Ветер, холод и 1800 метров над уровнем моря. Что ждет наших лыжников и биатлонистов в Китае?
Самые тяжелые условия за последние 20 лет.
Предстоящая Олимпиада в Пекине станет для лыжников и биатлонистов, пожалуй, самой высокогорной за последние 20 лет.
В 2002-м на ОИ в Солт-Лейк-Сити лыжно-биатлонный блок проходил в Солжер Холлоу на высотах вокруг 1600 метров. Через четыре года в Турине высота была на сто метров ниже. Еще через четыре в Ванкувере в районе 900 метров над уровнем моря. «Лаура» в Сочи снова подняла лыжников и биатлонистов в горы на высоту около 1400 метров. Последние олимпийские старты в 2018 году прошли, как и в Ванкувере, на высотах порядка 900 метров.
Лыжегоночный комплекс недалеко от Чжанцзякоу расположен на высотах 1700-1800 метров и, таким образом, предложит самые экстремальные условия с точки зрения гипоксии (кислородного голодания).
Поясню: когда человек находится на уровне моря, то содержание кислорода в воздухе составляет 20,9%. На высоте 1750 метров оно уже 16,9% и это очень, очень заметно. К примеру, в 2014 году в Сочи на высоте 1400 метров кислорода в воздухе было 17,5%, а человек чувствует каждую десятую процента, особенно если говорить о спортсменах, выполняющих физическую нагрузку.
Горным воздухом дышали даже те, кто никогда не был в горах, но летал в самолете. В салоне поддерживают давление, соответствующее высоте 1500 метров (в среднем), а это означит, что насыщение крови кислородом падает и человек испытывает гипоксию. Именно поэтому многие люди в полете чувствуют себя необычно, кто-то хочет спать, у кого-то наоборот, проявляется возбуждение и т. д.
Возвращаясь к условиям, в которых придется выступать лыжникам и биатлонистам, помимо того, что кислорода будет на 4% меньше чем на равнине, есть еще и индивидуальные особенности гор, и 1700 в Казахстане, например, воспринимаются совсем не так как 1700 в итальянских Альпах. На это влияет близость водоемов, наличие или отсутствие хвойных лесов, т. е. горы уже «голые» или еще нет, температурный режим, который зависит от широты, на которой находится то или иное место.
Любой спортсмен, имеющий опыт выступления в горах, знает, какие горы ему подходят, а какие нет. Точно так же почти каждый знает предел высоты, на котором его организм может полноценно функционировать во время соревнований, и для большинства лыжников элиты высоты ОИ в Китае находятся очень близко к этому пределу.
Вопросами адаптации в горах мировой спорт озаботился после ОИ 1968 года в Мехико, когда там люди падали в обмороки и сходили с дистанций из-за высоты 2000 метров, на которой находится столица Мексики. До этого вопрос гор так остро не стоял, о адаптации к ним не думали, скорее просто принимали как неизбежное, приезжали и выступали.
СССР, как обычно, взялся за дело рьяно. В рамках подготовки сборных были собраны данные более чем по 1800 спортсменам и их акклиматизации, как объективной (анализы) так и субъективной (ощущения). Когда все это собрали воедино, то поняли, что ничего не поняли — было выявлено порядка 18 периодов функциональных «ям» после приезда в горы, и еще больше функциональных «пиков» после спуска с них. Некоторые из этих «ям» и «пиков» наблюдались более чем через месяц, частота возникновения была разная, все очень индивидуально. Пытаясь как-то обобщить данные сообщили тренерам информацию, которая используется и по сей день — 4-5-й дни после приезда самые тяжелые, поэтому нужно стараться избегать стартов в этот период.
Начали искать схемы подготовки к соревнованиям, а на тот момент, конец 60-х, схемы такие были только у альпинистов-высотников, но они оказались неприменимы для циклических видов. Опробовали ряд подходов, в частности проживание на высоте старта, ниже или выше высоты старта. Последний, который сейчас в английский нотации сокращают до SHTL (sleep high train low) показал себя наиболее эффективным. Именно его использовали спортсмены некоторых сборных США на домашней Олимпиаде 2002 года, когда, выступая на высоте порядка 1500-1700 метров, жили и спали на высотах за 2000. И, понятно, не в Олимпийской деревне.
