Короткий рассвет после сталинского мрака
Продолжение статьи о Хрущеве "Весёлый романтик социализма" по книге Млечина «Никита Хрущев»
«Хрущев вспоминал: «Сталин тогда выдвинул идею, что секретари обкомов партии должны ходить в тюрьмы и проверять правильность действий чекистских органов. Поэтому я тоже ходил. Помню, Реденс был тогда начальником Управления ОГПУ Московской области[4]. Это тоже интересная фигура. Реденс, бедняга, тоже кончил жизнь трагически. Он был арестован и расстрелян, несмотря на то, что был женат на сестре Надежды Сергеевны Аллилуевой, то есть являлся свояком Сталина.
Вот с этим-то Реденсом ходили мы и проверяли тюрьмы. Это была ужасная картина. Помню, зашел я в женское отделение одной тюрьмы. Жарища, дело было летом, камера переполнена... Реденс предупредил меня, что там можно встретиться с такой-то и такой-то, там попадаются знакомые. Действительно, сидела там одна очень активная и умная женщина — Бетти Глан. Была она вторым по счету директором Центрального парка культуры и отдыха имени Горького в Москве. Она была грязная полуголая, как и другие, потому что стояла жарища. Говорит: “Товарищ Хрущев, ну какой же я враг народа? Я честный человек, я преданный партии человек”.»
7 сентября 1953 года на Пленуме ЦК Никита Сергеевич Хрущев был избран Первым секретарём ЦК КПСС. Предстояла титаническая работа по возрождению убитой сталинской экономики, основанной на страхе. Что делать? Хрущев прекрасно знал о нарастающем недовольстве народа своим тяжелейшим положением, беспросветностью и страхом перед органами НКВД. Еще не остыло тело вождя народов, как Лаврентий Берия распорядился выпустить из лагерей невинно осужденных. Но этот процесс шел крайне медленно.
«Первые документы о механизме репрессий в стране были представлены сразу после смерти Сталина — правда, узкому кругу людей, высшему слою номенклатуры. Это сделал, задолго до ХХ съезда, Берия. Заняв в 1953 году пост министра внутренних дел СССР, он принялся прекращать заведомо фальсифицированные дела и освобождать арестованных. В его аппарате подготовили объемистый документ в несколько десятков страниц. В нем цитировались показания следователей МГБ о том, как они сажали невиновных и получали нужные показания, воспроизводились резолюции Сталина, который требовал нещадно бить арестованных. Чтение было тяжкое, записи были похожи на правду и свидетельствовали о болезненном психическом состоянии Сталина, о его подозрительности и жестокости, граничащих с психозом. Поэтому к тому нравственному удару, который я пережил во время речи Хрущева на ХХ съезде, я был, наверное, больше готов, чем многие другие люди».
Лаврентий Павлович Берия и Иосиф Виссарионович Сталин
В конце 1953-го прошел суд над самим Л. П. Берией и его подельниками. Текст обвинительного заключения по делу Берии отпечатали в виде брошюры и разослали по всей стране, с ними знакомили районные партийные активы, то есть достаточно широкий круг людей. В конце 1953 года Президиуму ЦК доложили: в 1921— 1929 годах арестовали больше 1 миллиона человек, в 1930— 1936 годах — больше 2 миллионов, в 1936—1938 годах — более 1,5 миллиона (расстреляли около 700 тысяч), в 1939—1953-м — еще 1 миллион 100 тысяч.»
