«Ощущение волшебства»: псковские випы рассказали о письмах Деду Морозу

О письмах Деду Морозу, вере в него, а также о семейных традициях и подарках рассказали спикеры Псковского агентства информации. 

Генеральный директор музея-заповедника Светлана Мельникова: 

– Я в Деда Мороза не верила, и объясню почему. Я дочка врачей, и мои бедные родители постоянно были на операциях, на вызовах, и когда они готовили нам с братом подарки, чаще всего мы это видели, потому что это происходило спонтанно… Иногда мы просто притворялись, что верим в Деда Мороза. 

Мои дети верят, потому что я их таскала на потрясающие музейные спектакли-вечера, я всегда старалась сделать необычную ёлку, не просто делала подарки, а прятала в доме, чтобы они неожиданно на них натыкались. Но скажу вам честно, это быстро прошло. К десяти дети уже раскусили. А потом мы в такое время попали, когда таскали своих детей очень много по всему миру и они всего насмотрелись. Жалко, конечно, прощаться с волшебством, но всё равно человек должен понимать: если что-то и происходит волшебное, необычное в этой жизни, чаще всего это делают для тебя самые близкие люди. 

А вот сообщения Деду Морозу писали. У нас ставился специальный ящик в детском садике, и там было написано «Для Деда Мороза». Кто умел писать – то карябал сам, кто не умел – диктовал воспитателю, и открыточки мы в этот ящик бросали. 

Уполномоченный по правам ребёнка в Псковской области Наталия Соколова:  

– В детстве я, например, не помню, чтобы писала письма Деду Морозу. И вообще в отношении подарков я была не слишком притязательна. Мне всегда подарок Дед Мороз клал под подушку. Помню одно утро 1 января, когда я засовываю руки под подушку – а там нет подарка, и я понимаю: что-то пошло не так. У меня чуть ли не слёзы. Причём спала специально в зале, в большой комнате, чтобы не профукать, когда придёт Дед Мороз, но я всё профукала. Но почему-то я сориентировалась на ёлку, и под ней лежали лыжи. И я понимаю: спасибо, Дедушка, что ты мне их не под подушку положил, потому что это было бы неудобно и неправильно.   

А вот дочка Катюша писала письма Деду Морозу и убирала их в морозилку. Она писала, и нам приходили ответы. Моя дочь лет в десять стала мне задавать вопросы: «Мама, это же ты сама пишешь мне письма? Деда Мороза не существует?» Внутренний нигилизм присутствовал в ребёнке, и в один прекрасный день она так нас замучила этим вопросом, что в некоем раздражении было сказано: «Ну раз ты не веришь, значит, да, это мы тебе подарили синтезатор». После чего моя дочь сказала: «Мама, ты мне испортила детство, ты убила веру в Деда Мороза».  

У меня тоже вера в Деда Мороза есть, точнее вера в чудеса, которые происходят, и она ассоциируется с Николаем Чудотворцем (неслучайно именно этот святой, Николаус, в Италии особо почитаем). Очень хочется верить в чудеса, в то, что есть сила, которая может их воплотить в жизнь, потому что нам не хватает чудес. И если говорить о наступающем 2023-м, то, конечно, самое главное, чего мы все можем желать, – это мир, это здоровье, это чтобы вернулись мальчишки. Но самое главное – это, конечно, мир и здоровье близких. 

Депутат Псковской городской Думы Алексей Форш: 

– Я каждый год переодеваюсь в Деда Мороза для своих детей, и чем дальше – тем они больше начинают подозревать, что что-то не то. Им сейчас девять, шесть и три. И в прошлом году была такая ситуация (это уже мама рассказала): старшая дочь подошла и говорит: «У Деда Мороза штаны как у папы». И я в этом году ещё валенки решил надеть, чтобы переодеться в подъезде и уже зайти. Они верят, свято верят. Письма мы все написали, все отправили. Кладем на ёлочку – к утру их не становится: забирает Дед Мороз.  

В Деда Мороза я верил, но у нас не было традиции писать письма. Просто наше детство – это 1983-1984 годы. Тогда это были просто подарки. Конфеты — и слава богу. Я ещё помню из детства, когда была фигурка Деда Мороза и у него был мешок с подарками, и года четыре меня мучило, что у него в мешке. И уже в сознательном возрасте, лет, наверно, в 11, я разодрал этот мешок – там была вата. 

Начальник службы «Центр музейной педагогики» Алексей Голубев: 

– Письма писал, наверно, до четвёртого класса. Понятно, что в четвёртом классе я понимал, что это родители, но где-то в шесть, семь, восемь лет я ещё верил в Деда Мороза. На протяжении восьми, наверно, лет я продолжал писать письма, но уже понимал. Это было уже чтоб посмеяться. Я помню, где-то в шесть-семь лет мама мне говорила, что надо отправить по почте, и забирала это письмо. Потом уже просто под ёлочку клал. С 1 декабря уже было всё написано.    

