Взял в жёны деревенскую, забитую девушку, а она... действительно забитая и деревенская
Решил Олег жениться - время пришло: любимая бабушка померла. И оставила наследство - небольшую квартирку с советских времён. Ну, там сервант с хрусталём, раскладной стол, торшер, слуховое окошко из кухни в ванную - всё, как положено.
Только всё это богатство пыльное какое-то. И запах от него идёт. Конечно, женская рука нужна. Хоть пауков по углам разогнать. А то наглеют. И вообще, в порядок привести. Навести уют на сервант с хрусталём. Сухостой из ваз повыкидывать - а то оттуда моль разлетается и путается в паутине. И такая кругом биология идёт - аж шкафчик под раковиной открывать страшно. Хоть заранее стучись, чтоб тараканам не мешать.
Но конечно, на городских-то в смысле разогнать биологию никакой надежды нет - ленивые, как кошки! И толк от них такой же: едят, да спят.
В общем, быстро Олег скумекал, что для такого роскошного богатства, как у него, деревенская девушка нужна. Городские-то, кого заманить удалось, хором сказали: надо всё отсюда вынести и сжечь! А потом хлоркой залить и закрыть! Как сговорились. Не жалко им, видишь ли, чужого имущества. Не приучены к экономии и труду.
А деревенская, да неизбалованная, она же во-первых, работящая, а во-вторых, за возможность в таких хоромах жить, будет ноги мыть и воду пить! Надо только по-настоящему бедную сиротку найти, чтоб в соцсети ни ногой. И чтоб прям совсем из бедности: удобства во дворе, а вода в колодце. Чтоб понимала своё счастье - на неё богатый городской парень позарился.
Ну, вот Олег поспрашивал, пораскидывал, прикинул, и поехал с брательником Андрюхой в самую дальнюю деревушку, как будто на рыбалку. У брательника-то машина была. По городским меркам совсем не престижная - десятилетней давности выпускница отечественного автопрома. Городские-то не все в такую и сесть соглашались. А вот деревенские за счастье посчитают на такой прокатиться.
Ну, приехали в захолустную деревушку, огляделись. Конечно, из невест только бабки одни. И тракторист на тракторе - это он специально неподалёку от рыбалки стоял, чтоб в случае чего к рыбалке примкнуть. Или застрявшую машину вытащить, а потом уж к рыбалке. В общем, питал надежду.
-А есть ли у вас в деревне какая-нибудь молодёжь? - спросил у него Олег, протягивая пластиковый стаканчик.
-Да откуда тут молодёжь-то? Только я и есть... - покачал головой тракторист, выпил, занюхал рукавом.
-А может, девки молодые?
-Хыхы, - хрипло рассмеялся абориген. - Откуда же здесь девки? Хотя... у Кольки Косого дочка недавно из интерната вернулась. Школу, что ль, закончила?
Так Олег и нашёл свою судьбу. Звали девушку Татьяной, и воспитывалась она в основном в интернате - в деревне-то школы не было, конечно. А когда приезжала из интерната, воспитывалась она отцом, которого прозвали "Косым" вовсе не за дефект зрения, а за то, что никто и никогда не видел его трезвым. Даже бабки, которые во всех подробностях помнили жизнь при Сталине, и те не могли сказать, когда Колька Косой был не выпивши. Так же у Татьяны имелась мать, внешне ничем от сталинских бабок не отличавшаяся. Хотя, по всему должна быть моложе. Наверное, жизнь с алкашом и драчуном сказалась. Но это она сама виновата, бог ей судья.
Взял Олег Татьяну в город. Погулял с ней в парке. Показал бабушкины хоромы. Невеста от богатства обомлела и на Олега стала смотреть, как модель на олигарха! Тараканов и пауков она ничуть не испугалась - привыкшая была. Не то, что городские. Очень всё это Олегу понравилось, вот он и женился. Свадьба скромная, фотосессия на телефон Олега, платье у невесты из какой-то занавески, что ли, сшито - в общем, без расходов почти.
Ну, привёл в дом, зажили. Олег мечтал: домашняя жена, без всяких соцсетей, и порядок и наведёт и борща наварит, и не потребует себе шуб и брильянтов. Не говоря уж о ресторанах и заграничных курортах.
