Украина: у пограничного стыка
Издание публикует репортаж из румыно-украинского пограничья. Как живется меньшинствам в украинской Буковине, и причем здесь российские интриги? Например, румынское меньшинство на Украине отстаивает свои культурные права, а живущие по другую сторону границы румынские украинцы открещиваются от действий Киева.
Tygodnik Powszechny (Польша): отвечай на том языке, на каком тебе задают вопрос
На престижной пешеходной артерии Черновцов, улице Ольги Кобылянской, бурлит предпринимательская и художественная жизнь. Свои двери перед посетителями открывают рестораны с кухней разных народов и культурные центры: румынский, польский, немецкий. Здесь, в исторической столице северной Буковины, мультикультурализм времен австро-венгерской монархии (превращенный в миф и обмениваемый на денежные знаки) чувствует себя, пожалуй, лучше, чем в Вене или Будапеште.
Однако за коммерческим фасадом скрываются реальные и современные конфликты: румынское меньшинство на Украине отстаивает свои культурные права, а живущие по другую сторону границы румынские украинцы открещиваются от действий Киева, чтобы не подвергнуться гонениям.
По происхождению русин, по гражданству румын
Ремета — это одно из сел, лежащих на севере области Марамуреш у границы с Украиной. Именно здесь в основном живут представители 50-тысячного украинского меньшинства Румынии.
Пейзаж самый обычный: дома, кладбище, церковь, школа и магазин, к которому время от времени подъезжают популярные в этих местах телеги. У магазина за столами сидит молодежь, обсуждая футбол на понятной, пожалуй, только местным, смеси украинского и румынского.
Василий Пасынчук занимает должность первого заместителя председателя Союза украинцев Румынии. Мы беседуем с ним вечером в баре при магазине. На мой вопрос о проблемах он отрезает: «Никаких проблем у нас нет. Румынское государство дает нам достаточно средств на ведение деятельности. Мы помогаем украинским школам, совместно устраиваем фестивали. Мы не стремимся к расширению наших прав, потому что наши права как в сфере языка, так и образования, хорошо защищены».
Пасынчук решительно отмежевывается от принятых на Украине новых законов об образовании и языке, которые ограничили права меньшинств. «Благодаря этому наш Союз не стал здесь жертвой политики Киева», — подчеркивает он. То, что румынские украинцы не предъявляют претензий к властям в Бухаресте, не способствует улучшению их имиджа на севере страны. «Союз — это клика, как и большинство организаций национальных меньшинств в Румынии. Его верхушка занимается внутренними склоками и дележом средств из государственного бюджета», — говорит политолог Лучиан Дирдала (Lucian Dirdala) из Ясского университета.
Интеграция в своей нише
Мирослав Петрецкий руководит отделом Союза украинцев Румынии в Марамуреше, а его сын занимает пост главы всего Союза и заседает в парламенте. В Румынии все официально признанные меньшинства (в целом их 18) имеют там своих представителей, которые обычно голосуют так же, как парламентское большинство.
У Союза внушительные структуры: председатель, четыре первых заместителя и пять заместителей. От государства он получает солидные дотации: в 2018 году румынское правительство выделило на его деятельность 8,5 миллионов леев (490 тысяч долларов, — прим.пер.). Однако сведений о том, как были потрачены эти деньги, на сайте Союза нет, а размещенная там программа культурных мероприятий выглядит более чем скромной.
Мнение политолога Дирдалы разделяет пожелавший сохранить анонимность журналист станции «Радио Румыния» из Сигету. «Союз украинцев Румынии — это семейный бизнес, а Петрецкий — старший выступает в роли „крестного отца". Они закрыты от СМИ: сколько денег получает организация, на что они тратятся, неизвестно».
Позиция украинцев объясняется несколькими причинами, а именование их организации «кликой» дает излишне упрощенный образ ситуации. Это немногочисленное меньшинство (0,25% жителей Румынии), хорошо интегрированное с румынским большинством. Они говорят по-румынски, исповедуют (как и большинство румын) православие, среди них практически нет радикалов, которые бы требовали присоединения южной Буковины или Марамуреша к Украине. Их низкая активность в борьбе за расширение прав связана как с отсутствием исходящего снизу спроса на эту тему и комфортным положением функционеров Союза украинцев, так и с ситуацией самой Украины. Она не только не поддерживает украинские организации за рубежом, но и выглядит менее привлекательной, чем Румыния, из-за своей слабости в экономической и политической сфере.
Приграничная экономика
Налаживанию тесных контактов с Украиной не способствуют также чисто технические факторы. В Буковине есть только один дорожный пограничный переход, на котором из одной страны можно попасть в другую. Возобновление работы железнодорожного перехода на ветке Сучава — Черновцы откладывается до греческих календ то из-за отсутствия средств, то из-за непонимания, как его использовать. Он, однако, был бы востребован, ведь дороги по обе стороны границы очень плохие.
