Страшная терракотовая армия

Чтобы завоёвывать, Китаю нет смысла воевать

Но ведь все эти боевые действия – когда они были?! А сегодня китайская армия как-никак вторая по мощности в мире. Может, и воевать они тоже смогли научиться – научились же строить свои самолёты и корабли, пусть даже и прибегая ко всевозможным инженерно-техническим заимствованиям? Вопрос о боеспособности китайской военной машины пока что открыт: в боях она пока не проверена. Что же до речей председателя Си о грядущей войне за Тайвань, то китайское руководство произносит их уже 70 лет, ничуть не меняя риторики. Вот этим-то китайцы и отличаются от русских. Мы не собирались воевать с Украиной за Крым. Хотя оснований считать его русской землёй у нас было не меньше, чем у китайцев считать Тайвань своим. Но Крым-то в итоге стал российским, причём без единого выстрела и за каких-то несколько дней. А Тайвань – даром что почти никем в мире не признан – продолжает оставаться независимым государством, которое Пекину явно не по зубам. Вот и вся разница. Они говорят, а мы делаем.

И всё-таки, почему в Генштабе даже не помышляют просчитать вероятность войны с Китаем? Ведь наши военные эксперты только что в колокола не бьют, вопия о китайской угрозе. Военные объясняют так. Во-первых, китайским войскам наступать на Россию не то чтобы сложно – невозможно. Поглядите на карту. По всей границе – тайга. Нет дорог. Допустим, Аладдин прав и китайские танки дошли до Хабаровска «за два-три часа». А чем они будут стрелять? Боеприпасы так быстро не подвезут, ведь грузовики не проедут там, где прошли танки. Свои города, никем не населённые, с множеством пустующих домов китайцы строят вдоль российских границ вовсе не на случай войны, а совсем по другой причине: если их «подожмут» с моря (не важно кто – американцы, японцы или кто-то ещё) и придётся отступать в глубь страны. Потому-то и строят вдоль российской границы, что нас они не опасаются. Во-вторых, для того чтобы расшириться за счёт внешней экспансии, Китаю вовсе не обязательно испытывать судьбу, вторгаясь в ядерную державу. Поблизости – Монголия и Казахстан. А в-третьих, пока китайцам вполне удаётся с успехом отстаивать свои внешние интересы, не прибегая к военной силе. Даманский у нас в итоге «отжали»? Границу с Россией «выровняли» – в своих интересах? И это ещё не всё. Пекин вполне успешно выдавливает Москву с постсоветского пространства без всяких танков и эсминцев. ШОС усилиями Поднебесной давно превратился в инструмент по экономическому захвату Средней Азии. Энергетические и транспортные проекты Пекина во всех пяти странах региона уже привели к практически полной утрате российского влияния. Даже Белоруссия стала сателлитом Пекина, а не случись майдана в Киеве, точно таким же сателлитом стала бы и Украина (не верите – обратитесь к украинско-китайским соглашениям времён правительства Николая Азарова, по которым Крым передавался отнюдь не США, но Китаю). Так какой смысл лезть на Россию с оружием, как на Даманский, когда всё решить можно и так?! Один китайский император собрал для войны с корейцами пятимиллионное воинство и двинулся в поход. По дороге воинство вымерло от голода, жажды и болезней, а тем временем в стране вспыхнуло восстание, в результате которого династия утратила власть. И эта история у китайцев отпечатана на подкорке головного мозга. Потому-то даже Тайвань до сих пор не китайский, не говоря уже об экспансии во Вьетнам или в Камбоджу. Да и вообще, какая внешняя экспансия – удержать бы Восточный Туркестан с его мятежными уйгурами да тихий с виду Тибет, где из 10 жителей – 9 сепаратисты.

Акцент

Войны не будет, но это не значит, что Россия не заговорит по-китайски

В своё время британский антрополог Джеффри Горер объяснил умение совсем не воинственных русских побеждать почти во всех войнах «пелёночной теорией». Мол, в основе русского характера лежит манера туго пеленать младенцев. «Освобождают» их лишь ненадолго – чтобы помыть и переодеть. Таким образом, младенец обретает свободу лишь на считанные минуты. Но в итоге формируется личность, «склонная к ярким вспышкам маниакальной активности и длительным периодам депрессивной пассивности». Долготерпение, сменяющееся крестьянскими войнами и революциями. А совсем недавно аспирантка Хэйлунцзянского университета Харбина Цзинь Хуа по заказу оборонного ведомства провела исследование «Русский нацио­нальный характер глазами китайцев». «Сталкиваясь с трудностями или с несправедливостью, – написала китаянка, – русские обычно не отступают, но могут вступить в борьбу, упорно настаивая на своём. Если китайцам требуются для этого усилия, то русские берут силу откуда-то изнутри себя и могут моментально превратиться в настоящих воинов. Все мы помним пример Павла Корчагина. Примерно так же русские ведут себя и в жизни». А китайцев, как подмечал тот же Горер, пеленают нетуго. И, как признала Цзинь Хуа, при столкновении с трудностями китайцам приходится прилагать дополнительные усилия, чтобы собраться.