«Досадно мне, коль слово “честь” забыто…»
Не правда ли, вдруг повеяло пороховым дымом и стали ближе нравы далекого прошлого. Вспомнился Пушкин: «Вот пистолеты уж блеснули, / Гремит о шомпол молоток. / В граненый ствол уходят пули, / И щелкнул в первый раз курок…» Уже устал удивляться, а приходится. Отчего это вдруг заговорили о дуэлях на самом высоком уровне? Все просто: дабы как встарь, обидчик сполна мог бы ответить за нанесенное оскорбление, поплатился бы за навет, кляузу. Раньше клеветников вызывали на дуэль. А как накажешь их сейчас?
Все началось с того, что глава Росгвардии Виктор Золотов вызвал Алексея Навального… на поединок. Это произошло после того, как расследование Фонда борьбы с коррупцией, которое возглавляет оппозиционер, выступило с обвинениями о злоупотреблениях при закупке продуктов для сотрудников упомянутого. ведомства. Разгневанный Золотов счел это клеветой и потребовал у Навального удовлетворения.
Практически тут же возник «дуэльный» законопроект – документ для нашего времени весьма необычный. Но и не оригинальный, ибо сильно перекликается с Дуэльным кодексом Василия Дурасова, впервые опубликованном 110 лет назад, в 1908 году.
В нем подробнейшим образом описывались причины дуэли и их «техническая» часть: выбор оружия, секундантов, место поединка. Как правило, схватки проходили в безлюдных местах, вдали от посторонних глаз. Как известно, Александр Пушкин стрелялся с Дантесом в уединенном уголке близ Сакт-Петербурга – на Черной речке.
Из старинного дуэльного кодекса Дурасова автор законопроекта Сергей Иванов, член ЛДПР, вырвал целые куски и наскоро пришил суровыми нитками, да пристегнул медными пуговицами к своему детищу. Разумеется, кое-что изменил сообразно нашему времени и нашим же нравам. Но пыльной стариной сей документ все равно попахивает изрядно.
Неужто депутат рассчитывает, что у его законопроекта есть будущее? Ведь дуэль, по сути, легализует расправу одного человека над другим – будь то с помощью пистолета, шпаги, сабли или иного оружия. А что же закон, разве он должен молчать? Нету ответа. Остается предложить, что об этом законодатель просто запамятовал. Что ж, бывает…
Оставим в покое законопроект – ему, судя по всему, место в архиве, под сукном. Пусть себе пылится, как и многие другие думские прожекты. Впрочем, определенную пользу документ принес, поскольку заставил задуматься. «Досадно мне, коль слово “честь” забыто, / И коль в чести наветы за глаза…», – с горечью восклицал Владимир Высоцкий. И его слова повсеместно находят подтверждение. Громко, на всю страну лгут государственные мужи. Оскорбляют друг друга участники телепередач, злословят звезды шоу-бизнеса, искажают и перевирают факты журналисты. А ведь когда-то все было иначе…
Честь для русских офицеров, дворян, да и вообще уважающих себя особ была превыше всего – даже смерти. И потому оскорбления, даже незначительные, немедля приводили к дуэлям. Впрочем, для приглашения к барьеру достаточно было даже шутливых, иронических слов или малейшей двусмысленности. Как водится, чаще всего представители сильного пола устраивали дуэли из-за женщин. Рыцарские ведь были времена, романтические…
Впрочем, история знавала случаи, хотя и редкие, женских дуэлей, случавшихся обычно на почве ревности. Во времена Екатерины II, которая и ввела моду на женские поединки, они не были смертельными – императрица повелела, чтобы проводили их до первой крови. Впрочем, позже случались и смертельные исходы…
Нынче оскорбленная, обиженная сторона вправе обратиться в суд, и оскорбители, скорее всего, будут наказаны. Но чаще всего – лишь штрафом.
Однако потерянная сумма, пусть и значительная, не всегда может умерить их пыл. Да и истец вряд ли будет считать себя удовлетворенным.
Для сурового окорота нужны более действенные меры. Но какие? Вопрос, что называется, дискуссионный. Но уж, конечно, стреляться и биться на шпагах не стоит. Да и на дворе не романтичный XIX век, а рациональное XXI столетие…
…Когда вышел упомянутый кодекс Дурасова, «дуэльная лихорадка» в России стала спадать, схватки были уже не столь часты, как в XIX веке. Тем не менее дуэли (от французского слова duel – «поединок») отнюдь не ушли в прошлое. Согласно статистике, с 1894 по 1910 год в Русской армии состоялось 322 поединка, из которых 256 прошли по постановлению офицерского суда чести и 19 – в обход таких решений. Остальные же дуэли были позволены старшим по чину. В 315-ти поединках использовалось огнестрельное оружие и лишь в семи – холодное.
