«Хрупкая история»: что общего между домами и девушками
Деревянная архитектура — это очень красивая, но и очень хрупкая история. Как прекрасная девушка, которая зачахнет, если ее не укутать, не обогреть, не позаботиться о ней… В рамках специального проекта Томск.ру о программе «Дом за рубль» мы сняли серию «Хрупкая история». В ней нежность, готовая надорваться, и отчаянная любовь к нашему прекрасному городу. Смотрите и наслаждайтесь.
Хрупкость материала, хрупкость тела, хрупкость всего физического… Если не заботиться о них, не укреплять их, то и в памяти останется только прах. Как говорил французский писатель Анатоль Франс, «если бы архитекторы ограничивались тем, что укрепляли старинные памятники, а не переделывали бы их, они заслужили бы благодарность всех, кому дорого наше прошлое и наши исторические памятники».
Виктор Гюго: «Великие здания, как и высокие горы, — создания веков».
А помните, как в конце 1990-х-начале 2000-х Томск стремительно зарастал многоэтажными коробками в исторических районах? Как словосочетание «точечная застройка» стало самым точным описанием происходящего в архитектуре города? Как возле драгоценных деревянных кружев вырастало нечто стеклянное, бетонное и безжизненное?...
К счастью, в середине 2000-х случился перелом: региональная власть взяла томские памятники архитектуры под свою защиту. Когда муниципальная власть приняла решение о «расчистке улиц от деревянных гнилушек», народ взбунтовался – томичи любят свой город! После девятимесячного противостояния мэрии и томской общественности, даже выплеснувшегося на центральные телевизионные каналы, в ситуацию вмешался томский губернатор Виктор Кресс. Им был создан областной совет по сохранению деревянного зодчества (в состав которого, наряду с чиновниками, вошли представители общественности), в период с 2005 по 2012 год он лично курировал работу по сохранению томской деревянный архитектуры.
В рамках программы, разработанной специалистом «Томск исторический» Натальей Лисовской, был определён минимальный список деревянных зданий, который должен быть сохранён. Поначалу в нем было всего 460 домов, но в 2006 году в него добавили еще 241 объект так называемой «фоновой застройки» — в сумме получилось 701 деревянное здание. Тот самый «Список 701».
Филип Джонсон, американский архитектор: «Архитектура — искусство растраты пространства».
Также при Кресс возобновились комплексные ремонтно-реставрационные работы на «деревянных» улицах города, прекратившиеся в начале 1990-х годов. Восстанавливались не отдельные здания, а целостные градостроительные фрагменты - исторические участки улиц Кузнецова, Белинского, Дзержинского, Гагарина, велись работы на Пушкина, Карташова, Красноармейской, Татарской, Шишкова. Но темпы, взятые тогда, угасли с приходом нового руководства области. И сейчас, когда стоишь около какого-нибудь в прошлом прекрасного, но сейчас покинутого старинного здания, сразу вспоминаешь вечное, булгаковское: «Что такое эта ваша разруха? Старуха с клюкой? Ведьма, которая выбила все стёкла, потушила все лампы? Да её вовсе и не существует. Что вы подразумеваете под этим словом? … Это вот что: если я, вместо того чтобы оперировать каждый вечер, начну у себя в квартире петь хором, у меня настанет разруха. Если я, входя в уборную, начну, извините за выражение, мочиться мимо унитаза и то же самое будут делать Зина и Дарья Петровна, в уборной начнётся разруха. Следовательно, разруха не в клозетах, а в головах».