История И Статистика
Свалка в законе
Как организовать толкучку. Опыт разных лет.
8 сентября 2018 года на конгрессе IBU в Порече было принято решение о проведении 17 марта 2019 года на этапе Кубка IBU в Мартелле двух масс-стартов – мужского и женского – с участием 60 человек в каждом.
Несмотря на то, что любимец многих, норвежец Йоханнес-Тиннес Бё уже успел одобрить это решение (или, по крайней мере, заявить, как это принято сегодня на Западе, о своей полной готовности к переменам), оно легко может вызвать у читателей недоумение и массу вопросов. Как? Зачем? Почему? Попробуем разобраться.
Начнём с того, что конкретно Бё-младшему, как и его коллегам – завсегдатаям Кубка Мира прямо сейчас быть готовыми к переменам совершенно ни к чему. Ибо ранее, чем в конце декабря 2019 года, такой масс-старт на высшем уровне всё равно не состоится. Нужно будет только просмотреть в записи две пресловутые гонки в Мартелле и оценить их своим профессиональным глазом. И только после этого можно будет начинать к чему-то там готовиться. Если понадобится вообще.
Продолжим тем, что запланированная в Италии «толкучка», по факту, является далеко не первой в истории биатлона, а точнее – в истории его реновирования. Судя по всему, новому руководству IBU очень не хочется отставать от старого в плане экспериментов.
Напомню, что старое руководство, неизменно возглавлявшееся Андерсом Бессебергом, ещё во второй половине 1990-х гг., когда ни о смешанных эстафетах, ни тем более о супермикстах или там суперспринтах речь ещё не шла, ввело на Кубок Мира неоднозначную гонку преследования (пасьют), позаимствованную у лыжников, и отменило командную гонку. Последнее было сделано потому, что на смену данной устаревшей дисциплине пришёл именно-таки масс-старт.
Помните, какими они были, эти первые экспериментальные масс-старты?
Новосибирск-1997
Сезон 1996 / 1997. В нём руководство IBU устроило биатлонистам самый настоящий стресс. Ибо перемен разом было введено просто бешеное количество.
Во-первых, число этапов Кубка Мира было увеличено с привычных тогдашним спортсменам шести сразу до восьми. Во-вторых, 1 декабря 1996 года на этапе в Лиллехаммере были проведены две первые гонки преследования (действующий президент СБР Владимир Драчёв тогда, кстати, опозорился – стартовав по итогам спринта 8-м, он занял в итоге 58-е место), которые уже вскоре, 2 февраля 1997 года, состоялись и на чемпионате мира в Осрбли. В-третьих, 16 марта 1997 года были устроены два первых в истории масс-старта. И всё это – отнюдь не в постолимпийском сезоне, наиболее благоприятном для различных экспериментов, а напротив – в предолимпийском!
Добавилось и арифметических заморочек. Если раньше в итоговый зачёт Кубка Мира не шли две худшие индивидуальные гонки и два худших спринта, то теперь к ним добавилась и худшая (из четырёх) гонка преследования. Запланированный на самый конец сезона экспериментальный масс-старт было решено не учитывать вовсе. Другими словами, в зачёт тотала не пошли и две худшие новомодные контактные гонки, одна из которых была действительно худшей, а другая была определена как самая худшая заранее.
В 1990-х гг. этапы Кубка Мира в России проводились не в Ханты-Мансийске и тем более не в Тюмени, а в Новосибирске. Там-то и прошёл первый массовый эксперимент Андерса Бессеберга. Результаты того эксперимента на табло были для местной публики вполне удовлетворительными: у женщин победила Анна Волкова (будущая Шпрунг), у мужчин Владимир Драчёв стал третьим. Что же можно сказать о тех гонках в целом?
Начнём с того, что дистанция тех первых двух масс-стартов была спринтерской: 7.5 км у женщин и 10 км у мужчин. Огневых рубежей было, тем не менее, четыре. То есть круги между ними были очень короткими – 1.5 и 2 км соответственно. Записи той новосибирской гонки, к сожалению, не сохранилось; глядя на результаты стрельбы на сайте IBU, можно предположить, что лёжка и стойка в ней чередовались в шахматном порядке подобно тому, как это происходило и происходит в индивидуальной гонке. (А вообще, удивительно, конечно, что, согласно официальным данным, никто из участников не промахнулся на первом и на третьем рубеже ни разу (!).)
До финиша добралось 25 женщин и 22 мужчины. Разница во времени между первым и последним финишировавшим составила чуть более пяти минут у женщин (правда, финиша предпоследней участницы пришлось ждать менее трёх минут) и почти четыре минуты – у мужчин. То есть была примерно такой же, как и сегодня, несмотря на гораздо меньшую длину дистанции.
Таким образом, в целом эксперимент прошёл удачно: понравилось и зрителям, и организаторам, и самим спортсменам. И всё же Андерсу Бессебергу чего-то по-прежнему не хватало.
Рупольдинг-1998
В олимпийском сезоне за месяц до Игр в Нагано, 10 января 1998 года, был поставлен ещё один эксперимент. Это был самый настоящий «масс-спринт», состоявшийся в Рупольдинге спустя два дня после проведения там «настоящего», обычного спринта.
Дистанция того «масс-спринта» по сравнению с Новосибирском не изменилась, а количество огневых рубежей было сокращено с четырёх до привычных спринту двух. В свою очередь, количество участников и участниц, добравшихся до финиша, было привычным нам сегодня – 30. Местные болельщики вновь остались довольны результатами (первые два места у женщин заняли Петра Беле и Мартина Целльнер, а до третьего всего 0.3 секунды не хватило Уши Дизль), однако гонка в целом – это было совершенно очевидно – не удалась.
