Бродский котёл. День воинской славы советского солдата
Традиции свидомитов попадать в котлы хорошо известны. В 1919 году в миропольский котёл попала «Надднепрянская армия» Петлюры, в 1921 году бригада Котовского взяла в котёл под Базаром армию Тютюнника. Изварино, Иловайск и Дебальцево знают многие.
Особое место в «котловой истории» самостийной армии занимает сражение под Бродами на Львовщине летом 1944 года, где войска 1-го Украинского фронта разгромили 8 дивизий, включая 14-ю гренадёрскую дивизию СС «Галичина». Датой окончательной ликвидации котла считается 22 июля, она вполне могла стать для современной России днём воинской славы советского солдата.
Этот разгром известен специалистам, но степень популяризации этой победы явно недостаточна, а ведь тема прославления и реабилитации дивизии «Галичина» сегодня на Украине топовая. Достаточно вспомнить, что в недавних похоронах одного из упырей-долгожителей принимал участие президентский полк.
В современных традициях Украины восхваление не победителей, а лузеров, неудачников и потерпевших поражение. Киев и Львов усиленно формируют нацию с историей проигравших, и потому очень важно постоянно подчёркивать их провалы и поражения.
Формированию дивизии уделяется больше внимания, чем её скудному и позорному боевому пути. Напомню, что набор в дивизию напоминал ажиотаж у украинских военкоматов весной 2014 года, когда добровольцы выстраивались в очередь, чтобы «нагнуть сепаров». Но после Иловайска военкоматы опустели.
Дивизия «Галичина» на 80 процентов состояла из добровольцев. Немцы предполагали использовать галицких эсэсовцев для карательных мероприятий, чем они и занимались, пока фронт не приблизился к Прикарпатью, куда и направили дивизию в состав 13-го корпуса генерала Артура Хауффе.
Несмотря на то, что соотношение сил было практически равным, командующий 1-м Украинским фронтом Иван Степанович Конев разработал академическую операцию классического окружения и истребления противника, предусматривая попытки его прорыва.
«Мы твёрдо наметили нанести два мощных удара и прорвать фронт противника на двух направлениях, отстоящих одно от другого на расстоянии 60 – 70 км. Первый удар намечалось нанести из района западнее Луцка в общем направлении на Сокаль, Рава-Русская, и второй удар – из района Тарнополя на Львов с задачей разгромить львовскую группировку немцев и овладеть мощным узлом обороны Львовом и крепостью Перемышль».
Первый удар наносили 3-я гвардейская армия генерала В.Н. Гордова, 13-я армия генерала Н.П. Пухова, 1-я гвардейская танковая армия генерала М.Е. Катукова, 1-й гвардейский кавалерийский корпус генерала В.К. Баранова.
На львовском направлении наступали 60-я армия генерала П.А. Курочкина, 38-я армия генерала К.С. Москаленко, 3-я гвардейская танковая армия генерала П.С. Рыбалко, 4-я танковая армия генерала Д.Д. Лелюшенко. Отойти немцам и галичанам во Львов, где начались бы уличные бои, было невозможным.
Немцы подготовили две линии обороны, разместив на второй прибывшую из базы подготовки в Нойхаммере дивизию галичан.
Надо признать, что в описаниях боя как немецкие очевидцы генералы Вольфганг Ланге и Фридрих фон Меллентин, так и советские историки зачастую оценивают очень низко боевые качества «дивізійників», которых натаскивали на карательные функции.
Но среди них были подготовленные и мотивированные фанатики (особенно в 31-м полку СС), что сопротивлялись яростно, как это было во время попытки удержать Тернополь.
Командовали галичанами немцы даже на уровне среднего комсостава. Генералитет относился к галичанам с неприкрытой предвзятостью. Командир дивизии бригаденфюрер СС Фриц Фрайтаг неоднократно выражал недовольство, что украинцы не в состоянии выучить немецкий язык для чёткого выполнения команд.
По большому счёту о «героизме» галицких эсэсовцев писал лишь выживший начштаба дивизии майор Вольф-Дитрих Гайке, не случайно его мемуары не раз перепечатывались украинской диаспорой США, а после 1991 года – и на Украине.
Наступление советских войск началось 13 июля. На направлении Рава-Русская фронт был прорван уже 15 июля, а на львовском немцы отбили наступление и решились на контрудар, в который бросили и 30-й полк «дивізійників» оберштурмбаннфюрера СС Ганса Форстрёйтера.
