Началась великая нефтяная война. Сможет ли Россия в ней победить?

Вступая в нефтяную войну, Москва преследует две цели: выгнать из бизнеса американских производителей и показать Эр-Рияду пределы американской поддержки

После того как Соединенные Штаты в прошлом году ввели очередной пакет санкций против России, приняв соответствующий закон, российский президент Владимир Путин предупредил, что Москва примет ответные меры, выбрав место и время по своему усмотрению. Разрушение альянса ОПЕК+ и провоцирование ценовой войны с Саудовской Аравией может показаться странным и загадочным способом отмщения, однако в этом безумии есть своя методика. Я считаю, что Кремль вступил в азартную игру, сделав ставку на то, что к концу года он сможет не только взять реванш над США, но и восстановить свое партнерство с Саудовской Аравией. У американских политиков есть один крупный недостаток. Это их дурная привычка громко провозглашать свою стратегию за несколько месяцев или даже лет до ее реализации. Тем самым, они дают своим противникам достаточно времени, чтобы подготовиться. За последние два года члены конгресса предельно ясно указали на то, что идущие в обход Украины трубопроводы «Турецкий поток» и «Северный поток — 2» они берут в перекрестье своих прицелов. Москва попыталась ускорить строительство этих трубопроводов, пока медлительные законодательные органы США не подготовили очередной набор карательных мер. «Турецкий поток» построили вовремя, и по нему уже идут российские энергоресурсы, поставляемые в Турцию и в Южную Европу. Между тем, «Северный поток — 2» тоже имел все шансы на завершение, если бы не эти надоедливые датчане со своими мерами защиты окружающей среды, из-за которых прокладка трубопровода задержалась, и Соединенные Штаты в последний момент ввели свои санкции. Но даже несмотря на такую помощь США со стороны датчан, а также благодаря спору Дании с Америкой по поводу продажи Гренландии у Москвы в запасе было достаточно времени, чтобы попросить европейских подрядчиков в первую очередь сосредоточиться на самых трудных в техническом плане участках газопровода. Конечно, строительство «Северного потока — 2» отстанет от графика, но скорее всего, оно все равно будет завершено к концу 2020 года. Да, такой задержки достаточно, чтобы вынудить Россию по-прежнему пользоваться транзитными услугами Украины при поставке части экспорта, однако позиции Москвы на европейских энергетических рынках по-прежнему весьма сильны. Запасной план США состоит в том, чтобы призывать европейцев покупать побольше американских энергоресурсов, пока не достроен «Северный поток». Надо сказать, что в новую эпоху соперничества великих держав важной частью американской стратегии является конкуренция с Россией за энергетические рынки и уменьшение того объема ресурсов, которые Москва может поставлять на экспорт. Во второй срок администрации Обамы американская стратегия поначалу заключалась в том, что США просили Саудовскую Аравию повторить ее тактику 1980-х годов, когда она открутила вентиль и понизила нефтяные цены. Ее цель состояла в том, чтобы навредить российским производителям и вынудить Москву отказаться от своих действий на Украине и в Сирии. Саудовская Аравия понизила затраты на добычу энергоресурсов, но длительной ценовой войны Эр-Рияд выдержать не мог из-за огромной нагрузки на саудовский бюджет. Саудовская Аравия почти полностью отказалась от соперничества с Россией и перешла в отношениях с этой страной к новой стратегии взаимодействия. Со временем Эр-Рияд и Москва стали соавторами нового альянса ОПЕК+, который был предназначен для стабилизации мировых энергетических рынков и установления фиксированного нижнего порога цен на энергоресурсы. В ответ на такое сотрудничество Москва рассчитывала на то, что Саудовская Аравия и страны Персидского залива направят в российскую экономику свои финансовые средства, в которых США и ЕС России отказали, введя против нее санкции. (Одним из примеров такого подхода стала покупка Катаром доли в российской государственной компании «Роснефть».) Однако у такого подхода был один существенный недостаток: непредсказуемость энергетического сектора