Вспомнить все
– Пусти меня! Пусти-и-и! – визжал Кекс, трепыхаясь в пасти Каспера. Но все было напрасно – Каспер помнил былые подвиги Кекса, которые не принесли тому славы, но проблем хозяину доставили изрядно.
Каспер – домашний пес породы лабрадор, внес Кекса – рыжего кота породы приблудный наглый, в дом. Кекс уже не упирался и не шипел – нет смысла. Хоть возрастом они были ровесники, но четыре кило Кекса против четверти центнера Каспера противостоять не могли. Каспер опустил друга на пол и с укоризной взглянул на него:
– Ну, чего ты так возбудился? Идет мимо соседский кот и пусть себе идет. Не безобразничает, на территорию твою не посягает – просто решил путь сократить. А ты рассвирепел, будто он решил тебя жизни лишить!
– Ага! Ты знаешь – куда он шел? – Кекс понемногу приходил в себя и обретал способность говорить осмысленно. – К Мурке, в соседний двор!
– Тебе-то какая разница, куда он шел?
– Как это – какая разница? Она же моя подружка! – возмутился Кекс.
– Она, мне кажется, со всеми дружит. – Ухмыльнулся Каспер. – С тобой тоже мурлычет, как и с другими. И вообще – тебя это уже не должно интересовать, зря, что ли тебя хозяин в клинику возил?
– И что, что возил? Чувства мои никуда не делись! Я теперь ее еще больше люблю, платонически. А ревность платоническая, может, еще сильней! Я всех за Мурку порву! Этого соседского – в первую очередь! – Кекс успокаивался и бушевал уже так, для порядка.
– Дурачок ты, Кексик, – Каспер смотрел на рыжего друга, как на несмышленыша. – Думаешь Мурке надо, чтобы ты всех рвал? К тому же неизвестно, кто кого – в прошлый раз ты едва без глаза не остался и ухо теперь висит. А ведь ты всегда гордился внешним видом. К тому же – хозяину лишние заботы, мотаться с тобой в клинику, раны твои обрабатывать, думаешь ему это удовольствие доставляет?
– А что, хозяин? Его тоже пора на место ставить – распустился в последнее время. Тоже мне - хозяин! – возмутился Кекс. - С утра до вечера пропадает на своей работе, а тут хоть ложись и помирай неглаженным.
Кекс настолько разошелся в праведном гневе, что не заметил, как Каспер оскалил клыки и зарычал:
– Замолчи, наглый рыжий кот! Можешь говорить обо мне все, что хочешь, но говорить плохо про нашего хозяина я тебе не позволю, хоть и считаю тебя своим другом!
Кекс понял, что перегнул палку и замолчал, но непримиримый взгляд не погасил и принялся вызывающе хлопать по полу хвостом.
– Не смей даже приближаться ко мне, неблагодарный кот! – продолжал Каспер. – Не суйся к моей лежанке, даже не подходи к ней! У тебя своя есть! Приляг на нее и поразмысли над своим поведением, а лучше вспомни – как ты сюда попал и чем обязан хозяину!
Каспер, не взглянув на Кекса, прошел к своей лежанке, на которой раньше хватало места им обоим и улегся, демонстративно отвернувшись от друга. Кекс, озадаченный поведением пса, запрыгнул на диван, крутанулся раз, другой и прилег, прикрыв морду хвостом. Время от времени он, приоткрыв то один глаз, то другой, с опаской поглядывал на Каспера.
«Ишь разозлился, – думал Кекс. – Сроду я его таким не видел. И чего такого я сказал? Раньше, бывало и по морде ему лапой мог треснуть – тот только улыбался. А тут... Вспомни, говорит, как ты сюда попал. А что – и вспомню!»
Кекс вздохнул, прикрыл глаза и погрузился в воспоминания...
...Он не помнил откуда шел и не знал – куда. Он даже не видел дороги, поскольку крупные хлопья снега запорошили глаза. Он только знал - чтобы выжить, надо идти. Если остановиться – не будет больше сил подняться и продолжить путь. Значит все закончится навсегда там, где остановишься. Жить он хотел, а потому – шел.
