Путин во время чумы: в посткоронавирусном мире все будет по-другому
Некоторое время назад я придумал, как мне тогда казалось, очень удачное начало текста на политическую тему: все мы предполагаем, а Путин располагает. Но время идет и то, что еще вчера казалось вершиной аналитического мастерства, сегодня воспринимается как неуклюжая попытка схохмить. В “дивном новом мире”, который рождается на наших глазах, банкуют не президенты, не короли и не политики. В пугающей новой реальности все подчинено необходимости как можно дальше отогнать от своего порога ненавистный коронавирус. Но если, с одной стороны, роль политики и политиков в нашей жизни внезапно скукожилась, то, с другой, она, напротив, стократно возросла. То, с каким объемом потерь Россия – да и весь остальной мир – пройдет через обволакивающий планету кризис, зависит, в первую очередь, от качества политического лидерства: от способности наших управленцев не поддаваться панике, не заниматься слепым копированием своих коллег в других странах, а принимать оптимальные решения в каждой конкретной ситуации.
Есть такое мудрое изречение: “Феминизм - до первого достойного мужа. Коммунизм – до первого личного капитала. Атеизм-до первой тряски в полете”. Первым, что вылетает в трубу в эпоху разбушевавшегося коронавируса, становятся привычные и обычно даже не воспринимаемые как таковые гражданские свободы. Что может быть более естественным, чем возможность в любой момент выйти на улицу, погулять в парке, сходить в кино, ресторан или магазин? Это даже не неотъемлемые права человека, это натуральное состояние вещей – состояние, которое пусть не сразу, но все равно достаточно стремительно перестает быть натуральным в период эпидемии. Во время ЧП вселенского масштаба полномочия официальных властных структур по факту возрастают просто феноменальным образом. Если отбросить политическую корректность и называть вещи своими именами, то речь идет о самой настоящей диктатуре. Это уже случилось в Европе и США. И это неизбежно случится в России, если ситуация с вирусом будет развиваться по тому же сценарию, что и в других странах.
Но если у властных структур неимоверно разбухают полномочия, то одновременно у них столь же неимоверно возрастает и степень ответственности. У меня нет сомнений, что в конечном итоге наша цивилизация сумеет пережить и преодолеть коронавирус. Поразившая мир в 1918-1919 годах эпидемия Испанского гриппа была более смертоносной, чем грозящая нам сейчас невзгода. “Испанка” косила прежде всего людей наиболее трудоспособного возраста и умирали при этом 10-20% заболевших. Масштаб катастрофы легче всего представить, если вспомнить, что тем гриппом переболело до трети населения планеты. Однако цивилизация выстояла: ни в одной из ведущих стран мира результатом гриппа не стали хаос и анархия ( в некотрых странах, типа нашей, хаос и анархия все же царили – но из-за причин, не связанных с гриппом).
Этот опыт столететней давности можно назвать условно ( я бы сказал даже, очень условно) успокаивающим. Но век тому назад общественный, экономический и технологический уклад не был настолько сложным, как сейчас. У наших прадедушек не было варианта “перейти на удаленку”. У них был вариант либо пойти на работу, либо не пойти. Принципиально иной уровень развития технологий дает современному обществу больше возможности защитить себя. Но этот же самый уровень технологического развития делает нас и более уязвимыми – в том числе в силу высоких ожиданий по поводу возможностей этих технологий. В 1918 году отношение к вопросам жизни и смерти в силу объективных причин было более философским: высокий уровень смертности в результате почти любых заболеваний был нормой, а не исключением. Как норма тогда воспринималась и отсутствие системы всеобщей – пусть хотя бы формальной - защищенности. Ты заболел, но у тебя нет денег, связей и возможностей? Это твоя проблема! Выкарабкивайся сам – или не выкарабкивайся!
За прошедшие годы и десятилетия мы от такого похода отвыкли. Я намекаю на то, что нам обязательно придется к нему снова привыкать? Ни в коем случае. Я намекаю на то, что сейчас для поддержания страны в функционирующем состоянии требуется очень высокий уровень управленческих усилий и политического мастерства. Во времена крушения привычного образа жизни в людях всегда просыпаются их самые темные инстинкты. Задача власти – не дать этим инстинктам разбушеваться, не дать разгореться панике, сохранить порядок и не допустить сбоев в работе систем жизнеобеспечения ( задачу борьбы с вирусом и спасения заболевших людей мы и вовсе выводим за скобки). То, как путинская вертикаль справится со всеми этими вызовами, и определит и ее дальнейшую судьбу, и ее политическую репутацию.
Конституционная реформа, обнуление президентских сроков- все это очень важно и интересно. Но интересно потом – в том будущем, которое неизвестно когда наступит, в будущем после победы над коронавирусом. Пока же на первый план выходит задача, которая является самой основной для любого существа – задача выжить и желательно с наименьшими издержками. В каждом индивидуальном случае объем этих издержек будет зависеть от очень многих причин и обстоятельств – от разумности принимаемых каждым из нас решений, от наших возможностей, от нашего везения или невезения. А еще он будет зависеть от Путина и созданной им вертикали власти. ВВП всегда уверял нас, что в день испытаний мы обязательно почувствуем ее ценность для страны. Этот день испытаний, похоже, настал. Слово – или, вернее, дело – за властной вертикалью.