США. Американские производители существенно выигрывали от повышения цен, заполняя тот вакуум, который образовывался из-за сокращения добычи в Саудовской Аравии и России. Когда США отказались от участия в схеме ОПЕК+, Россия поняла, что ее участие теперь определяется тем, будет ли Саудовская Аравия и дальше создавать стимулы для выполнения Москвой условий этого соглашения. В последние месяцы мы видели, как ужесточается политика Кремля. Россия готова идти на риск эскалации, чтобы получить преимущества над Соединенными Штатами или дискредитировать их. Мир наблюдает это на примере противостояния Сирии и Турции в последние недели. Русские передвинули некоторые красные линии, проведенные Анкарой, а потом показали Турции, в какой степени она может (или не может)рассчитывать на США и своих европейских союзников. После этого Эрдоган поехал в Москву, чтобы возобновить переговоры с Владимиром Путиным. Российские нефтегазовые компании почувствовали, что они проигрывают от альянса Москвы с Эр-Риядом. Они в течение года решительно настаивали на выходе России из сделки. Паника из-за коронавируса дала им возможность выдвинуть довод о том, что дальнейшие сокращения добычи в рамках ОПЕК+ не помогут предотвратить обвал цен на энергоресурсы, и что Россия по-прежнему будет терять свою долю рынка. Саудовцы не поддались и пообещали добывать больше даже при снижении цен. Но у русских есть ряд преимуществ. Российский бюджет может быть выполнен при гораздо более низких нефтяных ценах, чем саудовский. Россия может увеличить трубопроводный экспорт, а саудовская нефть при увеличении добычи будет дольше доходить до потребителя, так как доставляют ее танкерами. И что самое важное, саудовцы хотят конкурировать с Россией за долю рынка в Европе, и там более дорогостоящий американский экспорт будет вытеснен. Россия готова к серьезным испытаниям в ходе продолжительной ценовой войны и намерена выдержать давление американского экспорта. Поскольку администрация Трампа вряд ли будет покупать большие объемы американской нефти по гарантированной высокой цене для создания стратегического резерва, добывающим компаниям в США грозит существенное снижение доходов. Они могут дойти до такой точки, когда продолжение добычи утратит экономический смысл. Некоторые проекты могут купить ведущие нефтяные фирмы, которые благодаря своим масштабам в состоянии сделать их рентабельными, но в целом добыча в США может сократиться. А если в январе 2021 года в Белый дом придет Джо Байден, то американцам следует ждать возвращения многочисленных норм и правил времен Обамы о защите окружающей среды и землепользовании. Это нанесет еще один удар по добыче и по строительству дополнительной экспортной инфраструктуры. Не появится ли в такой ситуации у саудовцев желание вернуться к торгу с Москвой? Такое возможно. Многое будет зависеть от развития американо-саудовских отношений в ходе продолжительной ценовой войны. Принцу Мухаммеду бен Салману, у которого и так немало хулителей в Вашингтоне, причем в обеих партиях, будет труднее осуществлять закупки американских товаров и услуг в условиях ценового соперничества. Он может столкнуться с тем, что американцы не захотят предоставлять саудовцам карт-бланш в сфере безопасности. А если у России исчезнут стимулы сдерживать Иран, то всем станет ясно, что США не очень-то хотят вступать в конфронтацию с Тегераном ради Эр-Рияда. Новый кризис в Персидском заливе не только приведет к росту нефтяных цен, но и подкрепит доводы России о том, что ее северные маршруты намного безопаснее для экспорта энергоресурсов. Таким образом, вступая в эту ценовую войну, Москва преследует две основные цели: выгнать из бизнеса американских производителей и показать Эр-Рияду пределы американской поддержки. Благодаря талантливой команде из российского Министерства финансов в стране создан хороший денежный резерв на черный день, который поможет в достижении этих целей. Путин извлек уроки из торговых войн Трампа: быть готовым к кратковременному ущербу, если ты считаешь, что твои оппоненты будут вынуждены уступить. Возможно, эти его предположения в предстоящие недели и месяцы подтвердятся.   The National Interest, США