И действительно: не требовала Татьяна ничего. Ходила по квартире в дешёвеньком ситцевом платьишке. Подметала, конечно. Мусор в углу оставит - сверху веник. Не сказать, чтоб в квартире сильно чище. Тараканы вроде как даже больше расплодились - хотя, куда уж больше-то? Даже как будто мыши прошмыгивают. Но их молодая жена тоже не боится - привыкшая.
А вот за продуктами Татьяна не выходит: "В магазине, - говорит,- касса пищит, я боюся!" Как покупать - не понимает. Олег уж ей показывал, но бесполезно: "Не могу, говорит, я туда ходить! Там люди незнакомые смотрят!"
Ладно, покупку продуктов Олег на себя взял. Но оказалось, что и стряпает она несъедобно: всё подряд в кастрюлю свалит, зальёт холодной водой из-под крана, и ждёт, когда сварится. У неё мать всегда так делала. В чугунке в печке. Посуду Татьяна мыла в тазу. Нальёт туда воды из-под крана, все тарелки скинет, полежат они там, она потом их какой-то тряпкой протрёт и на стол ставит, как будто помытые. Олег, как увидел, его чуть не стошнило. Начал за ней перемывать - хоть немного чтоб почище было.
Бельё, конечно, в ванне замачивала. Не могла нарадоваться: какое же, говорит, это счастье в ванне-то стирать! Гораздо удобнее, чем в корыте! Замочит в ванне и лежит оно там двое суток. Олег, конечно, колготится: мыться-то где? А мыться по субботам. К субботе она бельё из ванны вынимала - с пониманием относилась.
Олег ей показывал, как стиральной машинкой пользоваться - куда там! "Пищит она! - сообщала Таня. - И бьётся! Я боюся!"Ладно, пришлось самому и бельё стирать. И готовить - чтоб съедобно было. И без посторонней живой биологии в тарелке. И рубашки гладить сам стал.
И главное: не скажешь, что Татьяна бездельничает. Целый день она при деле! Телевизор только вечером с Олегом смотрит. В соцсети и не заходит - телефон-то кнопочный у неё. И наварит, и постирает, и подметёт, и погладит. А всё, буквально всё переделывать приходится - у рубашек она принципиально только воротник и переднюю часть гладила. Остальное же не видно. Брюки или там джинсы - и подавно: "Я их вот так на стул повесила, они отвисли и не мятые совсем!" - сообщала она Олегу.
Одним словом, никакого житья: тут тараканы, тут моль летает, пауки над ней биологию устраивают, на кухне мухи кругом, тут Татьяна вязанок полыни навешала - не помогают, а тут бельё замочила, хотя сколько раз просил не замачивать. "Как же, - говорит, - не замачивать-то? Мамка всегда замачивает!" И плачет. И соседи жалуются, что она в пять утра им под окна помои выливает: это она специально все жидкие отходы от мытья посуды или ещё какие в ведро собирала и на улицу выносила: унитаз жалела. Хотя и подозревал Олег, что залезает она на него с ногами - ей так привычнее.
И приметы кругом: "Я бельё стирала и дождь пошёл! Это значит, у тебя другая есть!", "Окна мыть, когда солнце в них светит к беде - всё счастье из дома уйдёт!", "Помои вечером выливать - денег в доме не будет!"
Хотел Олег её уж назад в деревню вернуть: никакого же житья. И перед людьми стыдно. Но тут сообщает она радостную новость:
-У меня, - говорит,- наконец-то из мешочков вши выползли! Это значит, ребёночка жду!
Олег от такой новости обомлел.
-Какие, - удивляется, - ещё вши из мешочков?
Татьяна даже рассмеялась, какой ей муж непонятливый невежда попался. Объяснила:
-Вши, - важно так говорит, - они же в специальных мешочках в голове живут! А когда женщина беременеет или ещё какое событие, они оттуда выползают! Примета верная! Да это же все знают! Хоть у кого спроси!
Олег давай голову чесать, как от такого счастья избавиться. От жены в смысле. И от вшей тоже. Хотелось бы.
Но примета и впрямь оказалась верная. Забеременела Татьяна. И как теперь с ней разводиться - непонятно. И в забитой деревенской девушке подвох оказался. Хотя, вроде, расчёт верный был.
А теперь вот смотрит Олег, как жена плюёт на лоб наследника и своей ночной рубашкой его личико потом утирает. Чтоб не сглазили.
Андрюха - брательник-то на приоре - тоже деревенскую за себя взял. Но там совсем другая история приключилась. Ещё и неизвестно, что лучше.