«Текст – это только половина произведения». Писатель Евгений Водолазкин приехал в Магнитогорск, чтобы увидеть постановку своего «Лавра»

Вчера, 19 июня, в Драматическом театре имени А. С. Пушкина прошла встреча с писателем Евгением Водолазкиным.

Встреча состоялась не случайно. В ноябре прошлого года в «драме» прошла премьера «Лавра» по одноименному роману Евгения Водолазкина. А в мае стало известно, что спектакль заявили на престижную премию «Золотая маска». Стоит напомнить, что подготовка к «Лавру» шла около четырех лет. Это одна из наиболее ожидаемых премьер последних нескольких лет. В постановке задействованы 18 актеров, которые исполняют в общей сложности более 50 ролей. «Лавр» – это неисторическое житие на три с половиной часа, которое вряд ли просто так отпустит зрителя даже спустя несколько дней. В мае на спектакле даже побывала супруга губернатора Челябинской области, общественный деятель, учредитель Фонда социальных, культурных и образовательных инициатив Ирина Текслер, отметившая, что сам роман Евгения Водолазкина в свое время стал для нее открытием. И вот, спустя полгода после премьеры, Магнитогорск и, собственно, сам спектакль посетил автор «Лавра» Евгений Водолазкин. Писатель вместе с женой Татьяной Руди приехали в город металлургов еще в субботу, 18 июня. Они успели побывать на набережной в парке У Вечного огня, где любовались закатом. Притом они рассчитывали прогуляться всего минут 15, а в итоге прогулка заняла более трех часов. Днем в воскресенье Водолазкин с супругой в сопровождении директора драмтеатра Евгения Климова, заместителя главы Магнитогорска Александра Леднева и начальника городского управления культуры Млады Кудрявцевой побывали на экскурсии в театре. Евгений Германович был впечатлен, отметив, что культура всерьез поддерживается в Магнитогорске, раз существуют такие замечательные здания, как драматический театр. После экскурсии писатель встретился журналистами, представителями Магнитогорской епархии, актерами и работниками драмтеатра, библиотекарями, а также студентами-третьекурсниками актерского факультета Магнитогорской государственной консерватории. – Я хочу начать встречу со слов благодарности к драматическому театру. Потому что всякий прозаик, когда пишет свои вещи, то все это существует в его сознании, затем в сознании читателей. У драматурга же из совершенно вымышленных существ появляются люди во плоти, пусть и на сцене. Ты их начинаешь видеть. Режиссер оживляет их своим талантом, видением. Поэтому, прежде всего, хочу поблагодарить Алексея Васильевича (режиссер Алексей Вотяков) за его труд, за его интерес к этой теме. Я всегда повторяю слова моего учителя Дмитрия Сергеевича Лихачева, который говорил, что культура – это главное оправдание жизни народа. И часто к культуре относятся по остаточному принципу. Это обычное явление почти во всех странах, потому что культура не может за себя постоять. Она не обладает ни финансовыми, ни другими ресурсами. Но есть замечательный ресурс – слово и дух… Я вижу, что культура всерьез поддерживается в Магнитогорске, а внимание гостей воплощено в таких замечательных зданиях, как этот театр. После благодарностей Евгений Германович плавно перешел к «Лавру». Он отметил, что это особенная книга в его жизни, не похожая на все остальные. Поэтому для него «Лавр», возможно, самая важная книга. – Я писал «Лавра», «Лавр» – писал меня. Это обоюдный процесс. Когда я писал эту книгу, я плакал. Потому что «Лавр» – это не просто вымысел. Он несет в себе и основан на великом свете древнерусской культуры. Здесь использовано много древнерусских житий, сказаний, в том числе и византийских. Для меня «Лавр» был в каком-то смысле реальным, потому что включал реальные события и людей. Саму книгу «Лавр» Водолазкин обозначил как средневековую летопись, в которой отражается Священное писание в целом. А любая летопись – это маленькая копия Библии, так же как и любое житие – это история, в котором большая часть Ветхого и Нового заветов. – «Лавр» отражает дух Священного писания, – объяснил Водолазкин. – Вернее, пытается отражать, уподобиться великим образцам, которые дает Библия. Вообще «Лавр» имеет много перекличек. Это, допустим, история блудного сына, то есть обычная история человека, которая описывается в самых разных произведениях, начиная от «Робинзона Крузо» и оканчивая замечательным фильмом «Остров». Другое дело возвращается ли блудный сын к отцу или уходит навсегда. К слову, если драматургию на свои произведения Водолазкин доверяет писать профессионалам своего дела, сценарии Евгений Германович не прочь написать и сам. Так было, например, с «Авиатором», где он выступил консультантом для команды сценаристов. Но единственный фильм, для которого писатель мог бы написать