Башкирия: Почему реформирование высшего образования не даёт результата
15 августа 2017.
О безграмотных студентах, бакалаврах-«полуфабрикатах» и путях преодоления негативных явлений в жизни высших учебных заведений рассказывает профессор Виль ГАРЕЕВ, известный ученый-экономист, организатор науки и производства.
Вузы выращивают полуфабрикат. Фото diydigitalmarketer.com
Кандидатов в избытке
- Виль Муллыевич, в 60-70-е годы, будучи проректором Уфимского авиационного института, вы принимали активное участие в его стремительном росте. Какие направления в работе, которые помогли УАИ войти в число передовых, пригодились бы нынешним вузам для рейтинга?
- Прежде всего, это руководство коллективом: у руля должен стоять не просто деятельный человек, а талантливый организатор, который сплотит вокруг себя способных единомышленников. Недаром Рыфата Мавлютова называют легендой вузовского образования. Он и его сподвижники видели перспективу развития вуза и стремились вместе с высоким качеством обучения проводить широкомасштабные научные исследования. В крупных подразделениях – специальных конструкторско-технологических бюро (СКТБ) «Вихрь», «Искра», «Тантал», в проблемных и отраслевых научных лабораториях создавались идеи, которые ложились в основу нововведений. Одновременно шла подготовка научных и технических кадров. Приглашали известных профессоров из других городов, растили собственных. Так появились в УАИ такие значимые личности в научном мире как Глеб Александров, Мадияр Зарипов, Нариман Аитов, Зайнулла Шайхутдинов, целая когорта электромехаников из Горького во главе с известным профессором Александром Бамдасом, и все они руководили аспирантами, докторантами, которые пополняли преподавательский корпус вуза, вели серьёзные научные разработки.
- Но проблема остепенённых преподавателей решена даже с избытком…
- К сожалению, известно немало случаев, когда требовательность вузовских советов и ВАКа по присуждению кандидатских и докторских степеней понизилась в разы, и лишь в последнюю пару лет ситуация начала выправляться. В то же время повышением квалификации вузовских кадров теперь почти не занимаются. Та система постоянного обучения на самом высоком уровне, которая существовала, теперь разрушена. Были институты повышения квалификации, где учились по несколько месяцев, а то и по году, сдавали экзамены и возвращались с интересными идеями, с желанием поделиться со студентами новыми достижениями. Да и в вузах открывались факультеты повышения квалификации. В УАИ мы создали центр переподготовки кадров, образовали специальную кафедру инженерной педагогики и психологии.
- Наверное, переаттестация должна приводить к совершенствованию мастерства преподавателей, повышению уровня вуза?
- Да, она способствует подъёму в работе, заставляет вспоминать о недоделках, обновлять оборудование и т.д. Но это разовый толчок. Раньше были постоянные проверки, организуемые министерством. А проверяли сами представители передовых вузов. Тогда команда профессоров УАИ под моим руководством инспектировала коллег в Ленинграде, Омске, Самаре и т.д. Польза была обоюдная. Мы готовили доклад-анализ, с ним выступали перед коллективом, не только указывали недочеты, но и потенциал для развития, приводили примеры результативных поисков, которые есть в других вузах. Привозили домой какие-то новшества, и рождались специальные программы развития разных сторон институтской жизни. Так появились отделы научной организации учебного процесса, методической подготовки. Ряд разработок демонстрировался на главной выставке страны.
- Насколько понимаю, вас и в Москву на должность начальника главного управления по аттестации и инспектированию вузов пригласили благодаря тому, что бригада из УАИ успешно выполняла эту работу…
- Верно. А о степени квалификации членов комиссии из УАИ свидетельствует, к примеру, такой полуанекдотичный факт. При проверке Ленинградского института авиационного приборостроения незабвенная Элита Мухачева, профессор, талантливый ученый-математик, должна была посетить одну из лекций, но преподаватель, испугавшись контроля, на работу не явился. Тогда «проверяющая» вышла к столу и провела занятие так интересно, что студенты проводили её аплодисментами.
