«Ангел мщения»
«Ангелом мщения» называют главного героя пьесы английского драматурга Джона Пристли «Визит инспектора». Эта психологическая драма, пожалуй, никого не оставляет равнодушным. Так случилось и с Прошкиным, впервые обратившимся к ней в 1973 году и вместе с Лидией Ишимбаевой поставившим фильм-спектакль «Он пришёл». В 1979 году – новая экранизация знаменитой пьесы под новым названием «Инспектор Гулл».
Что же такого необычного в пьесе и фильме, что так сильно тревожит душу режиссёра и зрителя канала «Культура»? Пристли (1894–1984) создавал пьесу в 1945 году, когда весь мир праздновал победу над фашизмом. Он, как и все народы мира, надеялся, что в результате Победы и с помощью антигитлеровской коалиции СССР, Англии, США навсегда наступят времена, «когда во всей планете пройдёт вражда племён, исчезнет ложь и грусть...» Причину неосуществления подобной мечты человечества Пристли видит в капиталистическом устройстве общества. В своих пьесах и романах он подвергает остракизму английскую прогнившую буржуазию и прямо говорит о её моральном кризисе. Яркий представитель критического реализма, он утверждал, что общество Берлингов (персонажи фильма) не имеет будущего, что оно не позволяет и никогда не позволит простому человеку обрести самоуважение, достоинство, смысл жизни.
Антибуржуазный пафос в годы создания фильма «Инспектор Гулл» вполне объясним и понятен. Но сейчас, в XXI веке, когда Россия уже 30 лет живёт в объятиях капитализма, какое-то жуткое «дежавю» охватывает зрителя от просмотра этого уникального фильма. Как шутят современные остряки: «Всё, что врали советские газеты о капитализме, оказалось правдой».
Этот фильм, так исторически получилось, не только об английских «благонравных» буржуа начала ХХ века, но и о российских Берлингах века XXI, презирающих выходцев из «низкого» сословия. Неравнодушный зритель, а таковых, я надеюсь, у телеканала «Культура» немало, задаёт себе вопрос, прозвучавший в фильме: «Как дальше жить в таких условиях?» И не может найти ответа с опорой ни на фильм, ни тем более на современную российскую реальность, где царят законы спроса и предложения, так реально отражённые в фильме на английскую тему.
«Мы все тут, как видно, люди славные и благонравные», – говорит модный писатель Джеральд Крофт на праздничном вечере его обручения с наследницей богатого буржуазного дома Берлингов. «По правде говоря, мы сами так считаем», – отвечает глава семейства. И вдруг их маски сбросил мнимый инспектор полиции. Он объявляет всех членов семьи виновными в гибели бедной работницы. Будущий представитель палаты лордов мультимиллионер Артур Берлинг уволил её с фабрики, будущий зять-писатель её соблазнил, дочка Шейла настояла на изгнании её из модного магазина, сын Эрик содержал её на краденые деньги, а жена Сибил, попечительница фонда (ох, уж эти фонды) «Добрые самаритяне», отказала ей в помощи. И молодая женщина бросается от безысходности с моста под поезд Москва – Нижний. ах, извините, Лондон – Бирмингем.
Смотришь этот фильм, и гримаса гневного возмущения от низости этих респектабельных господ сменяется улыбкой восхищения от игры актёров. Чуть ли не слёзы гордости от высокого умения перевоплощения выступают на глазах, а на губах появляется тривиальная фраза: «Боже мой, как велик талант актёров! Боже мой!!!» Это нечто неповторимое, незабываемое, вечное, а то, что остаётся в веках, и есть классика. Она формирует вкус, учит понимать красоту природы, людей, их отношения, но и антиэстетику тоже – моральный крах и глубокую опустошённость. Глаз не оторвать от лиц актёров, ловишь каждый жест, каждое слово Юозаса Будрайтиса, Владимира Зельдина, Ивара Калныньша, Елены Прокловой, Эльзы Радзини, Лембита Ульфсака. Они вовлекают зрителя в процесс, и он чувствует себя сопричастным к событиям на экране. Он тоже должен сделать выбор. С кем он? За кого?
Невольно возникает у зрителя вопрос: почему в России, такой же, по сути, стране, как в фильме, нет писателей и драматургов, подобных Пристли? Разве не так же никчёмна и бесцельна жизнь людей (и богатых, и бедных), думающих только о деньгах, о мнимой престижности и показной благопристойности, о тряпках и сексе. Кто же будет вскрывать и лечить язвы капитализма, которых в России пруд пруди? Убийственную фразу выдал герой Калныньша писатель Кроуф: «Террор, убийства, насилие вы видите каждый день, их каждый день приносит в дом телевидение. Почему это вас не трогает?» Действительно, почему? Кто из современных российских писателей, сценаристов, режиссёров расскажет о моральном крахе буржуазного сознания? Никто! Они всецело зависят от коммерческого успеха, который никоим образом не совмещается с искусством диагностики тяжёлых болезней нашего века.
Потому приходится смотреть фильмы 40–50-летней давности, читать Пристли (Бальзака, Мопассана, Драйзера, Голсуорси, Горького, Куприна). Отчасти это и хорошо – не испортишь вкус. Джек Лондон прямо сказал: «Пошлость.есть основа буржуазной культуры, буржуазной утончённой цивилизации».
Заканчивается фильм «Инспектор Гулл» под похоронные звуки огромного колокола, между ударами которого идут кадры буржуазной мерзости и пошлости: венчание полуобнажённых жениха и невесты, реклама жвачек, пива, курева, жратвы, физических уродств, корма для кошек и собак. Всё это мы видим каждую минуту на экранах ТВ. Колокол – символ, восходящий к поэзии Джона Донна: «Не спрашивай никогда, по ком звонит Колокол: он звонит по Тебе».
Михаил Чижов, Нижний Новгород