Ушел слишком рано: коллеги-журналисты вспоминают об Эдварде Мурзине

Известного правозащитника, журналиста и политолога не стало на 55-м году жизни в Нью-Йорке. Трагическая новость пришла в полночь - во сне, предположительно, от остановки сердца скончался известный журналист, в прошлом депутат Курултая республики Эдвард Мурзин. У него остались четверо детей, старшему из которых недавно исполнилось 30 лет. Самому Мурзину было всего 55 лет. Медиакорсеть решила опубликовать воспоминания коллег по цеху, которые знали Мурзина лично и долгое время работали с ним. Артур Асафьев, обозреватель Идель.Реалии - Только что узнал из ленты - в Нью-Йорке умер Эдвард Мурзин, Эдька Хуснутдинов... Неожиданно, во сне, от остановки сердца... 55 лет ему всего стукнуло. Я знал его больше 20 лет. Сотрудничал с ним и в СМИ, в политике, в правозащите, просто общался. По-разному к нему относился в разное время, но ни разу в жизни не смог на него рассердиться - такой уж это был человек. Баламут, острослов, с хитринкой и искренностью одновременно. По-моему, любил он всех, именно всех - родных, друзей, приятелей, коллег, просто знакомых, вообще людей... Любил жизнь... Так жизнерадостно отзывался - "Я!" - когда я звонил ему и окликал старым прозвищем: "Хус!" Виделись с ним в последний раз в декабре, когда он приехал в Уфу и собрал друзей-журналистов. Долго сидели, разговаривали о здешних делах. Разговор об Америке отложили на потом...Что ж тебя так подкосило, дружище? Переживания ли какие? Эмиграция? Что-то еще, нам неизвестное? Лилия Клюковская, журналист, радиоведущая - Слишком рано ушел Эдвард, не верится. Много воспоминаний вспыхнули, много общих. Помню, как смеялись, вернувшись в Уфу, что фамилии-то мы с тобой поменяли, а прошлое не заменить... Наташа Павлова, главный редактор "Коммерсантъ-Башкортостан" - Про Эдьку я на заре своей журналистской карьеры писала репортажи - про то, как власти давили на "Вечерний Нефтекамск" и его главреда Эдуарда Хуснутдинова. Потом Эдька внезапно из завзятого оппозиционера вдруг стал депутатом Курултая и эпизодически радовал нас своими инициативами и репликами, а попутно стал правозащитником и дежурным комментатором на все политические темы. Был ли Эдька моим другом? Да фиг его знает. В традиционном смысле слова - нет. Но как-то при этом был очень родным человеком, с которым был вместе прожит и переварен большой политический период жизни нашей республики. Эдька в свои 55 лет был с виду абсолютным юнцом - как бы подчеркнуто по-детски беззаботным, чуток на все поднаплевательским, абсолютно дружелюбным и для всех "своим". В декабре, когда он приехал в Уфу к семье, мы все, кто с ним много пересекался в прежние годы, собрались и раньше времени отпраздновали его день рождения. Вот и не верь в приметы. От Эдьки с той встречи мне достался серебряный доллар на счастье. А еще вид у Эдьки был в начале встречи грустноватый, а потом он сказал - вот только сейчас, с вами, я почувствовал себя дома... Или что-то в этом роде. Эх, Эдик. Земля тебе пухом, дорогой друг. Буду тебя помнить. Прости нас, если что... Марат Гареев, журналист - Эдик всегда был свободным человеком, свободным и ушел. Когда сегодня, проснувшись в 5 утра и традиционно взявшись за смартфон, я увидел в инстаграме коллеги фото Эдика с подписью «В память...», я подумал – «Дурак что ли, зачем так подписывать фото?». А потом, зайдя уже в Facebook, и увидел, что Эдик действительно ушел. Я до сих пор не могу в это не могу поверить. Мы были не просто коллегами и приятелями, мы были единомышленниками. Когда в 2015 году я предложил создать в Уфе дискуссионный клуб, он живо отреагировал – «Конечно!». Вместе мы провели несколько заседаний, на которых обсуждали достаточно серьезные вопросы (даже некоторые органы интересовались – чего вы это там обсуждаете). Я именно этот момент вспомнил, потому что Эдик всегда был человеком, для которого высшей ценностью была свобода. Как-то пригласил он меня на съемки своей авторской программы «Жесткий стул» на одном из городских телеканалов. Говорили мы вообще про разное, во время съемок я еще думал: «А это точно покажут по нашему ТВ?». Насколько я знаю, программа так и не вышла. Большинство из нас и я тоже в силу разных причин вынуждены иногда промолчать, не договорить даже тогда, когда надо, пойти на компромиссы, в том числе, с собственной системой ценностей. Эдик был не такой: для него свобода говорить то, что он думает и утверждать то, во что он верит, была высшей ценностью. Таким он и ушел. Помнить дружбу с таким человеком я буду всегда. Редакция Медиакорсети приносит искренние соболезнования родным и близким Эдварда Мурзина и разделяет с ними горечь утраты.