Почему Россия и Дания веками были верными союзниками? (КАРТИНЫ)
Швеция когда-то считалась одной из величайших держав Европы. Русские и датчане сделали все, чтобы этот блистательный период для нее побыстрее закончился.
На протяжении почти пяти веков датчане являлись одной из наиболее дружественных русским наций в Европе. Причиной сближения двух столь далеких друг от друга в культурном и религиозном смысле народов стало наличие общего врага — шведов.
В 1493 году между Русским государством и Данией был заключен первый в истории двух государств договор о «дружественном и вечном союзе», согласно которому стороны обязывались совместно действовать против Великого княжества Литовского и Швеции. Шведы уже столетие как состояли вместе с датчанами и норвежцами в так называемой Кальмарской унии, но были крайне недовольны постоянно усиливающимся политическим и экономическим господством Копенгагена. Именно на поддержку государя всея Руси Ивана III в этом многолетнем противостоянии и рассчитывал король Иоганн.
На практике, однако, продленный в 1516 году военно-политический союз так полностью и не вступил в силу. Датчане не оказали русским поддержку в нескольких войнах против литовцев, а последние, в свою очередь, не приняли никакого участия в шведской освободительной войне, завершившейся в 1523 году провозглашением Густава Васы королем Швеции, крушением унии и датского владычества в стране.
В 1558 году Иван IV Грозный начал в Прибалтике успешную войну против слабой Ливонской конфедерации, намереваясь присоединить ее обширные территории к России. Такая экспансия вызвала жесткую реакцию соседних шведов, поляков и литовцев, вскоре полностью втянувшихся в конфликт. В дележе ливонского наследства не преминули поучаствовать и датчане, которые, однако, еще в 1562 году в Можайске заключили с русскими договор, по которому державы обязывались не поддерживать другие стороны в войне и уважать территориальные претензии друг друга в Ливонии. Это позволило избежать полномасштабного вооруженного конфликта между государствами, хотя отдельные вооруженные стычки все-таки случались.
Сильнейшее противодействие Швеции в ходе Ливонской войны не позволило Ивану Грозному осуществить прямое присоединение территорий и вынудило его действовать более осторожно. В 1570 году на захваченных землях царь провозгласил создание вассального Ливонского королевства, на трон которого пригласил никого иного как брата датского короля Фредерика II герцога Магнуса. Удержаться в Прибалтике русские, однако, так и не смогли. Спустя восемь лет перестало существовать их марионеточное государство, а еще через пару лет их окончательно вытеснили из региона. Дания же вышла из конфликта с небольшим территориальным приобретением в виде острова Эзель.
Далеко не всегда отношения Дании и России были безоблачными. Камнем преткновения стал вопрос о границах Русского государства и входившей в состав Датского королевства с 1536 года Норвегии. Много десятилетий стороны безуспешно пытались договориться, доказать свое право на северные земли, подкупить или запугать оппонента. Дошло даже до того, что в 1599 году король Кристиан IV лично прибыл на Кольский полуостров с эскадрой кораблей и убеждал местных жителей принять датское подданство, но получил отказ. Так называемый «лапландский спор» завершился лишь в 1826 году вместе с демаркацией российско-норвежской границы.
Сокрушить могущественную Швецию, лишить ее обширных территорий и не дать ей превратить Балтийское море в собственное «озеро» были для России и Дании в 17 веке одними из важнейших внешнеполитических задач. Не раз в дипломатических и военных конфликтах той эпохи державы выступали на одной стороне, как это случилось в период Северной войны 1655-1660 годов. Однако достичь своих целей они не смогли вплоть до начала 18 столетия.
Северная война 1700-1721 годов, положившая конец шведскому великодержавию, началась для Дании с катастрофы. 4 августа 1700 года шведская армия Карла XII неожиданно высадилась у Копенгагена, заставив датчан пойти на мирные переговоры. В конфликт против своих извечных противников они вернулись лишь в 1709 года, уже после того, как русские сломали хребет шведской военной машине в Полтавской битве. По итогам Северной войны Дания получила от шведов денежную контрибуцию, а также смогла закрепиться в Шлезвиге. Выгода для России была куда больше — в ее «совершенное непрекословное вечное владение» перешли Ингерманландия, Лифляндия (центральная и северная Латвия), Эстляндия (Эстония), а также юго-восточная часть Финляндии.
После начала реваншистской войны 1788-1790 годов, инициированной Швецией против России с целью возвращения утраченных территорий, датская армия в соответствии с условиями заключенного в 1773 году русско-датского союзного договора вторглась на шведскую территорию из Норвегии и стала продвигаться к Гетеборгу. Военная кампания продлилась, однако, недолго — практически сразу же Великобритания и Пруссия вынудили датчан сесть за стол переговоров и заключить мир на условиях статус-кво. Скоротечную и почти бескровную войну в Швеции назвали Театральной, а в Норвегии — Брусничной, поскольку из-за плохого снабжения датским солдатам приходилось пополнять свой рацион ягодами.
В 19 веке союзнические отношения двух держав продолжились. В 1807 году Россия поддержала Данию в войне против Британской империи, а датская армия, хоть и не слишком активно, но участвовала в русско-шведской войне 1808-1809 годов, завершившейся для Стокгольма потерей Финляндии. К концу наполеоновских войн датчане и русские, однако, находились уже по разные стороны баррикад и по-разному вышли из общеевропейского конфликта: сокрушившая Наполеона Россия обрела огромное влияние на европейском континенте, Дании же пришлось поплатиться за свой союз с французским императором потерей Норвегии.
После того, как в 1814 году Швеция, главный соперник двух государств на Балтике, выбрала путь нейтралитета, традиционные союзнические отношения между Данией и Россией стали постепенно уходить в прошлое. Тем не менее, Россия оказала датчанам огромную дипломатическую поддержку в ходе двух войн за Шлезвиг-Гольштейн в 1848-1850 и 1864 годах против стремительно набирающих силу немцев, даже угрожая в особо критические для Копенгагена моменты вступить в боевые действия на стороне своего давнего союзника.