У Никиты Хрущева было два выбора. Наиболее ожидаемый: потихонечку, втихаря исправить еще то, что можно было исправить, объявить амнистию или, просто тихо распустить лагеря, снизить налоговую нагрузку на деревню. Но что делать с огромным аппаратом НКВД, многие из которых неплохо жили за счет существования системы ГУЛАГ? И не только они, их многочисленные родственники. Что делать со зверствами НКВД, пытками о которых известно многим? Что делать с лагерями смерти Эльген, с мрачной известностью тюрьмы «Серпантинка» на колымской трассе, с урановым рудником и лагерем Бутугычаг, в совершенно неприспособленном для жизни месте? Народ знал об этих и многих других страшных местах, о массовой гибели людей. Объявить это партийными сталинскими перегибами? Значит, у фашистов всё тоже самое объявлено тягчайшим и преступлением, а у нас объявить это перегибами власти? Хороши перегибы, нечего сказать! И где гарантия, что какой-нибудь ярый сталинист не захватит власть и устроит нечто еще страшнее под лозунгом борьбы с троцкизмом, оппозицией и еще черт знает с чем? Ясно будет всем, что эти самые перегибы – не что иное, как топорная попытка партии уйти от ответственности. В этом случае об авторитете партии можно забыть навсегда. И что будет потом. Между тем, критическая масса недовольства народа нарастала.
Заключенные на работах
«В том же 1953 году восстания заключенных вспыхнули в Воркуте и Норильске, в 1954 году — в поселке Кенгир (Казахстан). Для подавления восстаний требовалась тяжелая военная техника, танки, артиллерия. Советские танки на советских людей!
А рядом с лагерями жили вчерашние зэки, недавно освобожденные, тоже небольшие поклонники советской власти. Возникала критическая масса, опасная для власти.»
Кстати о восстании в Кенгире очень хорошо написал великий русский писатель Солженицын в своём киносценарии «Знают истину танки». Об этом киносценарии я писал здесь.
Кроме того, любые изменения в стране удобно будет подводить под отход и предательство сталинских заветов. В конце концов, замалчивание ужасающих сталинских преступлений уже является тяжким преступлением.
Второй вариант предполагал честное и открытое признание преступлений товарища Сталина. Открытое их осуждение. Партия признает колоссальные отступления от ленинских норм руководства. Партия сделает конкретные шаги по дальнейшему недопущению подобных преступлений. Таким образом, можно разом уничтожить сталинскую карательную систему, дистанцироваться от тех времен и всё начать с чистого листа. Ясно было и другое. Не удастся избежать вопросов о том, «а где вы были, почему не подсказали товарищу Сталину», «а у вас тоже руки по локоть в крови?». Но Никита Сергеевич Хрущёв не любил заметать мусор под ковер, он любил прямоту.
Заключенные женского лагеря Эльген
«На Пленуме ЦК после ареста Берии говорили не только о нем самом.
— Давайте разберем, — обратился к членам ЦК Хрущев, — какие заговоры внутри нашей страны были открыты Министерством внутренних дел, Министерством госбезопасности? За исключением липовых, дутых — никаких.
— Правильно, — поддержал его маршал Ворошилов, — никаких.»
Это послужило своего рода сигналом для Хрущёва к началу расследования деяний Сталина.
«Процесс реабилитации невинно осужденных был неминуем. Начали с тех, кого руководители страны хорошо знали, — с родственников, друзей, знакомых, бывших сослуживцев. Живых возвращали из лагерей, с убитых снимали нелепые обвинения. Оправдание одного невинного влекло за собой оправдание и его мнимых «подельников».
Создали комиссию, которая должна была представить предложения о трудовом и бытовом устройстве так называемых спецпоселенцев — в основном речь шла о народах, которые при Сталине выселили в Сибирь и Казахстан. В спецпоселениях держали два с лишним миллиона человек, из них полтора миллиона — депортированные в годы войны чеченцы, ингуши, балкарцы, калмыки, крымские татары, немцы.
В последний день года, 31 декабря, на заседании Президиума ЦК новый глава правительства Н. А. Булганин зачитал письмо вернувшейся из лагеря старой коммунистки Ольги Владимировны Шатуновской. И тогда в Кремле впервые прозвучал вопрос, который будет повторяться вновь и вновь: «Как получилось в 1937— 1938 годах, — писала Ольга Владимировна, — что многие преданные партии ее члены оказались в советской тюрьме с клеймом врагов народа? И как получилось, что большинство нашего Центрального комитета, избранного ХVII партсъездом, и большинство нашего руководящего партийного актива были объявлены врагами народа и уничтожены?»