Первую и последнюю женщину разделили на финише менее чем полторы минуты, первого и последнего мужчину – чуть более двух. Можете себе представить, что это была за страшная толкучка на всей дистанции. Стало ясно: всего лишь двумя огневыми рубежами разом стартовавший народ по дистанции не разбросать – нужны четыре.
Более того: обжёгшись на молоке, Андерс Бессеберг задул на воду и увеличил дистанцию масс-стартов до привычной нам: 12.5 км у женщин и 15 км у мужчин. Однако в масс-стартах, проводившихся в сезоне 1998 / 1999, разрешено было участвовать только 25 спортсменам, в сезоне 1999 / 2000 – 27 и только в сезоне 2000 / 2001 – 30. То есть первые масс-старты действительно современного пошиба прошли уже в XXI веке – 7 января 2001 года в Оберхофе.
Теперь же, освежив в памяти историю, попробуем порассуждать, что нас ждёт в Италии в марте 2019 года. Даже не порассуждать – позадавать вопросы пока без ответов.
Мартелл-2019
Новое руководство IBU поступило, несомненно, грамотно в том плане, что эксперименты если уж и проводить, то, конечно же, делать это в постолимпийском сезоне. К тому же – на второстепенных соревнованиях, как было в своё время и с супермикстом, и с суперспринтом. Но был ли продуман как следует сам эксперимент? Значит, 60 стартующих. Как в пасьюте, но разом.
1. Первый вопрос: как технически биатлонисты будут стартовать – с одной стартовой площадки или с двух разных, расположенных по соседству? Этот вопрос особенно актуален, учитывая современный технический формат начала подобных массовых гонок: три спортсмена в 10 рядов. Значит, либо и без того отстающие от лидеров спортсмены будут вдобавок находиться в явно неравных с ними условиях (и в таком случае де-факто это будет уже не масс-старт, а пасьют на новый лад), либо на сравнительно узкие участки трассы будут претендовать ещё вдвое больше желающих.
В первом случае аутсайдеры – если не сразу, то в принципе – рискуют тем, что против них задействуют одно из правил гонок преследования и эстафет: отставшие от лидера более чем на круг зачёта не получают. Хотя, конечно, шанс на это у них будет меньше, чем в обычном пасьюте, – по причине меньшего изначального отставания. Во втором – сами понимаете… Новые боссы биатлона, очевидно, посчитали, что зрителям, помимо бега и стрельбы, хотелось бы больше так называемого action-а в гонках: падений, поломок, ругани, возможно – травм и пр. А то, мол, скучно. «Свалка в законе» по типу рупольдингской 20-летней давности, не иначе.
2. Второй вопрос: как вы собираетесь действовать в реальных условиях гонки, дабы обеспечить всем спортсменам место на стрельбище, которое в плане количества установок – не резиновое? Да, я знаю, что половина биатлонистов будет стрелять после первого круга, вторая – после второго, и только после третьего они, наконец, пересекутся на стрельбище.
Но, во-первых, это означает, что кругов при четырёх огневых рубежах будет не пять, а шесть, и их длина сократится до 2.5 км у мужчин и… вот, кстати, скольки именно у женщин, ведь 12.5 на 6 толком не делится?
Во-вторых, огневые рубежи будут распределены неравномерно. Хотя, конечно, в мужских спринтах этот момент тоже присутствует, но не в такой степени. Неравная дистанция между огневыми рубежами при условии, что их четыре, – это в каком-то смысле откат аж к середине 1960-х гг., когда спортсмены бежали индивидуальную гонку, не описывая при этом нескольких кругов, и стреляли на четырёх действительно разных огневых рубежах, расположенных на неравном расстоянии друг от друга.
И в-третьих – как вы будете на подходе к стрельбищу отделять первую половину биатлонистов от второй? Наверное, никак: сами, мол, увидят, что для них ковриков больше не осталось. Это – дополнительная нагрузка на тех, кто подходит к первому рубежу 31-м или 32-м: именно им придётся терять некоторое время, чтобы разобраться, осталось ли для них ещё место.
3. Третий вопрос: поскольку ясно, что вторая половина (если не последние две трети) пелотона явно не будет претендовать ни на что серьёзное, – что вы ей, этой несчастной половине, хотите, собственно, предложить? Борьбу за попадание в TOP-30 или TOP-40? Мол, обычный масс-старт из 30 участников дискриминирует как минимум 10 человек?
Тогда, значит, и система зачёта очков в новом масс-старте будет, наверное, обычной – как в других видах личных гонок? Вот ведь сколько зайцев убить разом, похоже, решили – если предположить, что в будущем новым масс-стартом планируется полностью заменить старый.
4. Четвёртый вопрос – уже, скорее, в дополнение: что с пресловутой будущей заменой, в самом деле? Какие прогнозы, какие ощущения? Супермикст на Кубке Мира прижился, в следующем году мы увидим его и на чемпионате мира в Эстешунде. А суперспринт? В грядущем сезоне его на Кубок Мира переносить ещё не собираются. Зато собираются провести целых два таковых на Кубке IBU. И ещё – так называемую «короткую» индивидуальную гонку. И вот, значит, новый масс-старт на 60 человек. Не в слишком ли большой степени вы, господа хорошие, превращаете второстепенных биатлонистов в подопытных кроликов?
Вот такие вот лично у меня возникают вопросы – пока без ответов. Возможно, я что-то пропустил и какие-то ответы были уже даны? Возможно, вам непонятно что-либо ещё? Жду ваших комментариев.