от начала до конца сценарий – это все тот же «Лавр». Водолазкину поступало много предложений, в связи с этим с ним заключали контракты, но не выходило, – то нет денег, то идей, то еще чего-то. – Я тот писатель, по произведениям которого много театральных постановок, а вот кино – какое-то заколдованное место. Каждый раз что-то не получается по разным причинам. Притом киношники даже не предупреждают о том, что что-то не выходит. Такого в академической среде не встретишь, обязательно позвонят и скажут. Я к этому очень спокойно отношусь, значит, не время, значит, ждем. Что касается смысла в своих в произведениях, то здесь Евгений Германович однозначен – сколько зрителей или читателей, столько, например, «Лавров». Текст, считает писатель, это только половина произведения, вторая половина – это восприятие. – Реально произведение существует только в восприятии читателя, иначе его просто нет, – сказал Водолазкин. – И поэтому оно (восприятие) у всех разное, а не является чем-то раз и навсегда данным. Допустим, когда создавался «Дон Кихот» Сервантеса – это была попытка опрокинуть рыцарский роман, похоронить его. Сейчас никто рыцарских романов не помнит, а у «Дон Кихота» совсем другое восприятие. Да, автор может дать ответ, но это будет один из ответов, а главные ответы дает каждый зритель в своей душе или каждый читатель. И он не претендует на какую-то значимость своими высказываниями. На вопрос, в какую эпоху мы сейчас живем, не является ли она новым Средневековьем, Водолазкин ответил, что он – не пророк, а просто человек, который наблюдает те или иные детали, на основании которых высказывает догадки. Но то, что новое время, последовавшее за Средневековьем, оканчивается – факт. Правда, оканчивается оно трагически. – Я стал видеть, что в этике постмодернизма проявляются системно черты, которые были свойственны в этике Средневековья. Это не значит, что наступает новое Средневековье – ничего не повторяется в абсолютном виде. Но это значит, что появляются новые структуры, которые очень напоминают новые формы – средневековые формы. Я не буду сейчас их перечислять, это можно посмотреть в моих статьях. Вопрос в том, что будут нам давать эти новые формы. Это касается и нас, и мира вообще. Когда меняется эпоха – не стиль, как сентиментализм, романтизм, реализм и так далее, – а целая эпоха видения мира, так вот, преодолевается предыдущая эпоха. Сейчас преодолевается эпоха нового времени, эпоха индивидуального развития, персонализации культуры, которая очень важна была. Маятник идет в другую сторону. Это, знаете, напоминает жизнь человеческую: дети чаще бывают похоже не на родителей, а на дедушек и бабушек. Что-то подобное происходит сейчас: полное переформатирование не просто культуры, цивилизации. Там где тектонические плиты наезжают друг на друга, начинается землетрясение. Поживем-увидим! Главное, поживем. Это, мне кажется, программа-минимум. Евгений Водолазкин также рассказал о своем учителе – крупнейшем ученом и защитнике русской культуры Дмитрии Лихачеве. Он отметил, что Дмитрий Сергеевич был совершенно независимым человеком в своих суждениях и поведении. Независимость эта проявлялась с точки зрения добра и зла, а не с точки зрения того, что скажут соратники. – У него был не горизонтальный взгляд на то, кто что скажет, а вертикальный. Я видел случаи, когда от него ожидали одних высказываний, а он говорил по-другому, потому что он глубже видел и понимал. Например, предлагались радикальные меры в 90-е годы по тем или иным вопросам, а Лихачев говорил, если во имя добра творится столько зла, зачем тогда иметь в виду зло. Он говорил: хотите бороться со злом – делайте добро, если ты борешься со злом методом зла, то просто нарастает вот эта спираль борьбы и агрессии. И в этой ситуации единственный возможный выход, по крайней мере, в большинстве случаев, пусть это не универсально, это попытка делать добро. И в данном случае никто не сказал лучше Серафима Саровского, который говорил, что надо стяжать мир в себе самом и тысячи вокруг тебя спасутся. Ведь ответ человека на Страшном суде – персональный. Иногда говорят: все так поступают, все стучали. Но ответ будет не со всех, а с тебя одного. И поэтому так важно персональное начало: человек за все отвечает, в первую очередь, сам и отвечает персонально. И вот это персональное начало Лихачева, оно меня во многом и воспитывало. Лихачев – это маяк. Встреча продолжалась почти полтора часа, после которой Водолазкин устроил для читателей автограф-сессию. А вечером писатель вместе с супругой посмотрели спектакль «Лавр». Магнитогорская постановка и Евгения Германовича, и Татьяну Робертовную потрясла до глубины души, о чем они рассказали сегодня, 20 июня, на встрече с главой города Сергеем Бердниковым.