Трансграничное сотрудничество хромает, ограничиваясь заседаниями чиновников и визитами вежливости. Хотя Буковина и Марамуреш принимают участие в разнообразных программах (Европейский регион Верхний Прут, Совместная европейская программа Румыния — Украина), инфраструктурных проектов (создание граничных переходов или строительство мостов на Тисе) не появляется.
В итоге люди начинают пользоваться плодами глобализации и экономики совместного использования. В пограничном регионе их формула получила творческое развитие и адаптировалась к потребностям местных жителей. Из столицы Буковины летает два самолета в сутки, так что многие стали пользоваться аэропортом в Яссы, но туда из Черновцов ходит всего один автобус в день. На спрос откликнулись водители, которые, возвращаясь на Украину, стараются дополнительно заработать. С одним из них я встретился на стоянке у торгового центра: его минивэн был под завязку забит продуктами и бытовой химией.
«На украинской стороне все это можно продать даже в два раза дороже, зависит от продукта. Из Польши лучше всего возить продукты и одежду, в Румынии цены выше, но возвращаться порожняком невыгодно. А так, я куплю товар, возьму вас и заработаю», — объяснял он.
Геополитическая стратегия Бухареста
Ситуация румынского меньшинства на Украине выглядит гораздо более сложной, чем ситуация украинцев в Румынии.
Спор между Киевом и Бухарестом начинается уже с вопроса, сколько вообще румын живет на украинской территории. Первый говорит, что 150 тысяч а второй, что 400 тысяч, добавляя к румынам молдаван из Одесской области. Румынское меньшинство населяет в основном в Буковину и Закарпатье, однако, у него нет единой сильной организации. Их несколько даже в одних Черновцах. Там, в частности, работает Центр румынской культуры, при котором открыто кафе «Бухарест».
Румыния, в отличие от Венгрии, чья правящая партия «Фидес» оказывает венгерскому меньшинству политическую и финансовую поддержку, не стремится превратить украинских румын в орудие воздействия на Киев. Инструментальный подход к правам меньшинств в соседних странах обесценил бы румынскую критику в адрес Будапешта, который занимается тем же самым в Трансильвании.
Бухарест не молчит, когда на Украине ограничивают права румын, но одновременно не хочет выступать в один голос с Орбаном. После того как в 2016 году на Украине приняли новый закон об образовании, который ограничивал количество предметов, преподающихся в школе на языках меньшинств, между Будапештом и Киевом разразился кризис. В свою очередь, Румыния подвергла законодательную инициативу критике и отменила визит президента Клауса Йоханниса (Klaus Iohannis), но сконцентрировалась на работе двусторонней комиссии, которая анализирует спорные вопросы.
Такая позиция разочаровала многих представителей румынского меньшинства. Главный редактор румынского медиа-центра «БукПресс» Марин Герман (Marin Gherman) говорит прямо, что закон об образовании был воспринят людьми, говорящими на румынском, крайне негативно. «Большинство пришло к выводу, что будут уничтожены наши исторические школы, которые работают уже 200 и более лет. За это время они выработали свою систему преподавания предметов на румынском. Этот закон нарушает права на образование на родном языке», — полагает он.
Румыны чувствуют себя покинутыми, хотя стараются объяснить такие действия Румынии существованием более широкой геополитической стратегии. «Бухарест в отличие от Будапешта, скорее, ориентируется на европейский политический мейнстрим и не хочет совершать резких движений. Кроме того, румынские политики считают, что лучше поддерживать такую Украину, какая есть, со всей ее коррупций и так далее, чем стать соседом Российской Федерации. Проблемы меньшинств и другие спорные вопросы откладывают в долгий ящик, чтобы сейчас поддержать Киев в сфере безопасности и иметь буферную зону, защищающую от России», — объясняет Герман.
Однако мягкая позиция Румынии в отношении украинского закона об образовании связана с еще одной причиной: права румын за границей — это не та тема, которая может мобилизовать избирателей. Несмотря на географическую близость и общую границу Украина на ментальной карте румынских политических деятелей отсутствует. На востоке их интересуют только две страны: Россия (приближающийся, в особенности после аннексии Крыма, враг) и Молдавия (это фантомные боли, напоминающие о былом величии).
У пограничного стыка
Среди мест, где говорят на румынском, есть, однако, такие, в которых придерживаются даже не современного, а постсовременного подхода к этническим вопросам. Это, например, Новоселица — городок с населением в семь с половиной тысяч человек, находящийся на северной оконечности исторической Бессарабии, там, где сейчас сходятся границы Украины, Румынии и Молдавии, центр так называемой объединенной территориальной громады: новой административной единицы, созданной в результате добровольного объединения небольших населенных пунктов в рамках реформы децентрализации.
