40 ЛЕТ ЗНАМЕНИТОМУ «ПИСЬМУ 130-ти»

В 70-х годах XX в. грузинские власти крайне ужесточили свой режим в Абхазии и стали лихорадочно форсировать окончательное решение абхазского вопроса по-своему. В первую очередь они усилили процесс переселения грузинского этнического элемента в Абхазию под различными надуманными предлогами. Эта антиобщественная акция стала принимать угрожающий характер, тем более что абхазов у себя на Родине уже было в 2,5 раза меньше, чем пришлых грузин.

В такой демографической ситуации абхазский народ оказался обреченным, потому что одного естественного прироста грузинского населения Абхазии уже было достаточно, чтобы растворить абхазский этнос в грузинской среде в недалеком будущем, если бы даже исключили механический прирост грузин, чего, конечно, никто не собирался делать.

Несмотря на такое трагическое положение, власти Абхазии совершенно бездействовали. Более того, как указано в самом «Письме 130-ти», правительство Абхазии «являлось лишь послушным, старательным, усердным исполнителем любого указания из Тбилиси». (Стр. 12). Это происходило, разумеется, от того, что в руководстве Абхазии в основном были ставленники тбилисских властей.

Абхазский народ со своими лидерами из национально-освободительного движения понял, что нет у него власти, которая может его защитить и решить его судьбу. Поэтому он вынужден был заниматься самозащитой. Именно в такой безысходной обстановке зарождается в конце 70-х гг. серьезнейший политический документ, известный как «Письмо 130-ти». Сейчас уже можно говорить, что его написал философ Олег Несторович Дамениа, хотя в процессе обсуждения его коллегами (Артур Аншба, Владимир Цвинариа и др.) документ редактировался, шлифовался, что-то прибавляли, что-то убавляли и т. д.

Затем начался процесс подписания данного Письма. Подписи собирали тайно, причем предлагали подписать только надежным людям, которые могли гарантировать конспирацию. Но это не означает, что все надежные и желавшие подписать были охвачены. Процесс подписания затянулся, а это было опасно – спецслужбы могли раскрыть этот «заговор». Таким образом, одни подписывали эту небезопасную рукопись, другие не подписывали по разным причинам. Естественно, не у каждого хватало мужества поставить свою подпись под таким беспрецедентным политическим документом. Это могло закончиться в лучшем случае увольнением с работы и исключением из партии, а в худшем – можно было угодить в тюрьму, а то и в Сибирь, как нам позже обещали власти.

«Письмо…» было отправлено в центральные партийные и советские органы СССР. Но оно было перехвачено первым секретарем ЦК КП Грузии Эдуардом Шеварднадзе, который вернул его в Абхазский обком партии с указанием расследовать и наказать авторов. Нависла реальная опасность над теми, кто подписал этот документ. Местным чиновникам было поручено вызывать каждого подписавшего и подвергать жестким допросам. Власти стали готовить уголовные дела для одних, других стали увольнять с работы, остальных стали преследовать, обвиняя во всех грехах.

И вот тогда абхазский народ, защищавший своих патриотов, поднялся и стал проводить народные сходы. Первый сход был организован в Лыхнашта, второй в селе Пакуаше и т.д. Как повели себя наши люди в этой тяжелой ситуации? Насколько мне известно, ни один из 130-ти не отказался от своей подписи. Что касается других, то они вели себя по-разному. Одни открыто поддерживали «Письмо…» и сожалели, что не удалось подписать его, другие молча сочувствовали. Была и такая небольшая кучка буржуазных прихлебателей, которые стали открыто и агрессивно осуждать авторов «Письма…», последними словами обливая грязью. Они поддерживали официальные власти, чтобы не запятнать свою бесславную карьеру. Кстати, запомнилась со стороны этой жалкой кучки и такая угроза: «Мы доведем вас до такого состояния, что сами на себя руки наложите!». Вопреки этой агрессивной группе, молодые, в особенности студенты, проявили самую активную поддержку. Был и такой случай, что одна студентка, выступая на сходе, заявила: «Не то, что подписать, если понадобится, я готова отрезать свою голову и положить на это Письмо!». До такого состояния был доведен абхазский народ грузинским режимом. Тем не менее, подписавшие «Письмо…» никогда не упрекали тех, кто отказался его подписать. Потому что, во-первых, это была сугубо добровольная акция. Во-вторых, люди разные, кто-то с крепкими нервами, а у кого-то они слабые. Если какие-то личности заслуживают упрека, то не потому, что они не подписали, а за то, что на протяжении 40 лет они старательно замалчивают это «Письмо…», «забывая» о том, какую положительную роль для нашего общества оно сыграло. И это в то время, когда в СМИ и в целом в печати часто сообщается о заслугах руководителей Народного форума «Айдгылара». Правда, эта похвала заслуженная, но если говорить «А», то надо сказать и «Б», тем более, если «Б» более важный предмет.

