Инфляция во все стороны
Повышение в июле темпа роста цен с 3,2% до 3,4% год к году в Банке России считают результатом стечения обстоятельств, объясняя его особенностями инфляции прошлого года, влияющими на текущие цифры, низким уровнем летнего роста тарифов и неустойчивостью ценовой динамики для разных групп товаров и услуг. Региональная динамика инфляции также очень разнородна. Несмотря на то что аналитики ЦБ допускают колебания индекса потребительских цен, связанные с завершением эпидемии и с реализацией отложенного спроса, в целом цены будут расти скорее медленнее, чем ожидалось ранее,— это мнение повышает вероятность дальнейшего снижения ключевой ставки.
Бюллетень Банка России «Динамика потребительских цен» за июль 2020 года дает достаточно подробную картину составляющих не самого стандартного в текущей ситуации инфляционного сценария, реализовавшегося в июне 2020 года. Напомним, по итогам месяца Росстат зафиксировал повышение темпов инфляции «год к году» с 3,21% в июне до 3,27%. Само по себе такое повышение мало что значит, однако и показатели базовой инфляции (Росстат оценил ее в 3% год к году, ЦБ в этой публикации — в 2,95%) также чуть выросли.
Происходящее формально ставило под вопрос номинальную августовскую дефляцию, снижение цен под воздействием резкого роста предложения сезонного продовольствия, однако вчерашняя сводка Росстата по недельному приросту индекса потребительских цен (ИПЦ) показала, что она возможна, за неделю с 3 по 10 августа цены в РФ в среднем снизились на 0,1%. Тем не менее детали структуры июльской инфляции оставались важными. События на потребительских рынках в марте—июне 2020 года сами по себе способны дезориентировать любых аналитиков и сделать значимо неточными оценки ЦБ — между тем именно от инфляционных оценок более всего в режиме инфляционного таргетирования зависят решения регулятора по ключевой ставке.
Сам по себе прирост изменения индекса потребительских цен в июле ЦБ считает в основном «эффектом базы» — в июле 2019 года, от которого рассчитывается цифра «год к году», цены росли медленно. К тому же в 2020 году часть регионов отложила индексацию тарифов на жилищно-коммунальные услуги. Кроме того, Банк России отмечает, что на фоне прекращения волатильной динамики спроса на товары первой необходимости «стал более заметным вклад в инфляцию ослабления рубля, произошедшего в конце первого квартала» (впрочем, Банк России в июле уже заявлял, что эффект от этой девальвации рубля исчерпан),— иными словами, при восстановлении веса импорта в фактической потребительской корзине в ценах все сильнее отражаются импортные товары и компоненты. В итоге сезонно сглаженный (SA) рост цен за месяц, 0,18%, был меньше июньского (0,28%), тогда как годовая инфляция выросла.
Июльскую инфляцию в Банке России продолжают считать имеющей «смешанный» характер — часть компонентов растет быстрее обычных темпов, часть — медленнее. Хотя в большинстве регионов динамика годовой инфляции по-прежнему определялась, по оценкам ЦБ, «общефедеральными факторами» (годовая инфляция ускорилась в 63 субъектах РФ), влияние локальных факторов повысилось, а ее региональная неоднородность немного выросла. В июле в числе пяти регионов с самой высокой инфляцией «год к году» оставались беднейшие субъекты федерации — Амурская область (5,7% прироста ИПЦ, наибольший в РФ за июль), Бурятия, ЕАО, Забайкальский край, в списке также Саратовская область. Напротив, наименьшая инфляция в июле отмечена в высокодоходных по меркам РФ регионах — Тюменской и Московской областях, Якутии, на Чукотке (там цены росли медленнее всего в РФ — на 2,3% год к году), а также в Крыму. Отметим, что и в январе 2020 года регионы с наибольшей и с наименьшей инфляцией были теми же, что и полгода спустя,— это Амурская область и Чукотка соответственно. В разрезе федеральных округов инфляция была также неоднородной: в измерении SA прирост за месяц цен был максимальным в Северо-Западном ФО (+0,29%), в Сибирском ФО он был даже отрицательным (–0,15%), а в Северо-Кавказском ФО практически отсутствовал (+0,03%).
Банк России вполне допускает возможность того, что инфляция в ближайшие месяцы может давать очень небольшие всплески — в первую очередь в связи с тем, что эффекты реализации отложенного спроса не могут быть точно рассчитаны (см. “Ъ” от 7 августа), но влияют на цены. «Эффект базы» 2019 года пока не исчерпан, но будет оказывать все меньшее влияние на динамику ИПЦ 2020 года, поэтому при прочих равных ЦБ ожидает дальнейшего повышения цифр по инфляции до уровня 3,7–4,2% к концу года, но неоднородность ценовой динамики будет сходить на нет.
Тем не менее и такой инфляционный фон в ЦБ считают относительно низким, ожидая, что «преобладающим фактором станет дезинфляционное влияние слабого спроса». Поскольку в своих оценках совет директоров Банка России ориентируется именно на эти инфляционные обзоры, представленный взгляд на инфляцию, видимо, достаточно достоверно указывает на готовность ЦБ снижать ключевую ставку, несмотря на уже имеющуюся характеристику денежно-кредитной политики как мягкой,— вопрос лишь в том, произойдет это снижение ставки (как дал понять Банк России при последнем снижении — на один шаг, 0,25 процентного пункта) на следующем заседании или позже.