Полк равный по численности противостоящим ему подразделениям 322-й стрелковой дивизии РККА, не использовал инициативу, и удары получились встречными. Примечательно, что советские части наступали без танков, так как бой проходил в лесистой местности. Дело доходило до рукопашных, где у красноармейцев было больше опыта.
Документов о ходе боёв не осталось, потому выжившие офицеры дивизии восстанавливали по памяти. Отсюда и взялись их «героические подвиги» в известных воспоминаниях Евгена Побегущего и легенды штандартенфюрера СС Порфирия Силенко.
После некий Васыль Крюков даже намалевал картину «Бой под Бродами», где непобедимые «дивізійникі» жгут советские танки. Между тем известен факт, что когда галичане отказались идти на выручку своим вместе с немцами.
Украинские историки уверяют, что дезертирства не было, но были отказы выполнять приказы и «рассасывание» украинских эсэсовцев по лесам, где они пополняли банды УПА.
Примечательно, что 31-й полк дивизии СС под руководством оберштурмбаннфюрера СС Пауля Хёрмса оборонялся в районе печально известной Гуты Пеняцкой, где польское население было зверски уничтожено полком дивизии СС «Галичина». Здесь поддержки населения не было. А поляки потом выдали много раненых украинских эсэсовцев Красной армии.
Конев перебросил к Бродам артиллерию, и удары «катюш» и авиации не просто охладили пыл немцев и галичан, но и, по свидетельству ветеранов-галичан, привели к полной деморализации. Только во второй половине дня 15 июля бомбардировщики и штурмовики 2-й воздушной армии совершили около 2 тысяч вылетов.
Также в бой ввели 3-ю гвардейскую танковую армию генерала П.С. Рыбалко, а затем в узкий коридор рванули танкисты 4-й танковой армии генерала Д.Д. Лелюшенко. Пишут, что использование крупных танковых соединений на такой узкой полосе прорыва, да и ещё в условиях отчаянных контратак противника было единственным случаем в истории Великой Отечественной. Так украинцы Москаленко, Рыбалко и Лелюшенко раздолбали галичан.
К исходу 18 июля советские танки, наматывая на гусеницы галичан и немцев, прорвались в район Бугска, где замкнули кольцо окружения.
Котёл состоялся!
Началась ликвидация окружённых. Темпы наступления не позволяли Коневу играть в предложение капитуляции. Артиллерия, «катюши» и штурмовики ежечасно месили эсэсовцев.
После уничтожения батальона связи пропало общение между подразделениями, терялось управление. Был убит командир 31-го полка СС Хёрмс, ранен командир 29-го полка Дерн, попал в плен, а после подорвался на мине командир 13-го корпуса генерал Хауффе, а потом командир дивизии «Галичина» Фриц Фрайтаг сложил с себя свои полномочия, передав командование генералу Фрицу Линдеманну, который повел галичан и немцев на прорыв в районе Подольских высот, но они оказались заняты советскими танкистами и автоматчиками.
Окруженцам удалось пробить узкую брешь в кольце окружения у Белого Камня. Прорывавшиеся безжалостно уничтожались танками, артиллерией и снайперами, галичан планомерно утилизировали под Попавший в плен боец дивизии «Галичина» Павло Грицак вспоминал: «Теперь понял, что значит выражение «Люди мрут, как мухи». Кольцо сжималось, галичане стали разбегаться, немцы сдавались. Из котла вырвалась лишь небольшая группа во главе с генералом Фрайтагом, тут же обвинившим в поражении галичан. Его выслушали и оставили командовать пораженцами, но теперь доверяли им лишь расстрелы и зачистки.
О точных цифрах потерь спорят до сих пор, пишут о 7-9 тысячах убитых и совокупных потерях (убитые, раненые, пленные и ушедшие в УПА) – 11,5 тысячи. Дивизия украинских эсэсовцев была раздавлена.
Довольный итогами Конев, отмечал в рапорте, что факторами «обеспечившими успех и быстрое окружение и уничтожение бродской группировки» был стремительный выход советских войск в тыл врага, надёжное обеспечение флангов коридора, дезорганизация противника непрерывными ударами артиллерии, авиации и танков и стойкость и уверенность советского солдата.