Призрак Европы
Давно нужно было разобраться, каким именно люди видят обманувший их мираж.
Время от времени мне случалось общаться с мигрантами из многих постсоветских государств: уехавшими в последнюю волну, в предпоследнюю, «зацепившимися» и вернувшимися домой, разными.
С годами количество таких общений перешло в качество — теперь я могу попробовать воссоздать видимый их глазами обобщенный портрет миража.
Изображение при этом получается многослойным. Наружная обертка — это та самая прежняя Европа, которую когда-то в качестве «колхоза-миллионера» выставляли на витрину капитализма. Довоенная Европа, которой наличие экономических колоний по всему миру давало возможность вести образ жизни мелкого рантье.
Послевоенная Европа, которая попала в полную вассальную зависимость от США, но при этом сохранила свои экономические колонии, а с ними возможность вести привычный образ жизни и даже немного беситься с жиру.
Прежней Европы давно уж нет, осталось только изображение на обертке — голограмма, рукотворный мираж.
Внутри обертки — совсем другие изображения. Первое из них, базовое — для тех, кто приехал не как турист, а насовсем. Другая, но привычная, бюрократия, в остальном — более жесткая жизнь. Языковый барьер и статус пришлого, за редким исключением необходимость согласиться на унизительную для себя работу. Непривычно высокая удельная стоимость коммунальных услуг. Экономия на всем.
Скверное медицинское обслуживание — дожидаться приема врача хотя бы общей практики нужно неделями, узкого специалиста — месяцами, а на лекарства нужен рецепт. Окружение диаспорами мигрантов других рас, национальностей, религий, которые отнюдь не собираются ассимилироваться, а как будто только ждут сигнала к дружным деструктивным действиям.
Хуже того, когда наш мигрант выбирает свободный день, чтобы полежать под солнышком на газоне и привести свои мысли в порядок, он через час обнаруживает, что никакой обещанной чистоты в Европе тоже нет — весь газон засыпан шелухой от тех самых семечек, которые он захватил, чтобы сподручней было думать.
Полежав на целительной шелухе (или другой рукотворной куче), некоторые постепенно начинают понимать, что наша жизнь такова, какой мы дружно создаем ее сами, а от себя не убежишь.
Что нужно не искать лучшую жизнь по всему миру, а вырастить ее в себе самом и построить вокруг себя. К сожалению, намного чаще люди, однажды загипнотизированные оберткой, продолжают бежать за миражом, даже если базовое изображение настойчиво стучится в их сознание. И готовы растерзать любого, кто попытается им помешать. Второе изображение намного более похоже на обертку — оно для тех, у кого очень толстый кошелек. Им доступна совсем другая медицина. У них совсем другие среда общения и способ жизни.
Их деньги и детей с удовольствием принимают в залог. В залог того, что они будут управляемы — ведь такие люди, как правило, имеют большие возможности в своей родной стране, и даже не замечают, как, попав в жернова веками отработанной технологии, становятся «пятой колонной». Но, когда их возможности исчерпываются и они перестают быть нужны, изображение перед их глазами как-то незаметно трансформируется в базовое.
Зачастую они начинают понимать, что сказка о неприкосновенности частной собственности — лишь часть миража, всегда найдется много вроде бы как законных и высокоморальных поводов для банального «было ваше — стало наше». Но — поздно.
Казалось бы, еще в конце лихих 90-х можно было сделать выводы из судьбы «первопроходимцев». Вот только гипноз обертки… Третье изображение, промежуточное, для тех, кто приехал в рамках процесса «перекачки мозгов», — изначально такие люди были нужны для обеспечения технологического преимущества. Но как только отдача от них снижается, например, с возрастом, они тоже начинают видеть базовое изображение.
А за всем этим проступает четвертое, более современное изображение — фирменное блюдо «Европа глобальная» по рецепту международного финансового капитала: толпы смартфоноголовых существ, которые никак не могут определиться со своей половой принадлежностью и выбрать, кого важнее защищать — животных или озоновый слой планеты.
Эта биомасса не нуждается в чипировании мозга, она и без того надежно сидит на цифровом поводке в концлагере без колючей проволоки.
Поскольку международному финансовому капиталу столько биомассы вроде бы и ни к чему, ее количество регулируют, пока что ненавязчиво: изобретением новых полов (такими темпами скоро дойдет до сотни), пандемиями, войнами. Но однажды могут и отбросить условности. Призрак Европы растерянно бродит по глобализму. Джордж Оруэлл нервно ворочается в гробу.
Не совсем точно говорить о примерно полусотне недружественных стран. Есть англичанка, которая гадит, и несколько ненавидящих нас соседей поближе. И есть один недружественный международный финансовый капитал, вместе с демократической партией США захвативший власть в примерно полусотне стран, включая сами США. Захвативший тихо и незаметно.
Теперь во всех этих странах идет более или менее выраженная борьба между уже отглобализированными и пока еще сохраняющими здравый смысл.
Та же борьба идет во всем мире, в том числе и у нас. Сейчас все взгляды прикованы к боевым действиям, смертям, разрушениям. И нужно быть очень внимательным, чтобы фокусник не воспользовался этим и второй рукой тихо и незаметно не расширил и у нас власть либерально-глобалистских элит до полной и окончательной.
А еще многим из нас, особенно поборникам власти, славы и денег, пора бы определиться: либо строить со своим народом лучшую жизнь, либо гоняться за миражами по всему миру. Настало время, когда усидеть на двух стульях никак невозможно, изображать из себя нечто между двумя агрегатными состояниями — тем более. Одновременно числиться в руководящих народом элитах и поддерживать либерально-глобалистскую тусовку уже не модно, а скоро станет и вовсе затруднительно.
Читайте также: Нас душат, а мы стали первыми в Европе по объёму экономики, — Путин
Сергей Лисичкин, специально для «Русской Весны»