СМИ: Эстония разворачивается навстречу русскоязычным, чтобы не быть Украиной
В социальную жизнь Эстонии активно вливается «новое, глобально мыслящее поколение», которое было рождено уже после распада СССР и «больше интересуется будущим, чем обидами прошлого», пишет The Economist. Эстонские власти также меняют свой подход и вместо «приказа интегрироваться» стремятся стать более открытыми в отношении русскоговорящего населения, чтобы избежать повторения украинского сценария, говорится в статье.
Эстония пытается найти новые подходы для интеграции русскоязычного населения, чтобы не повторить участь Украины, сообщает The Economist. После присоединения Крыма к России в 2014 году западные журналисты принялись «разглядывать карты в поисках других мест, которые могли бы стать следующими в хит-листе Владимира Путина», говорится в статье. И когда они наткнулись на Нарву, где почти всё население говорит по-русски, то вид российских флагов и пограничников под средневековой крепостью на противоположном берегу узкой реки «создал подходящую эффектную картинку для новостей», в результате чего Нарва попала в заголовки как потенциальный "следующий Крым«,напоминает автор.
Такой подход «всегда был слишком упрощённым», поясняет The Economist: хотя жители Нарвы могут иметь прочные культурные, исторические и языковые связи с Москвой, однако «мало кто из них хочет жить в России», учитывая, что уровень жизни в Эстонии заметно выше. «Нарва — это не Крым, а Эстония — не Украина. Она в гораздо меньшей степени коррумпирована, а также является членом ЕС и НАТО. Поэтому России намного сложнее вмешиваться в дела Эстонии, нежели Украины. И если русскоязычные эстонцы когда-либо думали, что передвинуть границу — это хорошая идея, то война на востоке Украины эти фантазии развеяла», — подчёркивается в статье.
Действительно, до недавнего времени в некоторой мере «чувствовалось, что Нарву игнорируют и экономически обделяют», констатирует автор. Однако теперь положение дел может измениться: «дерзкая творческая сцена» Эстонии подхватила созданное в СМИ клише о том, что «Нарва — следующая», интерпретировав его по-своему «не в политическом, а в культурном плане». Местные власти использовали эту фразу в своей заявке, выдвинув город в качестве претендента на звание «культурной столицы Европы» в 2024 году, и надеются, что это поможет привлечь дополнительные инвестиции и необходимое финансирование.
«Серые сталинские глыбы» зданий, дороги в рытвинах и "пугающие площади коммунистической эпохи«едва ли могут навести кого-то на мысль, что это место станет центром притяжения для хипстеров — однако пограничная Нарва за последние полгода внезапно стала чуть ли не самым популярным местом в Эстонии, отмечается в статье. «В течение последних шести месяцев Нарва стала модной в Эстонии. Все хотят поехать туда», — рассказала в интервью The Economist Хелен Сильдна, которая руководит Таллинской музыкальной неделей и в сентябре впервые организовывает в Нарве музыкальный фестиваль.
Сейчас с помощью средств, выделенных правительством, на заброшенной фабрике в Нарве строится театрально-галерейный комплекс. Эстонские чиновники надеются, что заброшенные фабричные здания, дешёвая жилплощадь и "вызывающее трепет расположение на культурной линии фронта«между Россией и Западом будут привлекать сюда «трендсеттеров» и формировать новые модные тенденции, говорится в статье. Превращение Нарвы в «крутой» город является частью новой стратегии властей Эстонии по интеграции русскоязычного населения, поясняет The Economist.
Резидентская программа позволяет художникам жить и творить в "разрушающемся великолепии«бывших текстильных фабрик XIX века в Кренгольме, где 100 лет назад работало 10 тыс. человек, и по тем временам это была крупнейшая мануфактура Российской империи. Как полагает Хелен Сильдна, главная идея сейчас состоит в том, чтобы сделать это место «крутым» за счёт привлечения художников и «создавая шум», который притянет следом «обычных людей» и поможет создать благодатную почву для частных инвестиций. В беседе с корреспондентом The Economist она назвала это «эффектом Восточного Берлина».
Такие перемены сейчас крайне необходимы, поскольку население Нарвы стареет и сокращается, и в то же время в городе сохраняется высокий уровень безработицы, что в совокупности делает этот регион одним из беднейших в Эстонии, отмечает автор. Местным предпринимателям часто сложно привлечь финансирование со стороны, поскольку заголовки о «неизбежном вторжении» русских, которые мелькают в международных СМИ уже не первый год, совсем не способствовали созданию благоприятных условий для инвестиций, говорится в статье: «В центре города работает всего несколько кафе, баров и ресторанов; в течение 25 лет здесь не было построено ни одного нового здания на коммерческие средства».
Кроме того, этот регион «лингвистически изолирован» от остальной территории Эстонии: примерно 95% жителей Нарвы являются русскоязычными, и на улицах города редко можно услышать эстонскую речь. Это затрудняет для нарвитян изучение эстонского языка, и многие не могут одолеть даже необходимую базу, сообщает The Economist: «По данным правительства, около 20 процентов из них вообще не говорят по-эстонски. А эстонцев из других стран, многие из которых не говорят по-русски, Нарва способна заставить почувствовать себя чужими».
Однако Эстония меняется, и в социальную жизнь всё активнее входит «новое, глобально мыслящее поколение» жителей, которые были рождены в конце 1980-х и начале 1990-х годов. Эти молодые люди уже не помнят советские времена, поэтому "больше интересуются будущим, чем обидами прошлого«,отмечается в статье. Это касается как русскоязычной общины, так и этнических эстонцев, поясняет автор.
Одновременно и правительство Эстонии меняет свой подход к вопросам интеграции, сообщается в статье. «Раньше мы не разговаривали с русскоязычными, а просто приказывали, что они должны сделать: что им нужно изучать эстонский, что они должны интегрироваться», — рассказала в беседе с корреспондентом замсекретаря по культурному разнообразию Пирет Хартман. По её словам, этнические эстонцы также поняли, что им нужно стать «более открытыми» в отношении русскоговорящих. «С ростом напряжённости между Россией и Западом Нарва может служить напоминанием для остальной части Евросоюза о том, что говорить на русском как своём родном языке и поддерживать Путина — это необязательно одно и то же», — заключает The Economist.