Бывшие руководители из ЦРУ оценивают Россию
В 1939 году Уинстон Черчилль назвал Россию загадкой, окутанной тайной, находящейся внутри головоломки. Сегодня, как и в те годы, российские действия и замыслы остаются в центре пристального внимания Запада. Чтобы изучить состояние американских аналитических исследований по России, Центр национальных интересов (Center for the National Interest) 22 мая провел конференцию с участием высокопоставленных ветеранов ЦРУ. Среди выступавших были Джордж Биби (George Beebe) (руководитель исследований по вопросам разведки и национальной безопасности Центра национальных интересов, бывший директор аналитического отдела ЦРУ по России и бывший специальный советник вице-президента Чейни), Милтон Бирден (Milton Bearden) (бывший сотрудник ЦРУ, возглавлявший резидентуру в Пакистане, где он играл важнейшую роль в подготовке и оснащении воевавших с Советской Армией афганских моджахедов) и Питер Клемент (Peter Clement) (бывший заместитель директора ЦРУ по аналитическим программам и профессор Колумбийского университета). Модератором на этой конференции стал исполнительный директор Центра национальных интересов Пол Сондерс (Paul J. Saunders), который в администрации Джорджа Буша работал старшим советником заместителя госсекретаря по международным делам.
В любой дискуссии о России важное место занимает вопрос о политическом вмешательстве в выборы 2016 года. Участники обсуждения в целом сошлись во мнении о том, что Россия вмешивалась в выборы, однако отметили, что это была довольно низкосортная операция, и что Москва способна сделать намного больше и качественнее, особенно если ее спровоцировать. Вмешательство осуществлялось главным образом не из-за того, что Америка представляет собой демократию, а из-за действий Вашингтона. По мнению Бирдена, отношения между Россией и США сегодня намного хуже и опаснее, чем в годы холодной войны.
Как сказал Биби, многие из вашингтонских политических кругов и из аппарата национальной безопасности исходят из того, что они понимают намерения России, хотя в полной мере не анализируют эту проблему. В Вашингтоне сложилось общее мнение о том, что Россия стремится существенно ослабить демократическую власть в США, однако этот вывод не основан на глубоком и трезвом анализе.
«Мы как будто понимаем это, однако такое понимание может доставить нам неприятности, так как мы не изучили данный вопрос достаточно глубоко, — сказал Биби. — Это является важной производной разведывательного анализа, ведь понимание намерений зарубежного противника крайне важно для понимания характера угроз, насколько они реальны, насколько они разрушительны. Это дает возможность сформулировать эффективный ответ на угрозу с целью ее устранения. А если ты неверно понимаешь намерения, то твои выводы и предписания тоже будут ошибочными».
Аналитическое умение поставить себя на место другого
По мнению Биби, для проведения глубокого анализа требуется «аналитическое умение поставить себя на место другого», чтобы понять те проблемы, с которыми сталкивается противник (в его представлении). Попросту говоря, это значит, что аналитик должен пройти милю в ботинках противника. «Никто не умеет делать это хорошо, — сказал Биби. — Это особенно трудно, когда имеешь дело с зарубежным противником, с группой людей, у которых другая история, культура, представления и верования».
На самом деле, более тщательный анализ сегодняшнего тупика в отношениях с Москвой указывает на то, что Россия не пытается уничтожить американскую демократию, а преследует более конкретные цели. Среди них — ограничение американского влияния и мощи с целью защиты своих интересов в российском их понимании. В первую очередь это относится к постсоветскому пространству. «Они хотят, чтобы мы прекратили свой крестовый поход за демократию, — сказал Биби. — Демократия сама по себе никак им не угрожает. Их тревожит не то, кто мы такие, а то, что мы делаем. А мы пытаемся продвигать демократию за рубежом в важнейших частях мира, что негативно отражается на российских интересах и на самой России».
КомпроматЕсли бы Россия преследовала цель вызвать хаос и дестабилизацию в США, она бы уже использовала так называемый «компромат» на президента Дональда Трампа (независимо от того, насколько он соответствует действительности), чтобы как можно сильнее напугать Вашингтон. «Неважно, что содержится в этих компрометирующих материалах. В той или иной мере в интересах Владимира Путина показать хотя бы что-то из них, — сказал Бирден. — Это может быть правда, это может быть неправда, это может быть что угодно, лишь бы доставить неприятности Вашингтону».