А что касается первого секретаря Абхазского обкома партии Бориса Викторовича Адлейба, то, насколько мне известно, он вел себя достойно, в отличие от своего предшественника на этом посту, при котором «Письмо…» из Тбилиси вернулось в Абхазию. Лично я несколько раз слышал слова из уст Бориса Адлейба о том, что если придется делать выбор, то он оставит свой кабинет и станет рядом со своим народом. В самом деле, он так и поступил в конце 80-х годов. 18 марта 1989 года на народном сходе, организованном в Лыхнашта, Борис Викторович первым подписал «Лыхненское обращение» (а за ним и все руководители страны абхазской национальности). «Лыхненское обращение», в котором подробно излагалось о серьезных нарушениях в Абхазии, вытекавших из грузинского режима, также было направлено политическому руководству Союза ССР. Б. Адлейба пошел на этот мужественный шаг, зная, что на следующий день его снимут с работы. Так оно и случилось, но он сделал то, что не осмеливался сделать ни один секретарь Абхазского обкома партии.

Впоследствии «Письмо 130-ти» все же было доставлено высшему руководству СССР, откуда был дан отбой – прекратить преследование авторов «Письма…», и авторам «Письма…» было предоставлено право на реабилитацию. Абхазы писали подобные письма в центральные органы и до этого, и после этого. Сохранилось письмо Г.Дзидзария, Б.Шинкуба и К. Шакрыл, письмо сестер Тамары и Екатерины Шакрыл и др. Но самым значительным и результативным событием второй половины 20 в., пожалуй, следует считать «Письмо 130-ти» 1977-1978 гг.

Это «Письмо…» вызвало настоящий переполох и в Тбилиси, и в Москве. Из Москвы поспешили в Абхазию секретари ЦК КПСС Капитонов, Бровиков и даже председатель Совета национальностей СССР. Дело в том, что в указанном «Письме ...» впервые недвусмысленно и на серьезном уровне ставился вопрос о необходимости выхода Абхазии из состава Грузии. В частности, в «Письме...» читаем: «Все выше изложенное показывает, что в Абхазии в настоящее время сложилось такое положение, которое требует для своего разрешения кардинальных мер. Еще в свое время руководители революционного комитета Абхазии Е. Эшба, Н. Лакоба и др. в документе на имя Ленина и Сталина от 26 марта 1921 г. утверждали, что советская Абхазия должна непосредственно входить в общероссийскую федерацию… Идея эта приобрела сегодня актуальный смысл, продолжают авторы «Письма...», хотя Конституции союзных и автономных республик специально не оговаривают право автономной республики на свободный выход из состава той или иной советской республики, однако это не означает, что такая возможность исключена. В истории национального государственного строительства СССР известны многие случаи, когда АССР переходила из одной союзной республики в другую». (Стр. 13).

Приезжавшие из Москвы высокие чиновники часто встречались с авторами «Письма…» Олегом Дамениа, Владимиром Цвинариа, Артуром Аншба, Романом Чанба, Юрием Аргун, Владимиром Агрба и другими. Всех их пытались убедить в том, что Конституция не позволяет Абхазии выходить из Грузии. В ответ вышеназванные патриоты им возражали, заявляя, что Конституция не исключает этого. Тогда московские чиновники решили соблазнить авторов «Письма...» материальной помощью Абхазии в сумме полумиллиарда рублей. Но, к чести вышеупомянутых лидеров, последние ответили, что абхазы не продают свою Родину ни за какие деньги и материальные блага.

Тем не менее, авторы «Письма 130-ти» в конечном итоге после всех консультаций вынуждены были согласиться на предложенное московскими чиновниками, потому что, в самом деле, в то время не было никаких шансов добиться выхода Абхазии из состава Грузии. Затем Абхазии была выделена обещанная сумма – 500 миллионов рублей. За счет этой суммы были созданы Абхазский университет, Абхазское телевидение, построен морской порт, возвели Дом печати, начали строить Дом телевидения, стал выходить ряд периодических изданий и многое другое. Не будь «Письма 130-ти», университет был бы открыт не в Сухуме, а в Кутаиси, где уже шли все приготовления.

Таким образом, два наших главных очага культуры – АГУ и АГТРК – не должны забывать, что они являются детищами «Письма 130-ти». Откровенно говоря, обидно, что на праздновании 30-летних юбилеев и АГУ, и АГТРК, к сожалению, упущена была роль и значение интересующего нас «Письма 130-ти». Но это легко исправить сейчас, когда отмечается 40-летний юбилей этих учреждений. Ректор АГУ Алеко Алексеевич вместе с руководством АГТРК мог бы организовать специальную научную конференцию по теме «Сорок лет Письму 130-ти», где выступят с докладами многие участники событий конца 70-х годов.

Алеко Гварамия, конечно, знает, что 13 сотрудников нашего вуза подписали «Письмо 130-ти». Оставим в стороне ныне живущих: Раису Гублиа, Алексея Касландзиа, Шурбея Царгуш, Олега Дамениа, автора этих строк. Обратим внимание на тех, кто ушел в мир иной – Екатерина Платоновна Шакрыл, Джульетта Джотовна Когония, Татьяна Леварсовна Какалиа, Шушана Сидовна Хагба, Владимир Платонович Анкваб, Владимир Арушанович Касландзиа, Анатолий Шугович Зухба, Иван Николаевич Садзба. Память о них заслуживает того, чтобы их дела и имена не забывались.

А. ПАПАСКИР, доктор исторических наук, профессор, преподаватель АГУ