Заключенные женского лагеря на работах
Комиссия, собственно, и вскрыла основной массив материалов, свидетельствующих о масштабе репрессий в стране. Они потом перейдут в доклад Хрущева. Поспелов и Аристов подняли документы госбезопасности, допросили бывших узников лагерей и бывших следователей. Они представили доклад, который начинался так: «Нами изучены имеющиеся в Комитете госбезопасности архивные документы, из которых видно, что 1935—1940 годы в нашей стране являются годами массовых арестов советских граждан. За эти годы было арестовано по обвинению в антисоветской деятельности 1 920 635 человек, из них расстреляно 688 503...
Самые позорные нарушения социалистической законности, самые зверские пытки, приводившие к массовым оговорам невинных людей, были санкционированы И. В. Сталиным от имени ЦК ВКП(б)...
Урон, который был нанесен массовыми репрессиями военным кадрам, явился одной из причин наших неудач в финской войне, а затем неудачи подбодрили Гитлера и способствовали ускорению гитлеровского нападения на СССР.
«Докладчиком был Поспелов (он был и сейчас остается просталински настроенным), — рассказывал Анастас Микоян. — Факты были настолько ужасающими, что в местах очень тяжелых у него на глазах появлялись слезы и дрожь в голосе. Мы все были поражены, хотя многое мы знали, но всего того, что доложила комиссия, мы, конечно, не знали. А теперь это все было проверено и подтверждено документами».
И Молотов тоже не мог представить себе, что Сталина назовут виновным в массовых убийствах и пытках:
— Нельзя в докладе не сказать, что Сталин — великий продолжатель дела Ленина. Стою на этом. Правду, конечно, надо восстановить.
Но правда состоит и в том, что под руководством Сталина победил социализм.
Ему возразил Микоян:
— Возьмите реальную историю — с ума можно сойти.
Секретарь ЦК Михаил Андреевич Суслов сформулировал общее настроение членов Президиума:
— За несколько последних месяцев мы узнали ужасные вещи. Оправдать это ничем нельзя. Культ личности большой вред наносит.»
Мемориал на месте страшной тюрьмы "Серпантинка" на Колыме
25 февраля 1956 года на закрытом заседании 20 съезда КПСС Первый секретарь ЦК КПСС Никита Сергеевич Хрущев прочел доклад «О культе личности Сталина». Съезд был шокирован услышанным, хотя об этом знали практически все. Не прошло и недели, как доклад был напечатан во всех газетах капиталистических стран. Утечку организовали высшие партийные власти Польши. Доклад считался секретным, однако, через несколько недель пришло указание ознакомить с докладом партийные, комсомольские организации, трудовые коллективы.
«А кому-то рассказ о сталинских преступлениях казался настолько неправдоподобным, что люди, воспитанные советской пропагандой, просто не хотели ничего слышать. Смущала сама атмосфера. Текст хрущевского доклада читали на закрытых собраниях. Публичные обсуждения запрещались, словно речь шла о чем-то сомнительном. В. Ф. Стукалин служил в 1956 году первым секретарем Бауманского райкома комсомола столицы. По поручению горкома он собрал актив. Стали знакомить комсомольцев с докладом Хрущева о культе личности. Письмо ЦК читал второй секретарь райкома Юрий Александрович Бочаров.
«Буквально с первых же слов в зале начался ропот, — вспоминал Виктор Федорович. — Некоторые комсомольцы выкрикивали:
— Прекратите заниматься клеветой на Сталина! Мы воспитаны партией, и для нас Сталин — это не просто руководитель. Мы знаем его заслуги перед страной и не хотим, чтобы вы порочили великого человека».
Все ждали реакции армии.
