студенты во ВГИКе. Правда, дальше студенческих работ дело не идет обычно. Ракурсы, живая камера…

А.Слюсарев:

– Там хрен скопируешь, во-первых. Во-вторых, есть разница между фотографией и кино. Строго говоря, есть три параметра у фотографии – остановленное движение, геометрическое построение перспективы линзой (человек так не видит) и произведение, которое является плоской картинкой, конечный продукт…

А.Чернов:

– То, что можно в рамку на стенку повесить…

А.Слюсарев:

– Да.Строители БФК. Фотограф Макс Альперт.

А.Житенев:

– Но вот Пинхасов сказал, что сейчас уже можно не устраивать выставок, а просто вешать кадры в Интернет.

А.Слюсарев:

– Конечно. Но вы возьмите картинку напечатанную и сравните с тем, что на экране видите. Это просто две разные вещи. Они действуют на человека по-разному. По абсолютно разным каналам. Я по себе знаю, у меня все-таки достаточный опыт общения с негативами, трансформирования негатива в отпечаток. Всю жизнь этим занимаюсь. Всё равно я не могу точно гарантировать, что у меня в отпечатке будет. Могу представить себе процентов на тридцать… Хорошо, если у тебя хороший и большой монитор…

А.Чернов:

– Так а все равно, если вы в сеть вывесили джипег в сто килобайт, на каком мониторе ни смотри, там мелкие детали реального изображения уйдут на 90%. А люди ведь представляют свои работы в джипегах по 100 килобайт в сети. И в этом плане устраивать сетевые фотоконкурсы не очень корректно, ведь люди присылают эти 100 килобайт, а жюри должно по ним судить, а это нереально.

А.Слюсарев:

– Конечно, невозможно.Владимир Зотов. ДОРОЖНИКИ. Казань

А.Чернов:

– Но давайте вернемся к казанской школе ещё. Я вот, например, вообще про неё ничего практически не знаю. Как они там вообще начались?

А.Слюсарев: