1968 год, 50-летие событий которого мы сейчас отмечаем, ознаменовался массовыми движениями протеста. Причем протестовали по обе стороны океана и обе стороны «железного занавеса». В США студенчество и в целом молодежь выступали против отправки их сверстников на жестокую войну во Вьетнаме. В это время в Праге вовсю расцвела так называемая «Пражская весна» — результат «хрущевской оттепели» и увертюра к горбачевской перестройке. Молодые чехи и словаки ждали перемен, которые требовали их сердца, а также партийная верхушка, решившая обособиться от Москвы не без влияния Запада.
Наверняка не обошлось без него и в другой «весне» — Парижской — студенческих волнений во Франции, которые в итоге смели только что переизбранного президентом национального героя Шарля де Голля. Смели к огромной радости дяди Сэма. Это один из самых ярких случаев в истории, когда левые очень сильно помогли правым и стоящим за их спиной США и транснациональным корпорациям. Вот только почему этот очень хитроумный план удался? Попробуем разобраться…
Доллар против генерала
Конечно, основные причины политического поражения легендарного лидера «Сражающейся Франции» следует искать во внутриполитической ситуации в этой стране. Но невозможно, анализируя события весны 1968 г. и предшествующие им, отделаться от мысли, что основные заказчики и выгодополучатели были далеко за пределами Французской республики. Во всяком случае, если следовать знаменитому принципу при расследованиях и определить, кому это выгодно.
А выгоден уход де Голля был, прежде всего, Соединенным Штатам, пытавшимся спасти Бреттон-Вудскую систему, привязавшую золото к американскому доллару. Французский лидер, последний из великого поколения руководителей Антигитлеровской коалиции, ни политически, ни просто в силу своих внутренних убеждений с этим согласиться никак не мог. Правда, не мог он при этом, придерживаясь все-таки либеральных воззрений на экономику, взять и отказаться вообще считать доллар глобальной резервной валютой. Он пошел другим путем, потребовав обменять накопленные Францией деньги США на золото ровно по тому курсу, который был установлен той самой Бреттон-Вудской системой. Легенда гласит, что французский президент даже отправил за океан в 1965 г. целый корабль с долларами.
Так или иначе, немалую сумму валютных резервов де Голлю, судя по росту золотого запаса Франции при нем, превратить безо всякой алхимии в чистое золото все-таки удалось. Разумеется, такое самоуправство США категорически не понравилось. И уж тем более не вызвал восторга у заокеанских руководителей выход Франции из военных структур НАТО в 1966 г. Вернул свою страну обратно, откуда она вышла, вроде как наследник де Голля, а на деле сторонник натовской интеграции Н. Саркози.
Великобритании в свою очередь капризный, как многим на Западе казалось, генерал мешал присоединиться к ЕЭС. Это сейчас Соединенное Королевство проголосовало за Brexit, а тогда, более 50 лет назад, англичане как раз хотели присоединиться к «Общему рынку». Франция выступала против, резонно полагая, что утратит в итоге свои лидирующие позиции в ЕЭС.
Совершенно очевидно, что англосаксам нужно было добиться ухода де Голля. И они наверняка стояли за спиной тех, кто устроил одну из первых «цветных революций», своего рода Парижский майдан.
Экономика против французской молодежи
У либеральной модели экономики, о чем мы все теперь хорошо знаем, немало проблем и недостатков, но главным пороком ее является дифференциация доходов в соответствии с классической формулой об обогащении богатеев и обеднении бедняков. И чем либеральнее подход к финансовым ресурсам, тем сильнее получается это самое расслоение.
Формально в 1968 г. французская экономика не была в кризисе, более того, она даже до этого момента находилась на подъеме. За счет жесткого отстаивания национальных интересов де Голлю удалось создать определенную «подушку безопасности». Так что казалось, что гром грянуть не должен, но он, тем не менее, грянул.