Биби отметил, что публикация таких материалов вызвала бы полный хаос в Вашингтоне. Однако следует задать вопрос, продолжил Биби: «Почему они этого не сделали? Похоже, у русских есть свои основания воздерживаться от разоблачений».
Президент Центра национальных интересов Дмитрий Саймс (Dimitri Simes) заметил, что российская разведка может пытаться воздействовать на все участки политического спектра в США. «Откуда нам знать, что они этим не занимаются?» — спросил он. Понятно, что Россия поддерживала обширные связи с обеими сторонами на выборах и считала, что Хиллари Клинтон победит.
Это соответствует реакции русских на ответ американцев, узнавших о их вмешательстве в выборы, сказал Биби. Но они явно имели возможность сделать гораздо больше, чем сделали. Биби отметил, что Москва по всей видимости неверно оценила последствия от всей этой истории. На самом деле, русские были удивлены тем, как американцы отреагировали на их вмешательство во внутренние дела США. А в целом вашингтонские политики в оценке действий и внутренней кухни Кремля часто полагаются на спекуляции и предположения, но не на настоящий анализ.
Вербовка источников
Участники дискуссии также отметили, что сейчас в России намного труднее вербовать поставщиков информации, чем в советскую эпоху. При СССР ЦРУ делало ставку на «добровольцев», которые сами выходили на американских разведчиков, сказал Бирден. Но сегодня готовых предать свое государство россиян стало гораздо меньше. Причины такого положения вещей не вполне понятны, однако Бирден считает, что с учетом прежних внедрений советских и российских агентов в американские спецслужбы, страх перед разоблачением отталкивает потенциальных источников от сотрудничества.
Клемент предположил, что представления русских о США настолько ухудшились, что даже образованные либералы в России с неприязнью смотрят на Вашингтон, из-за чего заниматься вербовкой шпионов стало крайне сложно. Более того, многие россияне, которые прежде могли согласиться на измену своей стране, сегодня не считают нужным работать на ЦРУ, рискуя оказаться за решеткой и даже погибнуть. Сегодня диссиденты могут просто уехать из России на Запад, что в советские времена было невозможно.
Однако Биби полагает, что в информационный век, когда на первый план выходят биометрия и социальные сети, возможности по вербовке традиционных источников силами агентурной разведки исчерпаны. «Из-за биометрических данных сегодня уже невозможно создать кому-то здесь, в Вашингтоне, легенду, а потом отправлять этого человека в разные точки мира, где он сможет работать под дипломатическим прикрытием и вербовать людей, — сказал он. — Это уже не работает. Те страны, которые хотят выяснить личности таких людей, могут сделать это мгновенно».
Разведывательным службам, особенно из числа тех, что занимаются агентурной разведкой, скажем, ЦРУ, придется приспосабливаться к новой действительности. «Мне кажется, что шпионаж будет смещаться в сторону цифровой сферы, — отметил Биби. — Он уйдет в киберпространство, потому что там гораздо легче получать доступ к людям и к огромным массивам информации. Прежние способы агентурной работы уже не дают той отдачи».
Хотя новые информационные технологии обеспечат разведслужбам больше доступа к данным, им будет намного труднее получить контекст для этой информации, а также понять намерения противника. «Скачать массивы данных на зарубежный объект разработки — это одно. А вот разобраться в перспективах и возможностях можно только в ходе разговоров с людьми, которые помогут тебе понять, как это выглядит в глазах других. Это очень важно, — сказал Биби. — И по мере технологических изменений делать это будет все труднее».
Что дальше
«Что именно будет делать Путин в предстоящие шесть лет после своего переизбрания?— спросил Клемент. — Есть ли у него стратегия? Чего он хочет добиться?» По словам Клемента, в последние годы появились две точки зрения на тот курс, которым будет следовать Кремль. Первая заключается в том, что Россия безвозвратно порвала все связи с Западом и теперь прокладывает свой собственный независимый курс. Согласно этой точке зрения, может пройти сто и более лет, прежде чем станет возможно настоящее примирение и сближение с Западом. Сторонники второй точки зрения утверждают, что Путин, будучи реалистом, осознает необходимость сотрудничества с Западом, так как России нужно модернизировать свою экономику. Если страна не сделает это, она на веки вечные останется заложницей цен на энергоресурсы. Но поскольку цены на нефть превысили 70 долларов за баррель, «Путин может отложить принятие трудных решений», сказал Клемент.
По всей вероятности, высказывание Черчилля о России в предстоящие годы сохранит свою актуальность.
Дейв Маджумдар — редактор «Нешнл Интерест», освещающий военные вопросы.