Белая Русь – русская земля
Президент Белоруссии Александр Лукашенко во время встречи с Владимиром Путиным на полях 5-го Форума регионов назвал Могилевщину русской землёй, а белорусский Могилёв — русским городом.
Тут же, как по команде, включили свои сирены оппозиционные белорусские СМИ. Им сразу же начали подпевать польские. Оно и не удивительно: так называемые независимые белорусские издания тотально зависят от финансирования из Польши.
Польша им платит за их русофобию, и русофобия для таких СМИ превратилась в выгодный товар. Польские и оппозиционные белорусские ресурсы координируют свою деятельность.
«Такие реверансы в сторону российского президента — это государственная измена», «Впору поставить вопрос, а Беларусь является ли независимой страной?», «Могилёв находится на востоке, но это не повод считать его российским» - в таком тоне освещается встреча двух президентов пропольской и польской прессой.
Могилёв расположен в сравнительной близости от границы с Россией. От него до Москвы — всего 520 км. Могилёв упоминается в «Списке русских городов дальних и ближних» — географическом документе XV в. Наряду с Могилёвом там упоминается болгарские и валашские города. Историки предполагают, что авторы «Списка…» имели в виду наличие русских общин в этих городах.
Могилёв же был русским по духу всегда, даже в периоды нахождения в составе Великого княжества Литовского. Жители города никогда не считали себя каким-то другим народом, отдельным от русских.
Автор этой статьи сам потомок могилевчан, в царское время перебравшихся в Россию. Никто и никогда из них не подвергал сомнению своё единство с русским народом. Говорили на белорусском наречии, коверкая произношение звуков литературного русского языка, но считали себя всегда русскими. Иначе и быть не могло, ведь у слова «белорус» корень — «рус». Нелепо слышать, как некоторые представители белорусской оппозиции делают вид, будто фраза Лукашенко расходится с историческими реалиями.
Расхождения в языке, тем более такие незначительные, как между белорусским и литературным русским, не должны быть поводом для провокационных заявлений, будто белорусы — это не русские.
Страны Западной Европы превратились в центры силы только тогда, когда пошли по пути объединения. Раздробленная Германия, раздробленная Италия собрались в единый кулак, хотя немец из Баварии не понимал немца из Тюрингии, а итальянец из Сицилии говорил вовсе не так, как итальянец из Неаполя.
В Китае житель провинции Сычуань не понимает жителя Гонконга, когда каждый из них говорит на своём наречии. Но каждый из них считает себя и друг друга китайцами.
Зачем же белорусам отрекаться от своих корней и выстраивать искусственную белорусскую народность в виде, отдельном от остальных русских? На потеху полякам и американцам?
В Америке, кстати, жители Алабамы имеют свой диалект, а уж про жаргон американских негров и говорить нечего. Но все они — американцы. Белорусов же хотят оторвать от общерусской истории из-за куда меньших отличий в языке. Не к добру это.
В Польше есть кашубы — вообще, отдельный от поляков славянский народ, но настолько ополячившийся, что в ходу поговорка авторства Флориана Цейновы, кашубского классика XIX в.: «Каждый кашуб — поляк, но не каждый поляк — кашуб».
Цейнова выступал против полонизации кашубов, работал на благо сохранения кашубского языка. Но Польша позиционирует себя по факту как моноэтничное государство, и о кашубах сегодня почти ничего не слышно. Зато Польша очень обеспокоена словами Лукашенко о русском Могилёве! Пусть лучше беспокоится о сохранении кашубского языка и культуры, придавленных гнётом полонизации.
Государственная измена — это не тогда, когда кто-то называет Белую Русь русской землёй. Государственная измена — это подлая подрывная работа в интересах Запада за польские злотые. Этим и грешит белорусская оппозиция.
А Могилёв, как и вся Белоруссия, были русскими, русскими и останутся. Ибо сила России и Белоруссии — в их духовном, политическом, экономическом, военном и культурном единстве. В единстве до полного слияния. Только глупец этого не понимает.