* * *

Каюсь, у Данелия смотрел всё. Даже поздние постсоветские фильмы 90–х. Я люблю этого этого режиссёра. И как автора книг, а этот фильм не видел. Начал. Потому что в Мурманске снимали.

Дальше слово мэтру:

В фильме “Путь к причалу” есть сцена: боцман, у которого вся жизнь прошла на кораблях, а на берегу ни кола ни двора, выпил с приятелем, вышел на берег и стал ногами бить волны. В Баренцевом море вода очень холодная, мы хотели снимать дублера, но Андреев запротестовал: “Никаких дублеров, Россомаху играю я”.

Снимали сцену “боцман и волны”. Сцена условная: сыграть, как человек мстит воде, очень трудно. Два часа на пронизывающем холодном ветру Андреев, в мокрой одежде и без переодеваний, искал варианты. Сняли четырнадцать дублей. (С Андреевым работалось легко: он был думающим, дисциплинированным и самоотверженным актером.)

Отсняв эту сцену, Ниточкин стал снимать пейзажные кадры, а мы с Андреевым решили осмотреть остров. Со стороны Баренцева моря берег отвесный и высокий. Полезли наверх. Вскарабкались, пошли. И вдруг слышим окрик:
— Стоять!

Из окопа на нас были направлены дула автоматов.
— Руки вверх!

Мы подняли руки. Стоим. Из окопа доносится какое–то шушуканье.
— Долго нам так стоять? — сказал Андреев. — Почесаться–то можно?
— Я же говорю, что это актер Андреев! — из окопа поднялся лейтенант, а за ним — три солдата.
— Мы ваш голос сразу узнали! Это вы там внизу сымались?
— Я.

Лейтенант включил рацию и возбужденно сообщил:
— Товарищ подполковник, здесь у нас актер Борис Андреев стоит! Это он по воде ногами лупил! Есть! Ждем! Нет, не отпущу!

Через минуту подъехал газик, оттуда выскочил подполковник:
— Сам Борис Андреев, живой, здесь, на Кильдине! Такой гость! — И лейтенанту: — Такой гость, а принять по–человечески не можем, даже НЗ нет! — И опять Андрееву: — Садитесь, Борис Федорович, поедем к нам, хоть пообедаем!
— Спасибо, мы уже поели.

Лейтенант что–то шепнул подполковнику на ухо.
— О! Идея! Товарищ Андреев, садитесь, поехали! Я вам новую ракетную установку покажу! Самая последняя модель! (И он назвал номер и аббревиатуру).
— Спасибо, ребята, как–нибудь в следующий раз, — твердо отказался Андреев.

Мы попрощались и стали спускаться.
— Меньше знаешь, крепче спишь, — сказал Андреев.

В Москве, когда мы с Конецким смотрели отснятый материал, позвал я и Андрея Тарковского, который попался мне в коридоре: он в нашем объединении снимал “Иваново детство”. Досмотрели до сцены, как боцман пинает волны.

— Выкинь ты эту муть, — сказал Конецкий. — Гениальные метафоры пусть студенты первого курса ВГИКа снимают.
— Может, ты и прав, — согласился я.
— Ни в коем случае, — сказал Тарковский, — это лучшее из того, что я здесь увидел.

И сцена в фильме осталась. По двум причинам: во–первых, я уже видел материал “Иванова детства” и понял, что Тарковский кое–что в кино понимает. Ну и перед Андреевым было неудобно.

/Георгий Данелия, "Безбилетный пассажир"/

Написал dinvare на almazami.d3.ru / комментировать