В дуэлях участвовали даже генералы, но лишь в четырех случаях. Чаще всего выясняли отношения штабс-капитаны, поручики, подпоручики и прапорщики. Случались порой дуэли и между гражданскими лицами. Смертельным исходом или тяжелым ранением завершилось 30 поединков, остальные были бескровными или закончились легкими ранениями одного или обоих участников. При этом ни одна офицерская дуэль не рассматривалась в суде и, следовательно, никто не был осужден.
Но так было не всегда. Во время царствования Петра I офицерам-поединщикам грозила смертная казнь и конфискация имущества. В «Уставе воинском», в частности, говорилось: «Ежели случится, что двое на назначенное место выдут, и один против другаго шпаги обнажит, то Мы повелеваем таковых, хотя никто из оных уязвлен или умерщвлен не будет, без всякой милости, такожде и секундантов или свидетелей, на которых докажут, смертию казнить и оных пожитки описать...» Причем приговор касался не только уцелевших после дуэли, но и сгинувших: «Ежели же биться начнут и в том бою убиты и ранены будут, то как живые, так и мертвые повешены да будут». К слову, жестокая кара ждала и секундантов.
Впрочем, дуэлянтов суд мог и пощадить, заменив казнь на другое наказание. Однако повторное участие в дуэли влекло за собой лишение всех прав, состояния и ссылку на вечное поселение в Сибирь.
Позднее ссылка была заменена разжалованием в рядовые и заключением в крепость.
Впрочем, и тут бывали исключения. Скажем, убийца Пушкина Дантес отделался легким испугом, и дело, попавшее в суд, было прекращено. Император Николай I повелел Дантеса, «как не русского подданного, выслать с жандармом заграницу».
Увы, Александр Сергеевич не отличался, мягко говоря, кротостью нрава. Ему приписывают более 30-ти (!) вызовов на дуэль. В большинстве случаев дело кончалось примирением. Однако злой рок все ближе подбирался к нему. В «Евгении Онегине» он словно предсказал собственную судьбу:
«Теперь сходитесь».
Хладнокровно,
Еще не целя, два врага
Походкой твердой, тихо, ровно
Четыре перешли шага,
Четыре смертные ступени…
Погубитель другого великого русского поэта Михаила Лермонтова (впрочем, последний сам был виновником дуэли) майор Николай Мартынов по решению военно-полевого суда был разжалован и лишен всех прав состояния, Однако, в результате – за убийство! – он отделался трехмесячным арестом на гауптвахте. Затем, в течение нескольких лет Мартынов отбывал епитимию (церковное покаяние) в Киеве.
В мае 1894 года были приняты «Правила о разбирательстве ссор, случающихся в офицерской среде». Этот документ фактически легализовал дуэли среди офицеров.
Уместен ли был поединок или следовало ограничиться примирением, решали суды общества офицеров, то есть, судов чести. Вот фрагмент из повести Александра Куприна «Поединок»: «Вам остается, господа, – сказал он (председатель суда чести офицеров – В.Б.) с каменной торжественностью, – выбрать себе секундантов, по два с каждой стороны, и прислать их к девяти часам вечера сюда, в собрание, где они совместно с нами выработают условия поединка. Впрочем, – прибавил он, вставая и пряча очечник в задний карман, – впрочем, прочитанное сейчас постановление суда не имеет для вас обязательной силы. За каждым из вас сохраняется полная свобода драться на дуэли или... – он развел руками и сделал паузу, – или оставить службу».
Отказ от дуэли означал конец карьеры, ложился на струсившего несмываемым пятном позора. Он становился изгоем, и жизнь его превращалась в мучительное, унизительное испытание. Общество его отвергало, вслед ему сыпались насмешки. И потому большинство господ офицеров бесстрашно шли под дуло пистолета, впрочем, втайне надеясь, что Бог сохранит им жизнь. Причем близкие дуэлянта, как правило, не уговаривали его уклониться от схватки. Они лишь провожали горючими слезами, покоряясь роковой судьбе, и молились за него…
Конечно, безмерно жаль отчаянных смельчаков, павших на поединках, превыше всего, даже жизни, ставивших совесть и честь. Но они достойны всяческого уважения. Однако, стреляться ныне? Увольте…
Тем не менее «вызов» в виде законопроекта брошен. И «слугам народа» придется решать, как адаптировать его к нынешним реалиям.