Во весь голос

Мое знакомство с творчеством Шарля Азнавура, которому 22 мая исполнилось бы 100 лет, произошло в самые ранние годы. У родителей за стенкой всё время крутились пластинки с его песнями, а еще с Ивом Монтаном, Морисом Шевалье, Жаком Брелем — со всеми французскими шансонье. Всё это было удивительно музыкально! И для меня Азнавур был чем-то естественным и понятным.

Ударным моментом стал 1980 год, когда вышел фильм «Тегеран-43» и я услышал «Вечную любовь». Я стал приходить в кинотеатр «Россия» четыре раза в день! Я знал, в какое время по расписанию песня будет звучать в картине. Билетерши даже стали узнавать меня и открывать боковые двери. Слава богу, кинотеатр находился в 150 метрах от учебного театра ГИТИСа, где мы репетировали. И каждый раз я был в крайне сентиментальном состоянии от этих щемящих кадров и виртуозной музыки, ведь всё это оказывалось во имя любви, во имя жизни. Знал бы я тогда, что в 1991 году лично познакомлюсь с Шарлем Азнавуром!

Я сделал программу «Шансон белых ночей» с большим симфоническим оркестром (лучше декорации не найдешь). Она начиналась с большого попурри по старым советским песням, а продолжалась французскими. С отрывками из этой программы меня пригласили на музыкальный фестиваль в Бурж. Я приехал с опозданием из-за гастролей, поэтому не вошел в число конкурсантов, но стал гостем и имел возможность выступить в сборном концерте 14 июля в зале «Зенит». Русский парнишка, который поет французский шансон, вышел на сцену в белом смокинге. Начал и в середине первого же куплета увидел, что во втором ряду сидит Ив Монтан. Я вырубился! Забыл текст! Понял, как всех подвел! Когда очнулся, осознал, что на автомате пою уже третий куплет. Тогда даже не заметил, что рядом с этим громадным человеком сидел другой, небольшого роста — это был Шарль Азнавур.

После концерта они пригласили нескольких участников, и меня в том числе, на суаре под открытым небом возле моста Александра III. Мы пили красное вино, разговаривали. Я, окрыленный состоянием, что пребываю где-то в раю, вдруг заявил, что все французы жлобы, что если бы я был миллионером, то ходил бы по ресторанам, бил бы французам морды и платил бы за их женщин, потому что они позволяют дамам платить за себя. Добавил, что если бы не наш русский царь, не увидели бы они самый красивый в мире мост. А потом крикнул: «Сейчас я покажу, как родину любить!» — и в белом смокинге сиганул в зеленую из-за июльского цветения Сену.

Азнавур сделал знак двум дюжим парням. Меня вынули и повели… Я тогда понял, что опьянел, нахамил и нахулиганил. Меня в зеленом мокром смокинге отвезли за три квартала, завели в какой-то магазин-ателье, где меня, к моему удивлению, тут же переодели в серебряного цвета смокинг. Азнавур сказал: «Вот видите, не все французы жлобы». А я ответил: «Да какой вы француз? Вы армянин!» Через три месяца мне поступило приглашение приехать и спеть на его концерте. Мы сотрудничали и после. Он был чрезвычайно доброжелателен и вежлив. Но это была такая вершина! Смотришь на него, как на что-то на пьедестале. Хоть он и относился уважительно ко мне, к пацану, я всё равно чувствовал дистанцию, но добрую, в ней не было высокомерия.

Конечно, я учился, наблюдая за тем, как он работает. У Азнавура были песни-спектакли. Знаменитая La Bohème, в финале которой он каждый раз выбрасывал платок, когда пел, что недавно был на Монмартре, который с годами стал совершенно другим. А этот платок тут же исчезал, потому что его забирали поклонники. Наверное, сотни, тысячи этих платков теперь хранятся у разных людей в мире, как драгоценные реликвии.

Недавно мы сделали со Славой Невинным в его антрепризе спектакль «Любовь на грани», сейчас он будет называться «Портрет жены художника». Я как раз играю роль художника и делаю то, что делал Азнавур, когда исполнял эту песню, — выхожу с платком и рисую в воздухе портрет. Так начинается и заканчивается спектакль. До сих пор не проходит ни одного концерта, где я бы не говорил о нем и не пел бы его песни.

Шарль Азнавур отличался фантастической отдачей публике. На гастролях в Испании, например, пел на испанском. Мог петь и на английском, а в финале жизни еще и китайский начал учить. В 2004-м в том же зале «Зенит» мы исполняли «Вечную любовь». Он начал на русском, но я тогда знал ее только в оригинале.

У него был высокий, но мощный голос, чистый и с только ему свойственными мелизмами. Это то, что можно пародировать, но никогда не сделать своим. Шарль Азнавур — поэт, высочайшего уровня интеллигент, гений. Его музыка всегда будет актуальна, как музыка Моцарта, а тексты, как произведения великих поэтов. Каждая написанная им песня, как книга, которая должна стоять на полке.

Андрей Анкудинов — советский и российский актер театра и кино, кинорежиссер, заслуженный артист РФ

Позиция редакции может не совпадать с мнением автора