Дешевая еда, кожа, зубы - как сегодня вычисляют бедных
Максим Орешкин удивил. Это, если кто не в курсе, наш министр экономического развития. И он считает, что положение дел с социальным неравенством в России улучшилось. Мол, все еще у нас некоторые равнее, но уже не так, чтобы совсем. Короче, заявил Минэкономразвития, что социальное неравенство в нашей стране уходит в прошлое. А вот в неких развитых странах оно, наоборот, якобы возрастает. Потому что там нет мудрой экономической политики, да! А у нас - есть! И минимальная зарплата у нас выросла. Очень! Целых 11 280 рублей в этом году - можем развиваться!
Про неравенство я вам сейчас расскажу. Больно, страшно, обидно. В России сегодня общество не просто расслоилось на ряд горизонтальных и вертикальных страт, то есть слоев - они, эти страты, друг для друга стали непроницаемыми. Исчезли социальные лифты и межкомнатные двери. Некоторые люди еще надеются обмануть систему и проскочить куда-то в высшие эмпирии, но я не советую обольщаться - общество почти полностью запечатано в текущей его структуре, никаких хождений туда-сюда не будет.
Сегодня в провинции уже узнают человека, приехавшего из Москвы или Петербурга, просто по речи, внешнему виду. Я хожу в шубе из берлинского секонд-хенда, она стоила 15 евро. Меня в провинции часто спрашивают: а вы откуда? Потому что у меня для провинции необычная шуба, нормальная кожа, брекеты и отсутствие говора. Был период, когда, по крайней мере в больших сытых городах - в Тюмени, в Казани, в Уфе - москвичи и петербуржцы никак не выделялись среди местных, шел процесс выравнивания в уровне культуры, в потреблении. Пока ездили за границу и по России, у состоятельных провинциалов не было говора - путешествия его убирают. Но перестали ездить - вернулись говоры. Идет сильнейший откат назад. Провинциалы отличаются от столичных жителей элементарно состоянием здоровья. В очень многих регионах чудовищная экология, плохая очистка воды. Если в Москве появляется запах сероводорода, это общероссийский скандал. В Петербурге в принципе ничего похожего быть не может - все боятся реакции Европы. А в глубинке есть города с сотнями тысяч населения, над которыми стоит неизменно сиреневый туман.
И здравоохранение. Разница колоссальная. Буквально вчера говорила в Тюмени с тетей. Рассказывала, что в Петербурге по ОМС делала денситометрию (проверка на остеопороз), постоянно делаю УЗИ вен, в поликлинике есть сосудистый хирург. Здесь ничего этого нет!
Зубы! Москвичи и петербуржцы уже почти не отличаются зубами от европейцев: профилактика, лечение, брекеты - все доступно. В провинции ровные зубы и брекеты - редкость. В Тюмени не видела за два дня ни одного человека с брекетами, хотя продают ортодонтическую зубную пасту. А когда оказывалась в автобусе в каком-нибудь райцентре, на меня просто смотрели в упор. В городе Шарья ребенок, увидев у меня брекеты, сказал тихонько бабушке: "Смотри, тетенька - киборг".
А почитание столичных? Мы подъезжаем на заправку в Луге, это Ленобласть, на старой Хонде: ей ровно 20 лет, мы ее купили за 115 тысяч. Впереди мужик на новом Рэндж Ровере с обрезиненным кузовом. Начинает на ровном месте быковать, хочет нас на другую колонку отправить. Потом видит, что наши петербургские номера и пристраивается покорно сзади, потому что он приехал из Великого Новгорода. И он знает, что провинциал против столицы сегодня слаб, он нутром чувствует это расслоение.
Разница между столицей и провинцией стала колоссальной буквально за последние пару лет. Провинция просела, завязла в долгах. Ходу из провинции уже нет. Зарплаты в Москве и Петербурге, на самом деле, тоже смешные
На окраине Москвы можно в супермаркете работать на кассе за 20 000. Я даже встречала женщину, которая зарабатывала восемнадцать. Дорога, жилье не окупаются. Ехать на заработки в Москву простым людям можно сегодня только автостопом и там жить впятером в вагончике.
Среди самих столичных жителей тоже чудовищное расслоение. В провинции тоже есть элита потребления, но ее очень мало и она, все же, отличается от столичной в том числе состоянием здоровья. В столицах элита, то есть по-настоящему, а не в соответствии с Росстатом, средний класс более многочисленен. Но как же он выделяется сегодня на фоне менее сытых! По детям видно сразу: куча семей неплохо одеты, а у детей не исправлен прикус и ножки буквой "Х", потому что дороговато. Речь у этих детей неразвитая, они растут в переполненных детских садах, родители возвращаются домой поздним вечером и падают от усталости - ребенок растет с телефоном. И уже к трем годам таких детей видно. Много детей с легким ДЦП, с отставаниями в развитии, вызванными несвоевременной диагностикой и лечения родовых травм, родовой гипоксии.
