Хотите изолировать Россию — пожалуйста

Россия в очередной раз серьёзно сократила отставание от СССР по уровню отчуждения от Запада. Надо полагать, что не за горами времена, когда она догонит и перегонит своего предшественника. При этом надо понимать, что высылка наших дипломатических работников по своим практическим последствиям мера куда менее болезненная, чем экономические санкции. Ограничения экономического характера, перекрывающие доступ к длинным кредитам, западным товарам и технологиям, действительно отражаются на темпах экономического развития, тогда как сокращение штата посольств в западных странах приведёт лишь к некоторому, совсем не обязательно заметному снижению объёма взаимных контактов.

Но чисто психологически этот символический, по сути, шаг вытекает из намерения унизить Россию, указав ей на то, что она не может рассчитывать на уважительное к себе отношение со стороны западного сообщества. Санкции не выражают презрения, скорее, наоборот, поскольку их цель — подорвать позиции сильного противника, вынудить его признать своё поражение из-за резко обуженного Западом горизонта развития российской экономики. Высылка дипломатов может трактоваться как акт величайшего пренебрежения. Цивилизованное сообщество не желает видеть у себя дома представителей России. В переводе на язык бытовых отношений — нашей стране как бы отказывают в рукопожатии.

Мы, конечно, выразим (уже выразили) протест и вышлем в ответ аналогичное количество посольских и консульских работников. Но симметрия в этом случае не принесёт никакого морального удовлетворения, поскольку это будет всего лишь вынужденная, протокольная реакция. Первыми унизительный удар нанесли они. Они решили, что людей, представляющих Россию, следует вышвырнуть за порог, чтобы указать ей её место — среди изгоев и отверженных. То есть симметричного ответа явно будет мало для восстановления паритета в обмене оплеухами.

Я в связи с этим вспоминаю знаменитую мюнхенскую речь российского лидера, которая оказалась абсолютным сюрпризом для западных партнёров. Сменив Бориса Ельцина на посту президента, Владимир Путин в течение длительного времени продолжал его политику, изо всех сил пытаясь сделать свою страну полноценным членом клуба развитых и уважаемых западных стран. И только по прошествии семи лет, убедившись в тщетности своих попыток, он резко поменял курс страны, развернув его в направлении противостояния тому Западу, который не считался с Россией, полагая, что это отсталое, безнадёжно проигравшее себя государство, с которым нет причин водить дружбу на равных.

Мюнхенская речь не была услышана, хотя она содержала в себе программу долговременных действий, стратегию конфронтации, вступив в которую Россия, должна была вернуть себе утраченное лидерство, мощь, положение страны, с которой невозможно не считаться. За минувшие восемь лет эта программа оказалась выполнена — и даже с некоторым превышением взятых на себя обязательств.

Мне кажется, что сейчас мы оказались в похожей ситуации. Она этапная, то есть после глобальной попытки предать нас позору, мы находимся в шаге от нового Мюнхена. В течение всех последних лет Владимир Путин сохранял благожелательность, говоря о контактах и возможном восстановлении отношений с партнёрами. Нам, говорил он, не нужна изоляция, обрыв всех связей с внешним миром, поскольку нормально развиваться мы можем только во взаимодействии. Жаль, что Запад не может понять наших намерений и повернуться к нам лицом, но это всё-таки когда-нибудь должно произойти.

Но очевидно, что риторика меняется и меняется обвальными темпами. Высылку дипломатов в Кремле назвали "невиданными хамством", а действия Лондона — "граничащими с бандитизмом". То есть сожаления в связи с непродуктивной позицией западных стран сменились крайне жёсткими обвинениями на грани фола. Исход из этой истории может оказаться аналогичным мюнхенскому. Если вы не хотите общаться с Россией по-человечески, не ожидайте, что она будет вести себя так же учтиво и обходительно, как и прежде. Хотите изолировать Россию — пожалуйста. Сегодня у нашей страны есть верные и сильные союзники, на взаимодействие с которыми она может полностью переключиться, прекратив поддерживать нормальные отношения с западными странами.

Это не значит, что мы опустим аналогичный советскому железный занавес. Похоже, что Запад это уже делает и без нас. Но, прекратив протягивать при каждом удобном и неудобном случае руку для рукопожатия западным чудакам, так и не потрудившимся представить доказательства своих обвинений по делу Скрипаля, мы уже, похоже, ничего не теряем. Оставалась ещё некоторая надежда на то, что удастся восстановить до приемлемого уровня контакты с США, но присоединение Трампа к европейскому демаршу — и тоже в особо оскорбительной форме, поскольку США высылают сразу 60 человек и закрывают консульство в Сиэтле — делают этот расчёт полностью безосновательным.

Мне уже приходилось писать, что для нас изоляция спасительна, но вот Европе она может нанести значительный ущерб, ибо Европейский союз мог рассчитывать на лидерство на планете, оспариваемое у США, или хотя бы на равноправие только в теснейшем взаимодействии с Россией. Теперь же европейским странам, мечтавшим о независимости и ради этого объединившимся, придётся довольствоваться ролью политического и экономического сателлита Америки.

А нам, по всей вероятности, пора, наконец, прощаться с прекраснодушием и неизменной обходительностью. Если наш собеседник делает гадости, явно не собираясь завязывать с этой дурной привычкой, то любезностью его не проймёшь. Надо учиться совершенно новым манерам. Для того, чтобы положить конец "бандитизму и хамству", нужно действовать холодно, жёстко и твёрдо в зоне наших непосредственных интересов, в которую Запад давно запустил свои руки. Через год после мюнхенской речи мы признали Абхазию и Южную Осетию, расположив на их территории свои военные базы. Сейчас есть образования, не в меньшей степени нуждающиеся в нашей поддержке, — Донбасс и Приднестровье. Чтобы уравнять наши шансы, ответ должен многократно превосходить по силе нанесённый нам удар.