Концепцию SHTL попробовали перенести в искусственные условия нормобарической гипоксии, посадив спортсмена в палатку, воздух куда подается через специальное устройство, обедняющее его кислородом. Кстати, такая система, но стационарная, в виде «горных комнат», была реализована на «Жемчужине Сибири» в Тюмени, но уже позже, когда технология встала на коммерческие рельсы и богатым русским, сходящим с ума по биатлону, нужно было что-то продать. Мобильные палатки, закупавшиеся Минспортом десятками, показали себя очень неоднозначно, ну, а затем вышла большая научная статья, где через ряд экспериментов доказывалось, что подобные палатки для сна могут быть использованы лишь только как способ немного продлить эффект настоящих гор, не более. Система «горных комнат» реализована, кстати, и в Минске, на одном из спортивных комплексов.
Чтобы вы понимали, насколько непросто придется лыжникам и биатлонистам на ОИ, приведу пример. В КНР традиционно проводится веломногодневка «Тур озера Цинхай», одна из самых тяжелых многодневных гонок мирового календаря, по причине того, что проходит она на высотах за 2000 метров, а некоторые перевалы находятся выше 3000 метров. Гонщики, которые проезжали ее, говорят, что организм затем приходит в себя полгода-год, настолько тяжело ему приходится.
Проходит эта многодневка, кстати, через знаковую, с точки зрения горной подготовки китайских спортсменов, базу «Дуоба». В начале 80-х Минспорт КНР выкупил ее у Минобороны и перестроил. В данный момент это примерно как пять Новогорсков по площади и все это на высоте 2000 метров. Эта база — опорный пункт подготовки летних видов спорта, когда им требуется среднегорье. Именно «Дуоба» была любимой базой Ма Цзюньжэня, опального тренера сборной КНР по легкой атлетике, которого обвиняли и в допинге, и в жестоком обращении со спортсменами. Как раз там в «Дуобе» и происходили те события, о которых затем воспитанники Ма написали в письме, которое скрывалось следующие 19 лет.
Азиатские горы, как правило, воспринимаются спортсменами тяжело, в основном из-за того, что находятся в регионах с резко континентальным климатом. Это не Швейцария, где озера и не Италия, где рядом Средиземное море. В случае с Чжанцзякоу до Желтого моря 350 км, а вот севернее расположена продуваемая всеми ветрами Внутренняя Монголия, доминирующая над климатом в регионе, приносящая холода, ветер и песок. Тот самый песок, о котором рассказывали сервисеры сборной России, побывавшее на олимпийских трассах в конце декабря 2021 года.
Даже фотографии с олимпийских объектов показывают — снег есть, но его выдувает. Он не лежит, как в Европе, он каждый день сдувается сильным ветром, поэтом кое-где видна земля. Те из вас, кто был в Северном Казахстане, регионе с похожим климатом, могут представить о чем идет речь — холодно, ветрено, снега мало.
Теперь вспоминает о 16,9% кислорода, добавляем к ним -16 ночью, которые стоят в Чжанцзякоу уже сейчас, учитываем ветер, который усиливает ощущения холода, и получаем не самую радужную картину предстоящих олимпийских баталий. Держим в голове, что если ветер будет слишком сильным и его комбинация с холодом окажется тяжелой, то гонки могут просто отменить.
Фактически, на ОИ в Пекине, говоря о лыжных гонках и биатлоне мы, пожалуй, имеем абсолютно непредсказуемую перспективу. На такой высоте в подобных погодных условиях, да еще и во время очень затяжного турнира, в «яму» может попасть кто угодно и когда угодно. Еще никогда со времен ОИ-2002 прогнозы не были столь неблагодарным делом.