Норильск — одна из узловых точек архипелага по имени ГУЛАГ. Сравнивать, какой из лагерей обрекал своих постояльцев поневоле на большие страдания, — занятие безнравственное. Сродни распространенным нынче спорам, сколько же вообще жизней загублено в этом рукотворном архипелаге. Не раз и не два слышал я такие рассуждения: мол, о каких миллионах вы говорите, всего-то несколько сот тысяч. Что как бы предполагает исключительный гуманизм Сталина.,. Что же касается Норильска, то его особенность, на мой взгляд, заключается в том, что подневольный труд создал не просто какой-то объект, а целый город, поныне продолжающий свою жизнь, причем довольно активную и эффективную. А город, естественным образом, не может существовать без населения, в котором сегодня с временщиками, приезжающими на Север не на постоянное жительство, соседствуют коренные, можно сказать, норильчане, закрепившиеся на этой земле после закрытия Норильлага, просуществовавшего более 20 лет - с 1935 по 1956 годы. Моя недавняя поездка в Норильск, хоть и весьма короткая, запомнилась многими встречами и эпизодами. В том числе с местными общественниками. Там я и услышал поразившие меня слова: «Норильчане не любят вспоминать о прошлом, поскольку среди них есть потомки и сидельцев, и охранников. Напоминания о лагере могут вызывать среди них ненужные расколы, тогда как в здешних суровых условиях для выживания очень важна солидарность людей».
Согласитесь, логика в этих рассуждениях, учитывающих местную специфику, есть. В ответ, признаюсь, я промолчал, понимая, что одной патетикой такой строй мысли не разрушишь. А как надо было возразить? Может, сказать, что вспоминать о той трагедии было бы вовсе не обязательно, если бы не опасность возрождения сталинского культа, если бы общество раз и навсегда привило себе отторжение «слова и дела», тоталитарных по форме и содержанию. Как это, скажем, сделали немцы. А что ответили бы вы?
