Белорусские "Спайс бойз" вышли на российские экраны с предупреждением
У Ханеке в дом мирных обывателей с учтивыми извинениями входили молодые люди попросить по-соседски соли и начинали, шаг за шагом, истязать хозяев, их унижать, заставляли почувствовать себя "тварями дрожащими" и в конце концов убивали. Процесс этот составлял плоть фильма, его созерцание доводило зрителей до нервных срывов, а итогом просмотра становилось осознание хлипкости нашей цивилизации, неспособной окончательно изгнать из человека зверя, нашей общей незащищенности от насилия. Нас не столько пугали, сколько приглашали думать. Шоковый фильм стал вехой в кино - редкий пример запредельного натурализма, который не был коммерческим приемом и самоцелью.
В основу "Спайс бойз" взят реальный случай, произошедший в Гомеле, когда, накурившись, трое юнцов впали в измененное состояние и, вообразив себя карателями дьявольщины, устроили кровавую бойню, вырезав другу глаза. В отличие от персонажей фильма Ханеке, они не были отпетыми подонками, прирожденными садистами и убежденными фашистами. Автора картины, ее сценариста и режиссера Владимира Зинкевича заинтересовало это измененное состояние, когда обычные, ни в чем до сих пор не уличенные люди перестают быть людьми, - они во власти наркотических галлюцинаций, и их поступки обусловлены разгулявшимся воображением. Автора заинтересовала власть, которой обладает над личностью это зелье, слишком популярное среди молодых, чтобы оставить его без внимания.
Тема, однако, скользкая: многие считают сам показ чего-то подобного пропагандой наркомании, и в мировом кино не так много ярких фильмов об этом недуге, в иных регионах обретшем размах эпидемии. Его ласково, не без романтических иллюзий, коснулся Милош Форман в "Волосах". Ее фантасмагории с размахом показал Терри Гиллиам в фильме "Страх и ненависть в Лас-Вегасе". С сочувственной усмешкой выведена наркомания в российском "Да и да". Метафорой измененного общества она явилась в "Кислоте". И хотя запал в память трагически тревожный "Реквием по мечте" Даррена Аронофски, фильмов-предупреждений, обвинений наркоте в игровом кино почти нет - режиссеры теперь боятся прослыть моралистами и больше, вопреки заветам Гоголя, не "читают толпе живой урок".
Владимир Зинкевич сделал свой вариант гомельской истории. Добавил сюжет с предстоящей свадьбой одного из ребят и "мальчишником" с проститутками, который они затеяли накануне в снятом для свадьбы доме. Так что теперь все происходит в присутствии некстати явившихся невесты и ее подруг. И свадьба и мальчишник - хороший повод надраться и пустить в ход "спайс" - курительную смесь, которую в народе считают невинной забавой. Фабула картины линейна: она подробно, как протокол, отслеживает ход событий, и авторы только однажды позволяют себе нарушить хронологию, перенеся один из интригующих эпизодов в начало.
По кошмарным подробностям и натурализму происходящее может поспорить с самыми "графичными" фильмами ужасов, но если всевозможные "резни бензопилой" демонстрируют способность авторов распалять свое больное воображение, то "Спайс бойз" идут вслед за реальными событиями, что круто меняет всю систему восприятия фильма: воображение и реальность сливаются воедино - но уже в наркотическом угаре. И здесь важны особенности социальной среды современной Беларуси (да и России тоже), где православные догмы перемешались с языческими суевериями и верой в фантастические россказни о враждебных "засланцах" то из-за кордона, то из космоса. Фильм делает на этом ненавязчивый акцент: то становится неодолимым препятствием черный кот на дороге, то в друге-инвалиде вдруг обнаружится засланец-робот с его всевидящим оком, которое нужно срочно ликвидировать. Все эти предрассудки и суеверные страхи, вера в средневековую дьявольщину никуда у нас, как известно, не исчезли, наука отодвинута на обочину. И страны, некогда слывшие самыми читающими, внезапно отлетели в далекое прошлое, где новости приносила странница Феклуша из Островского, только ее функции перехватил телеящик. Это сознание, и в трезвом-то состоянии спутанное, под влиянием "травки" разгулялось как у героев фильма, так и у их прототипов в Гомеле, приняв самые жуткие формы.
"Спайс бойз" легко причислить к сонму фильмов о всевозможных маньяках, серийных киллеров и прочих чикатилах, но есть решающая разница: если коммерческие ужастики делаются для выкачивания денег из нервных зрителей, то "Спайс бойз" ведут со зрителем актуальный разговор. Если хотите - душеспасительный, даже назидательный, типа "вот к чему ведут твои "спайсы", парень! Это попытка поставить общество лицом к лицу с последствиями шалостей, которые начинаются так невинно и так чудовищно заканчиваются.
Что мешает при просмотре? Режиссер сам написал сценарий - в результате диалоги вышли то нарочито топорными, то ненатурально литературными. Неряшлива работа актеров, когда получившие мучительные раны герои их словно бы не замечают, а изобразить испуг становится почти невыполнимой задачей. Куда-то бесследно исчезают эпизодические персонажи. Фильм заканчивается песней о буйной голове, заварившей кашу с маслом - похоже, что в этой кровавой каше режиссер то и дело терял ориентиры и забывал им же придуманные сюжетные нити.
Но без менторских назиданий обошлось. Фильм как бы бесстрастно показывает происходящее и просит нас не отворачиваться - набраться мужества, потому что эта пандемия не менее свирепа, чем ковид. С ней, как могут, сражаются одиночки-донкихоты наподобие Евгения Ройзмана, но стабильно действующей государственной программы по искоренению наркотической беды у нас нет. "Ты и правда думаешь, что это не может произойти с тобой?" - вопрос, который стал слоганом картины, адресован каждому, кто благодушно считает себя и своих близких в безопасности.
Спайс-бойз из гомельской трагедии отбывают срок в тюрьме. "Спайс бойз", повторившие их историю на экране, были показаны в программе Московского кинофестиваля и теперь вышли на экраны России.
