Рубен Шугарян: Интернационализация человеческой совести в отношении Арцаха нуждается в масштабировании
Экс-замминистра иностранных дел, экс-посол Армении в США, профессор школы Флетчера университета Тафтса, Посол Рубен Шугарян в интервью АрмИнфо рассуждает о последних трендах в международной обстановке вокруг арцахской проблемы. Делится видением переговорной повестки армянских сторон конфликта. Представляет собственные подходы по наиболее благоприятному для Еревана и Степанакерта сценарию разрешения карабахской проблемы.
Рубен Робертович эпохе в которой мы живем характерны стремительные глобальные политические перемены. Очень часто они содержат вызовы и угрозы, однако, наряду с этим, безусловно, предоставляют и возможности. Какие возможности для благоприятного армянским сторонам исхода карабахского конфликта усматриваете в существующих трендах Вы?
Возможности, конечно же, есть. И в период, последовавший вслед за апрельской войной 2016-го года, армянская дипломатия провела в США и ООН весьма неплохую работу. Нашим послам и другим дипломатам удалось сконцентрировать внимание иностранных коллег на фактах военных преступлений, совершенных азербайджанскими военными в апреле и достичь больших трансформаций в общественно-международном мнении об арцахской проблематике. Международное сообщество действует в соответствии с собственным алгоритмом, меж тем как мы привычно и вполне справедливо сетуем на его медлительный отклик. И, тем не менее, продолжающаяся смена международного отношения к Азербайджану в постапрельский период – состоявшийся факт и армянская дипломатия вполне может этот факт использовать в собственных интересах. Иными словами, внешняя политика Армении нуждается в новом наполнении, учитывая изменение ситуации после апреля 2016-го не только в регионе, но и в мире.
В качестве точки отсчета Вы избрали именно апрельскую войну 2016-го. Почему?
Разумеется, трансформации имели место и до апреля прошлого года в контексте глобальных вызовов и конфликтов. И, тем не менее, именно в постапрельский период наша дипломатия пыталась убедить международное сообщество в единоличной ответственности Азербайджана за апрельские жертвы как это, собственно, и было. Однако, особого успеха эти попытки не имели вплоть до периода когда мы начали проводить параллели между апрельской деятельностью Азербайджана – демонстрацией собственному народу отвратительного обращения с армянскими военнопленными, и деятельностью Исламского государства. И только после предъявления международным структурам полного списка, фактов, инициированных Баку недопустимых военных преступлений, мир поменял отношение, изменив степень озабоченности этой проблемой. Именно “четырехдневная война” продемонстрировала миру карабахскую реальность, реальный уровень пропаганды насилия в Азербайджане. Даже конфликты на Ближнем Востоке, ряде постсоветских стран отличаются от карабахского способностью этих народов продолжать сосуществовать бок о бок. Меж тем, как все усилия Баку направлены именно на создание условий, делающих совместное проживание азербайджанцев и армян невозможным. В этом свете, думаю, армянской внешней политике необходимо присовокупить ко всем этим фактам демонстрацию сравнения степени открытости общества, систем правления в Арцахе и Азербайджане. На мой взгляд, этот шаг способен принести армянским сторонам конфликта дополнительные дивиденды.
Как вписываются в Ваше видение внешней политики Армении по урегулированию карабахского конфликта встречи президентов и глав МИД Армении и Азербайджана, учитывая, что чуть ли не каждая из них ознаменовывается выстрелами и гибелью военнослужащих на границе?
Учитывая отсутствие необходимости коренного перелома в армянской политике в отношении урегулирования Арцахской проблемы, на мой взгляд, подобные встречи, безусловно, необходимы. Иными словами, продолжение переговорного процесса в рамках Минской группы ОБСЕ – необходимость, поскольку она продолжает оставаться безальтернативным институтом, позволяющим удерживать проблемы под каким-то контролем. Именно Минская группа сопредседателей из стран постоянных членов Совбеза ООН придает переговорам в направлении разрешения конфликта международный уровень.
Какие конкретные коррективы в армянской внешней политике Вы считаете сегодня необходимыми и отвечающими переменам и трендам в международном восприятии проблемы Арцаха?
Армянская политика нуждается в дополнениях, но не радикальных изменениях. Необходимо взять на вооружение новый подход, который я лично вижу в гуманитарной сфере, сфере прав человека, а не только сопоставлении принципов права народов на самоопределение и территориальной целостности. Подобная международная норма – сопровождаемая признанием и суверенитетом, сецессия во имя спасения впервые, кстати, была применена в Косово. Интернационализация человеческой совести в отношении Арцаха нуждается в масштабировании, особенно после зверств в отношении арцахских армян в апреле 2016-го года. Именно на этом должна концентрироваться внешняя политика Армении.
Усматриваете ли Вы угрозы для армянских сторон конфликта в сохранении статус-кво от 1994-го года. Исходят ли они исключительно от Азербайджана и, возможно, Турции?
Природа арцахского конфликта имеет политический контекст и отсутствие его разрешения, конечно, содержит в себе перспективу и угрозу нежелательных развитий. Однако, не таких какие в апреле создал Азербайджан. До апреля 2016-го выплеск ненависти выражался в более малых масштабах, к примеру, в убийстве Рамилем Сафаровым армянского коллеги Гургена Маркаряна. Убийство спящего человека было героизировано властями Азербайджана и Ильхамом Алиевым непосредственно. Тем самым Баку преподнес собственному народу образ действий, поощряющий насилие и пещерное мышление. И подобных примеров хватало. Однако, последний пример – апрельская война - был выражен уже на общегосударственном уровне. Конечно, обо всем этом Ереваном говорилось неоднократно, однако, желаемая степень координации действий отсутствует до сих пор. При этом, на мой взгляд, внешняя политика Армении уже корректируется и в определенной степени приводится в соответствие с новой реальностью.
Является ли возвращение арцахцев за стол переговоров по определению собственной судьбы необходимостью, соответствующей новым реалиям, о которых Вы говорите?
Решения конфликта без участия Арцаха не существует. В этом свете, убежден, что вывод Степанакерта за рамки переговоров был основным упущением внешней политики Армении в конце 90-х. Одним же из главных достижений армянской дипломатии стало признание Арцаха стороной конфликта в 1994 году на саммите ОБСЕ в Будапеште. Однако, нужно быть реалистами и держать в центре внимания развитие новых, собственных подходов по разрешению этой проблемы, поскольку сосредоточение внимания и имеющихся сил и возможностей на необходимости возвращения Степанакерта за стол переговоров к ощутимо-положительным результатам не приведет. Степанакерт за столом переговоров желателен и необходим, однако, лишь на последующих этапах переговоров, этапах уточнения и определения вопросов статуса Арцаха. Конечно же, в реальности, участие арцахцев в переговорах нужно было добиваться непосредственно после апреля 2016-го, однако, этот момент мы упустили. Тем не менее, хорошие предпосылки возвращения властей Арцаха за стол переговоров сохраняются и сегодня.