Но главный признак расслоения, по которому можно сегодня вычислить человека в толпе, это плохое питание и его следы на лице. У нас появились уже не просто магазины для бедных, вернее, скажем - не для богатых. Целые федеральные сети таких магазинов с трешевой едой. Я небогатый человек, но все равно доход нашей семьи чуть выше среднего, у нас нет долгов, кредитов, мы живем в деревне и не тратим каждый день деньги на дорогу и бизнес-ланч, поэтому мы, можно сказать, но фоне большинства у нас дела пока обстоят неплохо. И вот я, человек с более чем скромным доходом и ходящий в шубе пусть и из Берлина, но за 15 евро, в некоторые магазины просто не хожу, потому что я не могу есть те дешевейшие сыры, сметану поддельную, молоко разбавленное, которые продают в доступных сетях. Я даже фрукты там не могу чаще всего покупать - больно они плохи.
Есть целый ряд продуктов, которые я вообще не беру теперь в сетевых дешевых магазинах: это сыр, масло, творог, сметана, молоко, кофе, шоколад - просто нет натуральных
Выкручиваемся, как можем: сыр берем финский, если получается съездить, масло покупаем в гипермаркетах, где еще привозят подороже. Кофе - тоже финский. Как и шоколад. Я не могу есть многое из того, чем кормят семьи люди с чуть меньшим достатком. Причем повторю еще раз, чтобы избежать обвинений в надменности: я хожу в шубе за 1000 рублей, езжу на машине 20-летней давности, одеваюсь в комиссионках - то есть, налицо отсутствие финансовой состоятельность. Но даже я не могу есть то, что вынуждены сегодня покупать в основном люди. Работающие образованные люди из мегаполисов, у которых после всех обязательных трат на еду для семьи может оставаться 10 000-12 000 в месяц.
Но есть и еще менее приятная и неудобная правда: я вижу, узнаю на улицах людей, которые питаются - иным словом не назовешь - в таких магазинах, в дешевых кафе. Их легко отличить по состоянию кожи, по запаху. Может звучать невероятно, но сегодня на улице ты замечаешь запах дешевейших колбас, рыбных консервов, копеечных сосисок, котлет и тушеной капусты из столовой... Поездка на полуночной маршрутке - просто беда, там едут исключительно мигранты, от которых разит дешевой плохой едой. Об этом не принято говорить, это боятся произносить вслух те, кто пока может себе позволить покупать не только самые дешевые продукты, но это должен кто-то уже проговорить: у нас появилась еда для бедных и еда не для бедных. Заметьте, тут даже и речь не идет про продукты для богатых, про всякие мидии, черную икру и лобстеров... Просто натуральный сыр, неподдельный кофе, колбаса, если кто-то ее еще ест, из мяса, а не сои с крахмалом, шоколад без трансжиров... Вот это вот недоступно сегодня, не побоюсь сказать, большинству россиян.
Они, это большинство, не все еще поняли, что произошло.
Им кажется, что можно как-то скрыть разницу в доходах и потреблении, тем более, что тянуться за богатыми - вообще наша национальная черта. Однако богатые, вернее, такие же бедные по европейским меркам люди, но способные позволить себе сыр за 800 рублей и кофе хотя бы за тысячу, безошибочно видят сегодня тех, кому это недоступно
И по запаху чувствует. Ты можешь приехать на двухлетнем кредитном Хендае и долго рассказывать на собеседовании, какой ты крутой менеджер среднего звена, а HR московской небольшой фирмы по запаху и твоему цвету лица узнает, что ты покупаешь домой т.н. "продукты собственных марок", то есть, дешевейшую еду. Сосиски плохие, жареный минтай или злосчастная тилапия, шаверма за 130 рублей сегодня безошибочно вычисляются даже по запаху теми, кто это не ест. И вы никак не обманете сытых и, вероятно, не сможете попасть в их круг, потому что, да, двери закрыты, лифты остановлены, вам просто не поверят, что вы, покупая сосиски за 70 рублей, обладаете ценным опытом. Особенно если у вас провинциальный говорок - тут сразу понятно, что вы давно никуда не выезжали и не учили языки. Ведь говор есть у тех, кто сидит на месте.
Я на днях была в компании нескольких интеллигентных и благополучных людей. Обсуждали бывшего сотрудника. И мимолетом отметили в разговоре, что тот пришел на работу с сосиской в тесте и кофе из "Теремка", получил неприятное известие, собрал вещи и ушел, забрав с собой свой недоеденный пирожок. Повисла пауза. Сытые сразу поняли, что речь идет о бедном. Никто из присутствовавших давно, вероятно, уже много лет, не ел копеечную сосиску в тесте, не пил кофе за 49 рублей. Ты можешь прийти с маской крутизны на лице и долго рассказывать, какой ты великий, сколько за тобой влиятельных связей и сколько перед тобой возможностей, но тебя вычислят по дешевой сосиске в тесте.
Вот это, господин Орешкин, расслоение. Самое страшно и для множества взрослых россиян - безвозвратное. Даже если завтра в России грянет эра перемен, люди не успеют отбить зазор, образовавшийся между ними и более благополучными. Для большинства россиян сложившийся расклад сил - на всю жизнь. И не факт, что только на всю их жизнь. В стране уже складываются династия прислуги, обслуживающего персонала, потомственных бедных... И это будет продолжаться: те, кто сегодня рожден выкормленными на соевых сосисках женщинами и сидит вместо живых людей с телефоном, не дадут стране продуктивного поколения.
Мы в ловушке, и это надолго.
Читайте также: Средний класс обеспокоен ценами на яйца
