Уникальное косторезное искусство Якутии надо спасать
Только в Якутии есть огромные залежи мамонтовой кости. И поэтому здесь развилось уникальное косторезное искусство. Но мы можем его потерять. Трем последним народным мастерам-косторезам Якутии под и за 80 лет. Из-за хищнической добычи бивней студенты ЯХУ работают с бумагой, картоном, рогом, но не с мамонтовой костью – нет специального отделения в худучилище. И к тому же косторезов пытаются выгнать из знаменитых, но аварийных, мастерских над обществом «Подросток».
Дарили Сталину и Брежневу
В этих мастерских, где сыпется штукатурка, ходят полы, пыль забивается с проспекта Ленина, я встретился с одним из гуру косторезов (муосчут по-якутски) Георгием Родионовым. В маленькой комнате у него есть даже кровать. Когда захватывает вдохновение, то очнёшься от работы в час-два ночи, а как добираться до дома на Свердлова? К тому же Георгий Николаевич несмотря на свои 78 лет до сих пор работает на полставки в СВФУ доцентом – преподаёт рисунок, макетирование, проектирование в инженерно-техническом институте.
Якутская школа резьбы по кости достигла расцвета в 50-80-х годах прошлого века, когда кубки из мамонтового бивня от имени республики дарили нашим вождям – Сталину и Брежневу. Первому приготовили Алексей Фёдоров и Иван Мамаев, второму – Терентий Аммосов. Тогда мамонтовую кость, распиленную или расколотую на чурочки им распределял «Холбос». Или сами косторезы покупали по сходной цене. А сейчас продают целые бивни (80-100 кг) и один килограмм стоит 15-20 тысяч. Откуда такие деньги у косторезов и Якутского художественного училища? Вот и сдают дипломы на бумаге и картоне. Или из одного куска бивня режут мелкие сувениры на продажу. Эти безделушки на настоящую выставку не отправишь.
Георгий Родионов сам родом из чурапчинского Мэльджэхси. Но отца назначили директором школы в Жиганском улусе, и они переехали туда. Жили в Кыстатыаме, Жиганске, где он учился с братьями-борцами Романом и Гаврилом Дмитриевыми. В 1962 и 1963 годах поступал в ЯХУ, когда конкурс был по 17 (!) человек на место – такова была тяга якутских ребят к искусству. В первый раз опоздал из Кыстатыама – увидели только дым из трубы «Механика Кулибина». Сдал дважды все 4 профильных предмета на «пятёрки» — иначе не поступить.
Тогда он бегал и прыгал, и в 5 утра уже бежал кросс в городском парке. Его заметил со здания «Спартака» великий тренер Дмитрий Коркин и позвал в свою спортшколу в Чурапчу. Но Георгий ему отказал – дядя-атлет ему сказал, что он слишком мягкий для борьбы. Если бы не поступил в ЯХУ, пошёл бы в ЯПУ на физкультурное – на кылыы (национальные прыжки — ред.). До 70 лет бегал, имеет разряды в беге, национальных прыжках, борьбе и марафоне.
А тогда в 1963 году в ЯХУ их приняли 15 человек, из которых пятерых парней на костореза. Был среди них и будущий скульптор Василий Бочкарёв. Но если живописцы, графики и скульпторы дальше получали высшее образование за пределами республики, то «вышки» у косторезов никогда не было. Нет и сейчас.
Резьба по бивню – наш бренд
Вообще косторезное искусство развито на Чукотке (на бивнях моржей), Ямал (оленьи кости), Тобольск, Архангельск (на отбеливаемых костях скота), а в Якутии – единственное место на Земле, где резали на бивнях мамонта. То есть это уникальное искусство. Наша фишка и козырь, которыми мы можем завоевать мир. Среди живописцев и скульпторов не протолкнёшься – везде издревле есть свои национальные школы.
И надо эту нашу уникальность застолбить. Помните, как привезли из Британского музея работу «Якутская ураса и балаган с семьёй, скотом, конём» безграмотного Николая Белоусова из Намского улуса, вырезанную им из бивня в 1867 году за 25 рублей серебром? С 1941 года было всего 8 народных художников-косторезов Якутии. Трое живы сейчас – Фёдору Маркову 76 лет, Георгию Родионову – 78, Максиму Павлову – 82. Скоро некому будет передавать уникальный опыт. Надо открывать отделение косторезов в ЯХУ, которое бы выпускало до 10 мастеров в год. Нужна профессиональная школа, с настоящими дипломами, чтобы выпускать профи, а не самодеятельных художников. Есть очень талантливые ребята. Но у них нет мамонтовой кости. Государство должно взять под свою опеку добычу бивней, которые хищники сдают оптовикам в Китай, Европу, Японию. Ведь уже запретили добывать слоновую кость – 25 лет дают за убийство слонов.
При этом мамонтовая кость капризная, часто трескается, с ней надо уметь работать. Но если сделаешь по уму, то это вечная вещь. Оленьи кости рыхлые. Моржовый бивень упругий, часто отскакивает, образуя осколки. Да и моржей никому чукчи не отдадут – у них есть цех, мастерские, школа.
При этом работы из мамонтовой кости объёмные, трехмерные. Их можно рассмотреть со всех сторон. Эта не двухмерная картина. Их даже до сих пор не может сделать компьютер, разве что голограмму. Поэтому любой косторез отличается крепким рисунком. Сам Георгий Родионов учился рисовать и совершенствовался в работе с драгметаллами в Виченце (Италия), где провел три месяца 1993 года в Scuola d,Arte e Meistere. Там учился сам Боттичелли. И итальянцы ремесленников ценят выше художников.
Великий косторез-самоучка Терентий Аммосов сделал из мамонтовой кости 14 наборов шахмат, которые красуются по всему миру. Член трёх мировых Академий и профессор Георгий Родионов вырезал 10 наборов шахмат. Особенно впечатляет набор «Два мира Олонхо» – абааhы и айыы. Он сейчас пишет монографию о 70 косторезах земли якутской. И творит ночами, преподаёт днём, ездит ухаживать за дочерью, которую разбил инсульт. И душа у него болит за уникальное косторезное искусство Якутии, которое исчезает на глазах. А их хотят выставить на улицу, и штукатурка в знаменитых мастерских всё осыпается…