Бюджет — лучший способ решить свои проблемы. Дело Кехмана
Владимир Кехман, в недавнем прошлом банановый король, а ныне — главный дирижёр бюджетных потоков МХАТа и художественный руководитель Михайловского театра, как раз из тех, кто освоил этот сложный трюк. Его личный счёт в банках — минус 17,8 миллиарда рублей, а автопарк и недвижимость — как у скромного олигарха средней руки: https://ki-news.ru/solyanka/vz...
Как миллиардер с долгами становится «госслужащим»
История банальна, как тендер на госзаказ: был бизнес — JFC, был кредит — миллиардов этак на 20, был кризис — и нет бизнеса. Зато остались долги. И не какие-нибудь символические, а такие, что Сбербанк, Промсвязьбанк, Уралсиб и Райффайзен до сих пор в лёгком шоке.
Кехман вежливо хлопнул дверью, забрав с собой личные обязательства на сумму, которую в новостях принято сопровождать словом «колоссальная». Потом — чудо карьерной мобильности: человек, который должен почти 18 миллиардов, оказывается во главе сразу двух государственных театров. И получает доступ к щедрым бюджетным вливаниям.
А что, в России ведь нет закона, запрещающего поручить государственное имущество и миллиардные контракты человеку, который собственное имущество уже профукал?
Когда бюджет — лучший банк
В театральной сфере Кехман быстро освоился: за последние три года финансирование МХАТа выросло в десять раз — с 150–180 млн до 1,5 млрд рублей в год. И совпадение ли, что именно аффилированные с ним структуры выигрывали тендеры на реконструкцию?
Следствие считает, что стоимость работ завышали, контракты рисовали под «своих», а благодарности выражали в виде подарков — вроде того самого Mercedes за 27 миллионов, который теперь значится вещественным доказательством по делу о взятке.
Официальная нищета, фактический глянец
Чтобы понять контраст, достаточно взглянуть на декларации:
• Официальный доход за 2023 год — 13,7 млн руб.
• Зарплата — до 350 тыс. в месяц (и это, говорят, «жирные» годы).
• У супруги — жалкие 432,8 тыс. в год.
А теперь — на имущество, арестованное Басманным судом:
• квартира у Кремля за 160 млн;
• коттедж и земля в Подмосковье на 90 млн;
• квартира в центре Петербурга за 40 млн;
• автопарк на 87 млн, включая Range Rover и тот самый Mercedes.
Вопрос: кто-нибудь в Минкульте вообще сверяет доходы своих назначенцев с их образом жизни? Или у нас проверка кандидатов на посты с миллиардным бюджетом сводится к двум пунктам: «дружит» и «не сидит»?
Схема «эффективного менеджера»
1. Получаем кредиты на бизнес.
2. Теряем бизнес, остаёмся с долгами.
3. Пересаживаемся в кресло госменеджера.
4. Осваиваем бюджет на реконструкцию.
5. Передаём заказы аффилированным подрядчикам.
6. Получаем «подарки» за успешное сотрудничество.
7. Переоформляем имущество на родственников.
8. Улыбаемся с театральной сцены — мы же теперь в культуре.
В результате в кармане — элитное жильё и люксовые машины, в наследстве — долги, которые никогда не будут погашены. А страна теряет сотни миллионов, но «культура» ведь требует затрат, верно?
Где же контроль?
В нормальной системе на должность руководителя с доступом к миллиардам не поставят человека с многолетней историей непогашенных кредитов. Но у нас же свой путь: опыт в «освоении» денег — это плюс в резюме, а умение жить при официальной нищете — показатель талантливого управленца.
Общество, впрочем, особо не возмущается. Бюджет воспринимается как бездонный кошелёк, который лежит на тумбочке у государства, и из него можно тихонько брать. Кто-то — чтобы латать дороги, кто-то — чтобы латать гардероб.
Мораль всей басни
Дело Кехмана — не про одного конкретного человека. Это про систему, в которой госслужба стала способом решения личных проблем. Когда ты банкрот с миллиардными долгами — идёшь в театр. Когда нужен ремонт дома — объявляешь реконструкцию сцены. Когда хочется новый автомобиль — проводишь тендер.
И пока коррупция остаётся «культурной нормой», фамилия в заголовке будет меняться, но сюжет — никогда.
В России бюджет давно перестал быть абстрактной сметой расходов — это та самая бездонная тумбочка у кровати государства, из которой можно бесшумно тянуть, пока никто не видит… или пока все делают вид, что не видят. Кто-то вытаскивает оттуда пачку, чтобы подлатать дорогу, кто-то — чтобы подлатать собственный гардероб, а кто-то — чтобы купить себе «скромный» Mercedes за 27 миллионов.
И вот тут встаёт вопрос: зачем мы вообще удивляемся, что на посты, связанные с управлением миллиардами, берут людей, которые с деньгами на «вы» и долгами на «ты»? Так ведь им надо же как-то решать свои финансовые проблемы! А где это сделать проще, чем в кресле с доступом к бюджету?
В банке человеку с долгами даже вклад открыть бывает непросто, а уж тем более — получить новый кредит. А у нас на государственную должность, где распоряжаешься миллиардами бюджетных средств, такого персонажа берут без вопросов. Что, в Минкульте все слепо-глухие? Или, может, всё проще — за правильную «премию» можно принять кого угодно?
Похоже, пока в этой стране бюджет будет восприниматься как кормушка, а конкурс на высокую должность — как тендер на право есть из неё без очереди, мы ещё не раз увидим, как миллиардеры-должники с официальной зарплатой школьного учителя выходят из Bentley, чтобы рассказать нам о высоком предназначении культуры.
У нас в стране бюджет — это не средство развития, а меню ресторана, где чиновник заказывает всё сразу, зная, что платить всё равно будете вы?