Китай провалил «тест» на коронавирус: почему страдает имидж Поднебесной
Более 600 тысяч южнокорейцев подписали онлайн-петицию правительству с требованием на временное ограничение на въезд для китайских граждан. Похожее требование выразили сингапурцы, отмечает эксперт в области международных отношений Эрикс Варпаховских
Фото: NYT
Сводки о распространении коронавируса становятся привычными для новостных лент большинства стран мира - там, куда он проник, и там, куда еще нет. В то время как правительство Китая заявляет, что делает все возможное, чтобы остановить его распространение, истерия, поднятая в СМИ, делает свое дело. Распространение данного вируса приводит к сильнейшей синофобии. Особо сильно это заметно в Азиатско-Тихоокеанском регионе, где традиционно сильно культурное, политическое и экономическое влияние Китая.
Так, в Южной Корее люди выходят на митинги с требованиями запретить въезд китайским гражданам; в Южной Корее, Японии, Сингапуре и Вьетнаме рестораны отказывают принимать китайских посетителей; в Индонезии посетители отеля устроили марш перед отелем с требованием выселить китайских гостей. Более того, уже более 600 тысяч южнокорейцев подписали онлайн-петицию правительству с требованием на временное ограничение на въезд для китайских граждан. Похожее требование выразили сингапурцы.
Такой всплеск антикитайских выступлений может быть вызван соображениями безопасности. Люди боятся неизвестности, люди боятся заразиться. Но не стоит забывать, что активизация СМИ также оказывает свое влияние. Постоянные сводки о растущем количестве заразившихся в Китае и за его пределами подливают масла в огонь.
Сообщения о том, что вакцина еще не найдена также усугубляют истерию вокруг вируса. Но я хотел бы отметить и третий фактор – антикитайские настроения и национализм. До начала распространения вируса синофобские настроения тлели, и лишь иногда появлялись антикитайские протесты. Связаны они были в основном с деятельностью или правительства КНР или китайских компаний на местах (например, Гонконг, Казахстан, Вьетнам, Шри-Ланка, Турция).
В результате распространения вируса данные настроения перекинулись уже на граждан Китая. Можно ожидать, что в краткосрочной и среднесрочной перспективе вирус, а самое главное - ажиотаж вокруг него приведет к усилению националистических настроений в регионе, даже несмотря на то, что Китай является важнейшим партнером для стран Азии, как для крупного бизнеса, так и крохотных туристических бизнесов.
Ситуация с распространением вируса и возрастающей синофобией работает как лакмусовый тест для эффективности политики «мягкой силы» и публичной дипломатии Китая. Департамент публичной дипломатии был создан при министерстве иностранных дел в 2004 году, и с тех пор Китай принимал множество усилий, чтобы улучшить свой имидж в глазах иностранной публики, давая таким образом возможности для развития бизнеса и продвижения внешнеполитических интересов.
В классическом понимании цели применения «мягкой силы» – это достижение внешнеполитических целей через убеждение партнера, его добровольное участие и симпатию. Для этого страна и агенты публичной дипломатии должны постараться для улучшения имиджа страны в глазах как ключевых фигур в государстве (власть и бизнес), так и широких масс. Ситуация с вирусом показывает, что данная задача не была выполнена Китаем: национальный вопрос оставался в замороженном состоянии, недовольство Китаем и, как оказалось китайцами, накапливалось.
Вместо сочувствия, сострадания и симпатии, которое могло бы выразиться в безвозмездной помощи Китаю и его гражданам, находящимся, как в Китае, так и за границей, некоторые местные жители предлагают почувствовать себя непрошенными гостями, и прочувствовать на себе стигматизацию. В качестве промежуточного вывода можно сказать, что Китаю не удалось создать позитивный имидж ни страны, ни народа. Недоверие среди населения оставалось, а вспышка коронавируса позволила этому недоверию выйти наружу. К сомнениям по поводу политических и экономических намерений Китая и китайских бизнесменов добавился имидж «источника угрозы здоровью».
Эрикс Варпаховскис – политолог, эксперт в области международных отношений, специально для ИА «Реалист»