Мария Никорич, мэр Новоселицы, две трети населения которой составляют говорящие на румынском молдаване, утверждает, что украинский закон о языке не доставляет никаких неудобств, и никого не волнует, кто каким языком пользуется. «Мы организовали двуязычные украинско-румынские классы, — рассказывает она. — Это была идея родителей, которые хотели, чтобы дети могли расширить свои познания. Кроме того, у нас работает неписанное правило: отвечать на том языке, на каком задан вопрос».
Звучит утопично, но реальность подтвердила эти слова до того, как они были произнесены. За час до встречи с мэром я зашел в кафе и увидел там четырех девушек, которые оживленно болтали за кофе и пирожными: одна из них говорила по-румынски, а три — по-украински. Разговор складывался отлично, так что о том, что кто-то чувствовал себе ущемленным, не было и речи.
Российские интриги
Однако в украинско-румынском приграничном районе сторонниками такого (пост)современного подхода выступают не все. Традиционные этнические категории становятся порой инструментом, позволяющим сеять раздоры и настраивать друг против друга разные группы. На таких операциях специализируется Россия, проводя их по обе стороны от границы.
Офис Союза Подкарпатских Русинов Румынии в городе Сигету-Мармацией, где живет 45 тысяч человек, расположен на главной улице в 300 метрах от единственного в стране украинского лицея. Стеклянная витрина у входа манит посетителей портретом Владимира Путина в рамке, переводами проповедей главы РПЦ патриарха Кирилла и книгами ревизионистского содержания.
Руководит Союзом Михаил Лаурук — приверженец так называемой «русинской идеи», частый гость российского посольства, апологет «Путина — спасителя планеты» (это определение с его страницы в Фейсбуке) и «русского мира». При коммунизме Лаурук был боксером и выступал за бухарестский клуб «Динамо» (его покровителем выступало министерство внутренних дел), а также, как он сам хвалится, работал охранником Чаушеску.
По приглашению Лаурука в феврале 2017 года украинские населенные пункты в Марамуреше (в том числе упоминавшиеся выше Ремету и Сигету) посетил посол России в Румынии. На встречах они оба призывали укреплять российско-румынские отношения и подчеркивали, что русины — это не украинцы. «Они хотят нас расколоть. Лаурук полагает, что здесь нет украинцев, а есть только русины — часть большого русского этноса», — говорят представители украинского меньшинства в Сигету-Мармацией.
Вполне возможно, что такова одна из целей. Другой может быть стремление получить представительство на центральном уровне. В Румынии русинское меньшинство давно официально признано, а его представителем в парламенте выступает лидер Культурного союза русинов Румынии Георгий Фирца. Однако всеобщая перепись населения, запланированная на 2021 год, может привести к перестановке сил в рамках русинского меньшинства.
Идея на службе Кремля
Кремль использует русинскую идею для создания «ячеек» во многих регионах с неоднородным в этническом плане населением. На Украине ее самым известным представителем был православный священник из Ужгорода Дмитрий Сидор, называвший себя духовным лидером закарпатских русинов и говоривший о том, что они должны обрести свое государство. Еще в 2011 году при пророссийском президенте Януковиче его приговорили к трем годам лишения свободы за посягательство на территориальную целостность Украины. После 2014 года Сидор поддерживал российское военное вторжение на украинскую территорию.
В Буковине Кремль тоже использует представителей УПЦ Московского патриархата. Аванпостом «русского мира» в этом регионе служит Банченский монастырь. Когда в сентябре 2014 года российская регулярная армия закреплялась в Донбассе, остановив наступление украинцев на сепаратистов, его наместник архиепископ Лонгин призывал уклоняться от службы в украинских вооруженных силах. В 2018 году он выступил против создания канонической Украинской православной церкви и называл ее Объединительный собор «сатанинским сборищем нечестивых».
«Банченский монастырь — важное место для Московского патриархата, а Лонгин поддерживает тесные контакты со сторонниками беглого президента Януковича, которые входят сейчас в состав верхушки партии „Оппозиционная платформа — За жизнь"», — объясняет главный редактор портала «БукИнфо» Сергей Зарайский.
«Платформа», которая на июльских парламентских выборах получила 14% голосов, заняв второе место после «Слуги народа» Зеленского, это пророссийская сила, созданная на обломках Партии Регионов. Один из ее лидеров — Виктор Медведчук — кум Путина.
Банченский монастырь находится в прилегающем к границе Герцаевском районе, где 90% населения — это румыны. «Благодаря популярности Лонгина они становятся основными потребителями российской пропаганды, а и без того сильные влияния Кремля в регионе дополнительно укрепляются», — подводит итог журналист Зарайский.
Локальная революция
На парламентских выборах в одномандатном округе № 203, в который входит Герцаевский район, за депутатское кресло от «Оппозиционной платформы» боролся сын архиепископа Лонгина Михаил Жар, однако, он, как и местный олигарх Иван Семенюк, уступил практически неизвестному спортивному деятелю, представляявшему сформированную в спешке президентскую партию «Слуга Народа». Этот сюрприз стал одним из осязаемых проявлений персональной революции, которую внедряет на Украине Владимир Зеленский.