«Осваивать дальние миры лучше совместно»: космонавт Волков — о полётах на Марс, космическом туризме и меню

12 апреля 1961 года состоялся первый полёт человека в космос. Ракета-носитель «Восток» вывела на орбиту корабль с советским лётчиком-космонавтом Юрием Гагариным на борту. По значимости подобное событие можно сравнить с созданием атомной бомбы, потому что только высокоразвитая страна может создать ядерную энергетику или организовать запуск космического корабля. Об этом в интервью RT рассказал герой России, лётчик-космонавт Сергей Волков. Он также отметил, что в России космонавтика остаётся преимущественно мужской профессией. Кроме того, Волков рассказал, что меню космонавтов почти не изменилось за годы, и поделился своим отношением к фильмам про космос.

— Придерживаетесь ли вы каких-то ежегодных традиций в День космонавтики?

— Да, конечно. День космонавтики — это профессиональный праздник, в разные годы я его праздновал по-разному, но всегда — это день встреч или с коллективами, или со школьниками. То есть не всегда даже удаётся попасть на торжественное собрание, если оно проводится в Звёздном городке или в «Роскосмосе» в Москве. Поэтому традиция — накануне праздника и после — всегда много общения.

— Какое событие гипотетически могло бы затмить по значимости первый полёт человека в космос? Или такого не существует?

— По значимости, наверное, можно сказать, что создание атомной бомбы являлось не менее важным событием. Потому что для государства очень важно, что оно может создавать такие сложные проекты, в которых задействовано огромное количество отраслей. Только высокоразвитая страна может позволить себе создание ядерной энергетики или запуск космического корабля. Это значит, что человеческий потенциал государства чрезвычайно высок.

— Возможно ли освоение космоса без участия России? И следует ли ожидать, что в будущем российские космонавты смогут высадиться на Марсе и Венере?

— Мы проходили фазу, когда сначала СССР, а потом Российская Федерация полностью самостоятельно осваивали космическое пространство. Пилотируемая космонавтика у нас передовая. И те технологии, которые были отработаны нашими специалистами, — они непревзойдённые… Но осваивать дальние миры всегда лучше совместно, чтобы было не просто представительство какой-то страны — чтобы это был мультинациональный проект. Но я думаю, что наш потенциал вполне позволит при поставленных задачах и сделать новую орбитальную станцию, и создать лунную базу. И когда наступит время (а главное — будет понятно, для чего, например, мы должны высадиться на Марсе), мы тоже сможем с этим справиться.

— Космонавты в основном мужчины или за последние годы ситуация меняется? 

— В России у нас статистика практически не меняется. За шестьдесят с небольшим лет у нас женщин очень мало. У американцев, европейцев женщин больше в разы. Но это связано с подходом к этой профессии и с отношением: у нас всё-таки женщины ориентированы немного на другое. Это просто данность.

— Чем сейчас питаются космонавты, изменилось ли их меню?

— Я не могу сказать, что меню космонавта радикально поменялось по сравнению с теми, кто летал в 1980-е годы. Конечно, оно существенно поменялось по сравнению с меню первых космонавтов, которые действительно питались пищей из тюбиков. Сейчас это консервированные или сублимированные продукты, в которых привычная нам каша или картошка с мясом, солянка. Добавляется новая линейка продуктов в пакетах, появляется больше овощей.

— Ваше отношение к космическому туризму? Стоит ли развивать это направление?

— Люди сами по себе любопытны, поэтому речь идёт о том, чтобы снизить стоимость полёта в космос. А её можно снизить только путём создания космических кораблей, которые будут вывозить большее количество людей, чем это делается сейчас. Сейчас у нас экипаж — в среднем три-четыре человека. Конечно, этого мало для того, чтобы возить непрофессионалов. Профессиональных космонавтов не будут готовить на все те должности, которые могут выполнять обычные люди: всё-таки профессиональные космонавты — это дорогое удовольствие. Поэтому, как только у нас появятся такие корабли и появятся задачи на той же самой Луне, если у нас там будет какой-нибудь подземный город, туда нужно будет отправлять людей, которые умеют налаживать системы жизнедеятельности. Профессиональный космонавт нужен для того, чтобы довезти их и вернуться обратно… Без профессионалов не обойтись, а туристы естественным образом будут подтягиваться. Это нормальное развитие истории.

— Изменились ли за последние годы принципы подготовки космонавтов?

— Система контроля совершенствуется, появляется новая аппаратура... Раньше использовался только рентген, сейчас — КТ, МРТ, УЗИ. Ещё в 1980-х годах УЗИ не использовали как средство для экспертной оценки космонавтов, а сейчас мы не можем с вами представить, чтобы врач делал заключение без направления человека на такую процедуру. Аппаратура меняется, чувствительность её становится выше. А требования как были, так и остаются, просто что-то стали выявлять больше, поэтому и говорят, что поколение новых космонавтов менее здоровое, чем старое.

— Как вы относитесь к тому, что в кинематографе часто затрагивается тема космоса? Раздражают ли вас научные ляпы в подобных фильмах?

— Я не смотрю эти фильмы как фильмы про космос. Даже если идёт фильм «Марсианин», я его смотрю больше с точки зрения того, что человеку удалось выжить благодаря тому, что он обладает большими, серьёзными знаниями, и для меня это прежде всего фильм о том, что нужно учиться постоянно. Это хорошие фильмы, которые могут многому научить. И какие-то вопросы люди могут сами себе задать. Ни один профессионал, который смотрит фильмы про свою профессию, не бывает доволен.