Зачем-то французские власти стали преследовать молодежь, выступающую против войны во Вьетнаме. Сама Франция уже давно не участвовала в событиях в этой стране, но, видимо, по старой памяти де Голль видел своих политических оппонентов во всех, кто выступал на стороне борющихся за независимость вьетнамцев. Даже если борются они фактически против его заклятых «партнеров» из США.
В результате ареста группы студентов начались волнения сначала в Сорбонне, а потом и в других университетах. Попытки силовым способом остановить взбунтовавшуюся молодежь (дело дошло до закрытия философского факультета в одном из учебных заведений) привели к призыву очень сильных тогда левых сил во Франции к всеобщей забастовке. И 24 мая 1968 г. она приняла беспрецедентный характер, когда большинство трудящихся поддержали своих сыновей и дочерей стачкой — более 10 миллионов человек охотно приняло в ней участие. В этот момент отставка Ш. де Голля стала лишь вопросом времени.
Впрочем, сдаваться он был не намерен и предпринял ряд запоздалых шагов, чтобы тот самый разрыв в доходах, насколько возможно, сократить — спешно были подняты зарплаты, особенно в промышленности, т.е. рабочим и инженерам.
Это позволило его сторонникам сбить волну недовольства и даже выиграть на внеочередных парламентских выборах. Но вот сам де Голль оправиться от потрясения столь мощного выступления родных для него французов, похоже, так и не смог. Иначе не объяснить, почему без особых причин через год он ушел в отставку.
Еврокоммунизм против консерватизма
За три года до Парижской весны и за четыре до ухода в отставку Ш. де Голля во Франции состоялись первые за более чем 100 лет прямые президентские выборы. Генерал был инициатором и стал, в конечном счете, их победителем. Но именно что в конечном счете — легкой прогулки в Елисейский дворец у него не получилось. Именно в этот момент стало ясно, что правая политика утратила свою популярность, в моду на Западе вошли идеи еврокоммунизма — высоких социальных гарантий в условиях в целом капиталистического уклада в экономике.
Именно выразитель этих настроений, социалист Франсуа Миттеран, стал основным соперником Ш. де Голля и, надо сказать, весьма серьезным соперником, объединившим разношерстые левые силы в единую коалицию под названием «Федерация демократических и социалистических левых».
Это было полной неожиданностью для голлистов и самого де Голля. Так что события 1968 г. он встретил, не имея безусловной поддержки французского общества.
В этой ситуации мудрость генерала несколько изменила ему — вместо того, чтобы начать движение внутренней политики в сторону обеспечения необходимых социальных гарантий для беднейших слоев, он сделал ставку на досрочные парламентские выборы 1967 г. Когда потом он начал корректировку, ситуация уже была непростой.
За счет поддержки среднего класса правые получили большинство в парламенте, но это была воистину пиррова победа. Она никак не снимала противоречий внутри французского общества. В условиях появления даже сравнительно скромных экономических проблем это привело к увеличению числа безработных, особенно среди молодежи. Студенты не были уверены, что смогут найти необходимое им первое рабочее место. В этом, а не только в левацкой моде среди французских юношей и девушек и кознях из-за океана и Ла-Манша, скорее всего, следует искать причину массовых протестов именно в университетах.
Волнения извне и изнутри
А вообще, не существует таких весов, которые позволили бы отмерить влияние на развитие событий Парижской весны 1968 г. внутренних и внешних факторов. Очевидно только, что в майдане по-французски, как и любом, наверное, подобном, имели место и те, и другие. С одной стороны, либеральный курс голлистов привел к падению уровня жизни многих французов и страху молодежи за свое будущее, с другой — совершенно очевидна заинтересованность империалистических кругов с берегов Потомака и Темзы в уходе де Голля. Для достижения этой цели они вполне могли даже сделать ставку на ультралевых. Цель в данном случае для них наверняка оправдывала средства.
Новости политики: Путин не попал в список самых влиятельных людей мира по версии Time