Кому нужен «полуфабрикат»?
- Что сейчас мешает вузовскому образованию быть на уровне требований времени?
- Надо подтянуть школьную подготовку. Первокурсники не умеют логично мыслить и говорить, в основной своей массе пишут безграмотно. Часы по основным дисциплинам – математике, физике, химии, литературе – сокращены, подготовка к ЕГЭ превратилась в натаскивание. Хорошо, хоть вернули сочинение, устные экзамены по русскому и иностранному языкам. А пока мы разговариваем со студентами на разных языках. Рекомендую им почитать Джека Лондона, Ивана Ефремова, братьев Стругацких, а многие даже не знают, кто это такие.
Так же не слишком разумно было перенимать бакалавриат и магистратуру. Раньше специалиста готовили пять лет, а тут сократили срок на год и получился «полуфабрикат», которого на производстве отказываются доучивать и с дипломом бакалавра не принимают на работу. Думали, наши дипломы будут котироваться за рубежом, но не случилось, а чуждая России система высшего образования осталась.
Плохую службу сыграло объединение вузов. Достаточно, например, спросить, по какому принципу влился в нефтяной университет институт экономики и сервиса. Как нефтяное производство связано с гостиничным и туристским сервисом или с дизайном одежды? Объединение приводит к увольнению целого ряда преподавателей и отнюдь не повышает благосостояние оставшихся. Вузовская культура складывалась десятилетиями, а сломать её оказалось очень легко.
Ещё один аспект не лучшего свойства: значительное уменьшение бюджетных мест. К примеру, на экономическом факультете УГАТУ по большинству направлений нет ни одного. А «платники», за которых некоторые родители готовы отдать последнее (о богатых уж и не говорю), учиться не хотят, на занятия не ходят, обучение воспринимают как услугу, как товар в магазине, за который внесены деньги.
Можно продолжать перечисление негативных моментов, мешающих подготовке высококлассных специалистов, но вряд ли всё быстро поменяется к лучшему. Ведь ректоры, которые напрямую общаются с властными структурами и могли бы обратить внимание на прорехи в вузовском образовании, соглашаются с положением вещей, будучи как бы подкупленными государством: им позволено получать зарплату, раз в 30-40 превышающую заработок их профессоров.
- Одним словом, вы без особого оптимизма смотрите в завтрашний день вузовского образования?
- Почему же? Вспоминаю эпизод 1959-го года, когда учился в Центральной комсомольской школе. Небезызвестный Лен Карпинский, тогда секретарь ЦК ВЛКСМ, привёл на занятия генсека компартии США Гесса Холла. Тот половину своего выступления посвятил восторгам по поводу запуска в СССР спутника, сказал, что в его стране это расценили как отставание от русских и решили повысить уровень образования. Тогда они создали 235 научно-исследовательских университетов, среди них и частные, но получающие от государства ежегодно до 40 млн долларов. Тогда же появилась Национальная администрация по астронавтике и космосу (NASA), затем Агентство передовых исследовательских проектов (DARPA) при Минобороны, определившее стратегию развития. То есть там сумели критически оценить степень отставания и сделать конкретные шаги в поддержку системы высшего образования. Что нам мешает совершить подобное?
ДОСЬЕ
Виль ГАРЕЕВ.
Родился 28 февраля 1937 г. в Балтачевском районе. В 1964 г. окончил УАИ, в 1969 г. – аспирантуру Академии общественных наук при ЦК КПСС. Более 40 лет проработал завкафедрами экономических дисциплин, проректором. В 1988-90-е гг. начальник управления инспектирования вузов при Госкомитете наробразования СССР. С 2005 г. - директор инновационного центра НИИ техсистем «Пилот» (Уфа). В 2016-м – советник ректората УГАТУ. Автор 230 научных публикаций, подготовил 20 кандидатов и 6 докторов наук. Женат, две дочери, четверо внуков. Профессор, заслуженный деятель науки РБ.
Алла ДОКУЧАЕВА