«У нас не было полноценного Верховного командования. Генеральный штаб, Наркомат обороны с самого начала были дезорганизованы Сталиным. Он, не зная в деталях положения на фронтах и будучи недостаточно грамотным в оперативных вопросах, давал неквалифицированные указания... Сталин принуждал представителей Ставки Верховного Главнокомандования и командующих фронтами проводить наспех организованные операции, без достаточного материального и технического их обеспечения, что приводило к чрезмерно большим потерям. Можно привести еще немало отрицательных фактов из оперативного творчества Сталина, чтобы оценить, чего стоят на самом деле его полководческие качества и “военный гений”».
Маршал Жуков добивался восстановления справедливости в отношении расстрелянных и посаженных военных. Поставил вопрос о реабилитации красноармейцев, попавших в плен, а потом из немецких лагерей угодивших в советские.»
Однако, большого раскола в общества не произошло. Хрущев прекратил массовые репрессии. Лагеря опустели. Ему претили сталинские преступления. Следующим шагом должна была стать смена кадров, расставание с теми, кто, так или иначе, оказался причастен к репрессиям. Но были убраны лишь самые одиозные фигуры. Реакция на доклад пришла, откуда не ждали.
Первый секретарь ЦК КПСС Н.И. Хрущев делает доклад о культе личности Сталина 20 съезд КПСС
«Но именно признаки вольнодумства в обществе породили антихрущевские настроения истеблишмента. Довольно быстро партийные секретари сообразили, что, разрешив критиковать Сталина и преступления его эпохи, они открывают возможность обсуждать и критиковать и нынешнюю власть, и саму систему. Теперь уже в разоблачении сталинских преступлений виделись одни неприятности, и ЦК занялся ликвидацией идеологического ущерба.На первом же заседании нового партийного руководства, посвященном идеологическим вопросам, секретарь ЦК Суслов высказался необычно зло:
— Когда стоял у руководства Хрущев, нанесен нам был огромнейший вред, буквально во всех направлениях, в том числе и в идеологической работе. А о Солженицыне сколько мы спорили, сколько говорили.
Но Хрущев же поддерживал всю эту лагерную литературу. Нужно время для того, чтобы исправить все эти ошибки, которые были допущены за последние десять лет.
Суслов четко сформулировал позицию: ошибочно то, что делал Хрущев, а не Сталин. Вся кампания десталинизации — одна большая ошибка. При Сталине хорошего было больше, чем плохого, и говорить следует о хорошем в истории страны, о победах и достижениях. О преступлениях — забыть. Те, кто отступает от линии партии, должны быть наказаны.
Большая часть чиновников начинала свою карьеру при Сталине. Признать его преступником означало взять часть вины и на себя. Они же участвовали во многом, что тогда делалось. Но были и соображения иного порядка, важные и для чиновников молодого поколения, начавших карьеру после Сталина. Они-то не несли никакой ответственности за прошлое, но тоже защищали беспорочность вождя — по принципиальным соображениям. Если согласиться с тем, что прежняя власть совершала преступления, значит, придется признать, что и нынешняя может как минимум ошибаться. А вот этого они никак не могли допустить. Народ должен пребывать в уверенности, что власть, люди у власти, хозяин страны всегда правы. Никаких сомнений и никакой критики!
Почему крупные чиновники не желали отречься от Сталина и после его смерти? А что же им — признать на старости лет, что они трепетали перед преступником, погубившим столько людей? Признать, что маршалами и министрами их сделал преступник? Перечеркнуть собственную жизнь?.. А вот если Сталин великий, то и они великие.
Однажды в небольшой компании, где присутствовал член Президиума ЦК КПСС А. И. Микоян, речь зашла о том, почему так медленно проходит процесс реабилитации жертв сталинских репрессий. Вдруг Микоян поднялся с места так стремительно, что все обомлели.
— Почему мы, — сказал Анастас Иванович, — устраивали видимость судебного разбирательства. вместо того, чтобы реабилитировать всех сразу? Потому, что остерегались, как бы наш народ окончательно не уверился в том, что мы — негодяи.
Мгновение Микоян помедлил. Потом заключил:
— Негодяи! То есть те, кем и были мы на самом деле!»