Лапки проваливались в сугробы, которые становились все выше и выше, мокрая шерстка не могла удержать тепло худенького тельца. Он шел и шел, пока, наконец не уперся головой во что-то. Он даже не стал разбираться – что это такое, просто поджал лапки, закрыл глаза и собрал тельце в тугой комочек. Все, идти дальше некуда, он останется здесь. В последний раз он разлепил глазки, поднял их в черное небо, засыпающее его мокрым снегом, и закричал! С отчаяньем и обидой на короткую свою жизнь, в которой не было ни одного счастливого, теплого и сытого дня!
Никто его не услышал, и котенок смирился окончательно. А снег засыпал и засыпал его, вскоре там, где оставалось маленькое тельце был виден только невысокий бугорок...
– Ух, снегу-то навалило! Каспер, пойдем разгребать, иначе машину за ворота не выгнать! – Хозяин натянул на голову вязанную шапочку и открыв двери, выпустил на улицу пса.
Каспер, в то время еще трехмесячный щенок с визгом кинулся в сугроб, поднимая снежную пыль. Хозяин хохотал, разделяя его восторг и скреб лопатой двор. Открыв калитку, выпустил щенка за ворота. Визг щенка стих. В недоумении, хозяин выглянул наружу и увидел, что тот раскапывает лапками снежный бугорок, время от времени принюхиваясь к нему.
– Ну-ка, ну-ка, что ты там нашел? Котенок! Вот это да! Отойди, Каспер, не мешай! – щенок лизал мордочку котенку, но тот уже не реагировал ни на что, даже глаз не открывал.
Хозяин подхватил найденыша, прижал его к груди и понес в дом. После получасового растирания и массажа, котенок подал первые признаки жизни. Он приоткрыл глазки и беззвучно разинул ротик. Хозяин набрал в тазик теплой водички и перенес туда едва не погибшего малыша. После теплой ванны завернул его в полотенце и уложил у горячей батареи. Котенок затих, а Каспер уселся рядом и принялся наблюдать как он дышит – с хрипами и неровно.
Потом была борьба за здоровье котенка, которого назвали Кексом. Но леченье, тепло, сытная и вкусная еда и неотступное вниманье Хозяина и Каспера сделали свое. Вскоре Кексик уже преследовал хозяина по пятам, играл с Каспером и валился спать вместе с ним на лежанку пса.
Только просыпаться он боялся – ему долго еще казалось, что, проснувшись, он не сможет разлепить смерзшиеся глазки, не сможет подняться на лапы потому, что они окоченели на холоде. Что нет у него хозяина и доброго друга – Каспера, что все это ему привиделось в предсмертном бреду. Стиснет его маленькое сердце страх приближения леденящего холода вечной тьмы и вновь захочется крикнуть от обиды на свою горькую судьбу.
Кекс вздрогнул и открыл глаза. Он осторожно спрыгнул с дивана, подошел к лежанке Каспера. Тот все так же лежал к нему спиной. Кекс осторожно тронул его лапкой:
– Каспер, Каспик. Извини меня, я и в самом деле дурак. Хозяин у нас самый лучший, другого такого на свете нет. И ты тоже самый лучший друг. Не знаю, как бы я жил без тебя. Пусти меня к себе, Каспик, я не буду тебя обижать и обзываться. Ты добрый, а у меня просто такой противный характер.
Не переставая мурлыкать, Кекс втиснулся на лежанку, лизнул Каспера в нос и пристроился рядом. Пес, добродушно ворча, подвинулся, освобождая место хвостатому другу.
Через полчаса Кекс упершись всеми лапами в край лежанки пытался отвоевать себе еще немного места:
– Ну ты и растолстел, псина! Скоро нормальному коту совсем негде будет спать! Надо сказать хозяину, чтоб меньше тебя кормил.
– Угомонись, наглая рыжая морда! – проворчал Каспер и лизнул друга в пышные усы.
Тагир Нурмухаметов