В Дагестане беженцы с Донбасса разделили горькую чашу «друзей по несчастью» из Татарстана
Находящихся в Дагестане беженцев c Донбасса, как ранее их земляков в Татарстане (про злоключения которых ранее сообщало EADaily), просят покинуть пункты временного проживания (ПВР). Руководство санаториев «Дельфин» и «Леззет», которые были зарезервированы для размещения, утверждает, что содержать постояльцев за свой счет больше не может, а положенные дотации от государства не поступают на счета санаториев с июня 2015 года.
Первые беженцы из Украины, в количестве 111 человек, прибыли в Дагестан в конце июня 2014 года. В качестве пунктов временного размещения для них были выбраны база отдыха «Дельфин» (в 20 км к северу от Махачкалы) и санаторий «Леззет» (в 36 км к югу от столицы Дагестана, неподалеку от Каспийска).
К августу 2014 года поток направляемых в Дагестан беженцев вырос и составил 408 человек. Как передали корреспонденту EADaily свидетели, приезд в Страну гор беженцев с Украины отмечался на дагестанском верху как триумф дагестанского гостеприимства и стратегическое достижение республики. Однако в реальности все оказалось иначе.
Беженцы с Донбасса, прибыв в Дагестан, почувствовали резкий физический и психологический дискомфорт. Виной тому оказался непривычный для них жаркий влажный климат, из-за которого у детей, пожилых людей и страдающих болезнями легких и сердца начались проблемы со здоровьем. Не меньше проблем возникло и с социально-психологической адаптацией на новом месте.
Например, когда на базу «Дельфин» прибыли отдыхающие из Чечни, администрация санатория деликатно намекала донбассцам «поменьше быть на виду у чеченцев, а лучше не показываться им на глаза». Беженцы также столкнулись с тем, что им не позволяют покидать пределы санатория, чтобы поискать работу. Руководство УФМС по Дагестану утверждало, что переселенцы находятся на государственном обеспечении, поэтому необходимости в поиске работы у них нет. Но сами беженцы утверждают, что без работы они рискуют умереть с голоду, так как финансовая помощь от государства до них не доходит.
Но и тем, кому удалось устроиться на временную подработку (дворником, строителем, уборщиком) не всегда выплачивают деньги. Например, беженцам, которые подрядились ремонтировать крышу в «Дельфине», администрация учреждения до сих пор не выплатила денег за работу. Некоторые переселенцы жаловались на то, что им не передают в руки гуманитарную помощь, которую привозят волонтеры из Махачкалы. Руководство ПВР-ов свои действия по изъятию «гуманитарки» подтвердило, сославшись на то, что временные постояльцы часто перепродают «гуманитарку» местным жителям.
Первый заместитель начальника главного Управления МЧС РФ по Республике Дагестан Олег Халилов пояснил, что, действительно, беженцам запрещают вывозить продукты гуманитарной помощи и продавать их. «Возникал спорный момент с привезёнными телевизорами и холодильником. Их тоже хотели продать. Но эта техника не для какого-то конкретного лица, а для общего пользования». Что касается режима строгой изоляции для беженцев, Халилов сказал: гостей из Донбасса держат под присмотром с целью их безопасности, чтобы они не исчезли неизвестно куда. «Кроме того, среди них, по данным Роспотребнадзора, есть люди с очень серьёзными заболеваниями. Есть госпитализированные, но риск распространения заболевания сохраняется. Они должны быть все под присмотром», — объяснил Олег Халилов.
По словам беженцев, при отправке в Дагестан их не предупредили, куда они едут и на сколько. После того, как они прибыли своим ходом или организованным порядком в Ростовскую область — ключевой регион сбора и размещения украинских беженцев, — их погрузили в автобус и сказали, что повезут отдохнуть к Каспийскому морю, откуда они сами могут ехать, куда захотят. Но когда очутившиеся в Дагестане донбассцы стали искать пути отхода в другие регионы, у них начались проблемы. Например, когда обитавшие в «Леззете» жители Донбасса Андрей и Елена отправили документы в МЧС по Республике Дагестан, чтобы перебраться в Курск, на их просьбу не поступило никакой реакции.
«Нас не хотят выпускать из Дагестана. Другие беженцы писали такие заявления по 4−5 раз. В МЧС по Дагестану говорили, что эти документы где-то затерялись. Потом ссылались на то, что нет средств, чтобы вывезти нас. А между тем руководство санатория собирается нас выселить из жилого корпуса и заселить в нежилое здание. Там уже поставили кровати. Говорят, что больше не будем питаться в столовой, а сами себе должны готовить», — рассказала Елена газете «Черновик» в конце июля 2014 года.
В МЧС по Дагестану тогда ссылались на то, что власти других регионов России тоже не хотели принимать беженцев «с югов». Во-первых, в местных бюджетах ряда регионов на размещение не было средств, а ПВР-ы в тех регионах, куда пошли федеральные деньги, за весну-лето 2014 года оказались переполнены, что заставило власти этих регионов сказать «стоп» потоку вынужденных мигрантов. Но и дотационный Дагестан также не мог долго держать гостей с Украины. В первую очередь потому что временным домом для беженцев стали частные санатории.
В конце июля 2014 года оперативный штаб республики под руководством вице-премьера РД Анатолия Карибова рассматривал возможность отправки беженцев в другие регионы на поездах и автобусах: 13 человек в Смоленск, 9 — в Тверь, 14 — в Курск. Все уперлось в извечный вопрос — деньги. Помимо этого, администрации «Леззета» и «Дельфина» поставили условие: перед отправкой беженцев за пределы Дагестана власти республики обязаны выплатить здравницам разницу в стоимости проживания вынужденных постояльцев. Утвержденные нормы правительства РД составили 800 рублей на человека, а суточное проживание в санаториях — от 1000 до 1500 рублей с человека.
В итоге, проблему беженцев в 2014 году в Дагестане решали с помощью частных спонсоров. Так, за счет доброхотов 18 человек удалось отправить в Астрахань к родственникам. На деньги от спонсоров правительству Дагестана удалось также снарядить автобус до Саратова для 13 беженцев. В итоге, к концу июля 2014 года Дагестан покинули 114 человек. За счет других выбывающих из республики беженцев число постояльцев дагестанских ПВР-ов к началу 2016 года «похудело» до 160 человек. В основном это люди, которым просто некуда было ехать.
По словам дагестанских журналистов, тягомотина с отправкой объясняется и такой особенностью дагестанского делопроизводства, как «пекшеш». По-русски говоря, взятка. Дагестанские чиновники «выдерживали» донбассцев, желая получить от тех «подарок» за помощь. Поскольку подарков не поступило, про переселенцев вскоре забыли. Между тем бывшие постояльцы дагестанских ПВР-ов, которым удалось осесть в Кемеровской области, свидетельствуют: на Кузбассе, по сравнению с Дагестаном, решение бюрократических формальностей составило предельно краткий период времени.
С февраля 2016 года официально прекращается финансирование пребывания на территории РФ беженцев с Украины. В случае с Дагестаном с этим финансированием случилась интересная история. Как утверждают в «Леззете» и «Дельфине», полагающихся на беженцев средств руководство санаториев не видело с июня 2015 года, поэтому было вынуждено содержать навязанных сверху постояльцев за свой счет. Как это водится в бизнесе, руководители здравниц, которым государство навязало роль благодетелей, просят заплатить по счету. Кто будет платить, их не касается. Ничего личного. Просто у бизнеса свои законы.
Аналитическая группа Северо-Кавказской редакции EADaily