Доклад Хрущёва нанёс большой урон международному коммунистическому движению. Дело в том, что каждый лидер страны социалистического лагеря считал себя этаким местным сталиным, а проще говоря, царьком, ссылавшимся на авторитет Сталина. В Китае широко продвигалась мысли о том, что Мао-Цзэдун – китайский аналог Сталина. И тут неожиданно такой доклад.
Чарский Е. Г. "И. В. Сталин и Мао Цзэдун"
««— Критика ошибок Сталина правильна. Мы не согласны только с отсутствием четкой границы критики. Мы считаем, что у Сталина из десяти пальцев было три гнилых. В его жизни главное — заслуги» - говорил Мао.
Чем определялась позиция Мао?
Во-первых, признание преступных деяний Сталина подрывало концепцию непогрешимости вождя. И это пугало Мао больше всего.
Во-вторых, это вообще рождало сомнения в идеальности марксистских догм. Никаких сомнений и никакой критики допустить нельзя!
Он вынужденно держался на вторых ролях, пока был жив Сталин, которого боялся, и пока остро нуждался в советской помощи. Смерть Сталина избавила Мао от страха перед Москвой. Властитель Китая не может быть не только чьим-то младшим братом, но даже союзником. С какой стати ему быть с кем-то на равных? Китай слишком велик. Так что столкновение правителей Москвы и Пекина было неизбежным.
Постепенно от дружбы Советского Союза с Китаем ничего не осталось. Мао держался с Хрущевым наставительно, как старший, поучал его. А вскоре обвинил Никиту Сергеевича в ревизионизме и стал отзываться о Советском Союзе с нескрываемым презрением. Как говорил сам Мао, «вернул горькие фрукты, которые его заставил проглотить Сталин». Открыто Мао Цзэдун выступил против Советского Союза на заседании Всемирной конфедерации профсоюзов в Пекине в июне 1960 года.»
После Хрущевского доклада отношения с Албанией начали ухудшаться. Фактически Албания полностью жила за счет СССР. Даже сено для албанского скота возили из Крыма. СССР построил в Албании военные аэродромы, военно-морскую базу, которые сейчас отданы НАТО. Но албанские руководители резко осудили доклад о культе личности Сталина.
Для Венгрии хрущевский доклад стал сигналом для проведения в стране демократических реформ. Реформы были восприняты в СССР, как отход от строительства социализма, в Венгрию были введены войска. Наступило охлаждение отношений с Югославией. Лидеры социалистического лагеря стали проводить более независимую от Кремля политику.
Никита Сергеевич Хрущев
Споры вокруг целесообразности знаменитого доклада Н.С. Хрущева не утихают и по сей день. Уже нет Сталина, нет Никиты Сергеевича. Низвержения идолов всегда болезненно для общества. Неужели колоссальная трагедия 1941-го года – итог недальновидной, во многом преступной политики Сталина? Неужели страдания сотен тысяч невинно репрессированных – плод сталинской паранойи? Я помню, как у нас дома офицеры яростно спорили, надо ли было развенчивать Сталина. Маме приходилось вмешиваться в спор, готовый перерасти уже в нечто большее. Спор, как правило, убивался одним вопросом мамы: «Мужики, а вам не кажется, что покрывать преступление, есть ещё большее преступление». Все замолкали, на столе появлялась бутылочка коньяка, и разговор уходил в сторону флотских баек.
Ясно одно, своим выдающимся поступком Хрущёв предотвратил появление нового, еще более кровавого диктатора. Только за это, Хрущев достоин памяти и уважения народа
Читаем книги, умные и не очень
Кстати о советской экономике:
Всё в одном месте. 1-12 пятилетки в СССР. ТАБЛИЦА
----------------
Вы знаете товарищи у меня как то возник вопрос: Какие времена вы бы выбрали для жизни, если бы у вас были только два выбора?
Времена Сталина(исключая ВОВ) или же времена Хрущева?
Пишите какое время вы бы сами выбрали и по какой причине.