Например, в 14 лет я тоже писал Деду Морозу письмо и ставил его под ёлку, но это было уже смешно. Просил на протяжении восьми лет компьютер. На девятый год наконец-то Дед Мороз меня услышал, и компьютер мне на Новый год подарили. Брату я, конечно, нанёс сокрушительную детскую травму, когда во втором классе сказал, что никакого Деда Мороза не существует и это папа с мамой. Он очень долго не верил в это, но потом поверить пришлось. У нас разница с братом десять лет. С ёлкой всегда было очень весело, потому что мы вместе с братом украшали её чуть ли не 1 декабря, с первым наступлением зимы. Сейчас такого, конечно, нет. 

Руководитель Северо-Западного межрегионального управления Россельхознадзора Олег Емцев: 

– Конечно, верил в Деда Мороза. Насколько помню свой осознанный возраст (наверно, в пять лет), конечно, я верил в Деда Мороза, знал, что он приходит, под ёлку что-то кладет. Писал письма Деду Морозу. Я их клал под ёлку. Потом смотрю – всё, письма нет. Был уверен, что это Дед Мороз забрал, соответственно, думал: как же он, через какие форточки и двери проходил? Конечно, эта вера была, просто не помню, как она исчезла, в какой период.  

У меня сейчас дети. Особенно младший (ему четыре с половиной года) вообще без ума перед Новым годом – мы кладём каждое утро письмо от Деда Мороза, что он должен сделать. Идёт отсчёт, он ищет с утра под подушкой или где-то письмо от Деда Мороза: «Ты хорошо себя вёл – вот тебе задание: сделай кормушку для птиц. А следующее задание…» И он всегда удивляется, что Дед Мороз через окно смотрит, как он себя ведёт. Он ждёт Деда Мороза, пишет письма, на окна кладёт, потому что верит, что именно в окно Дед Мороз смотрит и через окно пробирается. Дед Мороз – это для нас такой символ праздника.  

Старшая – ей 14 лет, восьмой класс – тоже очень верила в Деда Мороза. Я думаю, что до класса четвёртого, наверное. Уже потом (как раз она класс четвёртый, наверно, окончила) уже начала улыбаться в преддверии Нового года. Я говорю: «Дед Мороз», – она улыбнулась: «Пап, какой Дед Мороз? Я взрослая». Я всё понял: уже бесполезно. 

Уполномоченный по правам ребёнка в Саратовской области Татьяна Загородняя: 

– Я верила в Деда Мороза очень долго. Самое главное, мне кажется, мои дети тоже очень долго верили в Деда Мороза. Отсылали вчера письмо Деду Морозу с Дворцовой площади в Санкт-Петербурге: там бесплатно раздавали открытки, и мы писали эти открытки, отсылали и, в общем-то, делали счастливыми близких людей. 

Вчера был день Николая Чудотворца, и я уже, наверно, доросла до такого возраста, когда Дед Мороз у меня Николай Чудотворец, я в него верю.  

Раньше письма отправляли почтой. Ещё детям своим я рассказывала, что надо положить на балкон письмо и на балконе обязательно Дед Мороз его заберёт, а вечером мы, конечно, забирали это письмо. Утром дети бежали к балкону, видели, что там письма нет, и говорили: «Всё, у меня будет подарок точно!» И в зависимости от того, что там было за пожелание, мы старались изо всех сил его исполнить. Верили лет до 11. 

Депутат Псковской городской Думы Михаил Иванов:  

– Детям уже за 40, внукам – восемь и десять лет, но у этих уже период детства прошёл, и они уже понимают, что это, конечно, красивая, но сказка. Когда были маленькие, я прикидывался Дедом Морозом. Один раз, помню, и заказывал Деда Мороза, – это было поинтереснее: он приходил по сценарию, все родители здесь, значит, действительно со стороны пришёл. Ожидание Нового года и сказки всё равно в детях присутствует.  

Письма раньше не писали, это современная традиция. А так-то все ожидали уже подарки, открытки, само празднество чтоб было, чтоб весело и красиво было.  

Я ещё при Сталине жил. Конечно, Новый год всегда с интересом как праздник был. Раньше синтетических ёлок не было, всегда настоящая ёлка стояла с гирляндами, игрушки были все стеклянные, хорошие. Ещё, помню, родители конфеты на ёлку вешали – это вообще был высший пилотаж, когда конфеты висят. Дарили в основном кондитерские изделия и мандарины. Запах Нового года – это мандарины, лучшее воспоминание.  

Начальник отдела «Псковский кремль» Роман Коваль:  

– У меня есть родной брат, разница у нас два года, и вместе с ним мы твёрдо верили в Деда Мороза. Он, так скажем, к десяти годам уже перестал в него верить, а я – чуть позже, потому что однажды мы стали находить подарки заранее, до Нового года. Мы также писали письма, садились перед Новым годом с ним за письменный стол, подглядывали друг к другу, иногда он мне не показывал, я ему не показывал, что же я попросил, клеили это всё в конверт – и под ёлку.  

Ёлка у нас стояла, мы её всегда наряжали заранее, в декабре. Потом письма пропадали, мы удивлялись, каким же магическим образом они исчезли. Потом там открывалась дверь, дул ветер – это Дед Мороз залетел и принёс подарок. Один родитель отвлекал внимание, другой подкладывал подарок. Думаю, у многих семей такая история. Потом это прошло, конечно. Но было такое ощущение волшебства, оно ничем не передаваемо, я его до сих пор помню – подлинной новогодней сказки. И я думаю, каждый ребёнок такое почувствовать должен.