«Забудь про эту квартиру, она не твоя», – сказала мать сыну. Теперь у нее проблемы с квартирантами
– …В общем, арендатор не платит ей уже два месяца, представляешь? – рассказывает сорокалетняя Валентина. – Сначала завтраками кормили, как всегда – то через неделю, то после первого числа, то перечислим завтра. А тут в лоб сказали – денег нет, мол, когда будут, не знаем. Она им – съезжайте, мол, а они не собираются. Этот мужик ей так и заявил – у меня ребенок, скоро будет второй, и идти мне некуда. Мы будем жить здесь, и выгнать нас в холодное время года вы не имеете права!..
– Ничего себе. А что, так можно вообще?
– Ага! Галина Романовна тоже в шоке, первым делом к участковому кинулась. Ну, он ей популярно все и объяснил. Выгнать арендатора из квартиры, оказывается, совсем не так просто, как кажется. Люди годами выселяют жильцов, я тоже удивлена была… В итоге прибежала наша мама к Мишке – мол, сынок, что же делать? А он ей и заявил – мама, а ты помнишь, что мне сказала пятнадцать лет назад? «Про эту квартиру забудь и не думай». Я забыл, никогда тебя больше ни о чем мы не просили. А теперь что изменилось? Почему я должен о ней вспомнить и решать твои проблемы?..
Галина Романовна – свекровь Валентины, мать ее мужа Михаила, из тех бабушек, которые еще перед свадьбой говорят своим детям – я тебя вырастила, больше ничем не обязана, дальше сам.
– Она его еще в студенчестве отправила в большую жизнь с рюкзачком и в кедах! – вздыхает Валентина. – Сначала он комнату снимал с ребятами, подрабатывали, как могли. Но друзьям хоть не обидно было – они приезжие, родители у всех небогатые, помочь особо не могли. А у Мишкиной матери две квартиры в собственности. В одной жила, другую сдавала. До окончания института еще Мишке подбрасывала на еду, а потом и это прекратилось…
Когда Михаил стал серьезно встречаться с Валентиной и впереди замаячила свадьба, Галина Романовна сама завела разговор с сыном – сказала, чтобы молодые решали жилищный вопрос сами, на ее недвижимость не зарились. Молодые, честно говоря, и не надеялись – жили уже в съемном жилье. Но Михаила тогда, честно говоря, царапнула фраза, сказанная матерью про вторую двушку – ты, мол, про нее забудь и не думай, это не твое! Квартира та досталась матери от родителей, Михаил много времени проводил в ней ребенком, и не то, чтобы считал ее своей, но… сказать, что он вообще не имел к ней никакого отношения, тоже нельзя.
Впрочем, спорить, конечно же, Михаил не стал. На квартиру они с женой зарабатывали сами, параллельно растя двух сыновей не без помощи второй бабушки – матери Валентины. Она и из садика забирала внуков, и на больничных сидела, и позже в школу водила и помогала с уроками.
– Без мамы и не знаю, как бы справились! – делится Валентина. – Ни разу не отказалась помочь!
Галина Романовна все пятнадцать лет жила своей жизнью, внуков видела пару раз в году, по праздникам. Гостила у подруги на даче, зимой посещала театры и выставки, освоила интернет и активно сидела в соцсетях, ездила на море и в санаторий.
– Наши дети море увидели в первый раз, когда уже школьниками были! – вздыхает Валентина. – А бабушка моталась с подругами почти каждый год. Деньги у нее были, в отличие от нас…
Поездки Галина Романовна могла себе позволить в основном за счет денег от арендаторов. Сначала ей очень повезло: много лет у нее жили тихие, приличные люди. Они платили как по часам и не доставляли никаких проблем. Но потом золотые жильцы съехали, и в последнее время с арендаторами Галине Романовне категорически не везет. Что ни люди, то история. Одни залили соседей, другие уделали квартиру так, что там бегали стада тараканов, а ведь с виду производили впечатление нормальных чистоплотных людей, третьи взяли моду музыку включать на весь дом.
– Ты напрасно не хочешь брать семьи с детьми! – посоветовала ей приятельница. – Лично я только таким и сдаю. У них тихо обычно и чисто, все-таки ребенок в доме. И платят более-менее аккуратно. Но, конечно, надо смотреть на людей…
И вот Галина Романовна послушалась на свою голову – сдала семье. И очень пожалела. Год живут – и одни проблемы с ними. Деньги задерживают постоянно, бардака не меньше, чем от бездетных, дети вопят, по словам соседей, и в час ночи, и позже. А теперь и вовсе платить отказались, вот так. Предыдущие хоть съезжали сами, без проблем. А эти и съезжать не хотят!
– Вообще странная ситуация, конечно. Неужели и управы на них нет?
– Мужик, жилец-то, ржет ей в лицо из-за дверной цепочки – мол, идите в суд, ничего не знаю! – рассказывает Валентина. – А суды у нас месяцами идут, потом еще апелляции всякие. Участковые, оказывается, на выселение арендаторов теперь не ходят, отменили им такую обязанность. Собрать вещи и выкинуть мужика с семьей хозяин не имеет права, если у жильца на руках договор, а в отсутствие жильца войти в свою квартиру – это и вообще преступление! Он скажет потом, что у него миллион долларов лежал в хлебнице, и будешь оправдываться…
Галине Романовне уже за семьдесят, и противостоять, даже морально, молодому здоровому мужику-квартиранту ей в ее возрасте совсем непросто. Он, видимо, тоже в крайних обстоятельствах, идти ему реально некуда, поэтому будет стоять до конца и выжимать из ситуации все, что можно. Тянет время, каждая неделя задержки ему в плюс. Платить он не будет, это уже понятно всем. Мать просит сына вмешаться – найти юриста, поговорить с жильцом по-мужски, еще как-то посодействовать. Ну он же мужчина, в конце концов.
– А Мишка сказал матери – что хочешь, то и делай. Я, мол, решать проблемы, связанные с этой квартирой, не буду принципиально. Я про нее забыл!
А может быть, правильная позиция? Квартира не его, значит, и проблемы тоже? Мать сама виновата. Вела бы себя по-человечески, сейчас дети бы помогали. А раз все сами за себя, то и претензий быть не может.
А вы что думаете?