Начинал в «Комсомолке» курьером, а стал вице-премьером

Виталий Игнатенко в былые годы успел поработать начальником пресс-службы президента СССР, вице-премьером правительства России и гендиректором ТАСС.

Однажды Виталий Никитич сказал:

- Мне повезло, что в моей жизни была и есть «Комсомолка».

Он пришел в газету в 1963-м - стажером, когда ещё только учился на журфаке МГУ. (сначала был курьером.) «Пробился» в корреспонденты, возглавил отдел, стал первым заместителем главного редактора...

Но мы «коллегу Игнатенко» считали и считаем своим не только за «комсомольский стаж»... Впрочем, все по порядку.

КОРОТКО О ГЛАВНОМ

- Родился в Сочи, в семье начальника милиции города и учительницы.

- Свою первую заметку Виталий написал в 14 лет в газете «Черноморская здравница».

- Десятиклассником позировал скульптору Колобову, когда тот ваял для Сочи памятник Максиму Горькому. Скульптора привлекла богатырская фигура юного Игнатенко.

- По заданию «Комсомолки» менял профессию и бродил по джунглям Африки с партизанами, работал официантом в ленинградском ресторане, служил палубным матросом, учительствовал в ПТУ...

- Был замом заведующего Отделом международной информации ЦК КПСС

- Помощником, а затем - начальником пресс-службы Президента СССР Горбачёва.

- Вице-премьером в правительстве Черномырдина.

- 22 года проработал гендиректором ИТАР-ТАСС.

- Будучи вице-премьером, вел многомесячные напряженные переговоры об освобождении российских летчиков, захваченных талибскими боевиками в Кандагаре. А в феврале 1997-го у Игнатенко были не менее сложные переговоры с одним из командиров таджикских боевиков об освобождении захваченных заложников на Памире.

- Лауреат Ленинской премии (кстати, перечислил ее в Детский фонд), награждён орденами «За заслуги перед Отечеством» IV, III и II степени, орденом Александра Невского и двумя орденами «Дружбы народов».

-... И ещё, работая в «Комсомолке», Игнатенко добился, чтобы его родной город Сочи наградили орденом Отечественной войны.

- Виталий Никитич и сейчас связан с «КП» - он член Совета директоров Издательского дома «Комсомольская правда».

ЗВОНОК ЮБИЛЯРУ

Виталий Игнатенко: На своё 80-летие я хотел бы спрятаться в «Комсомольской Правде»

В этом легендарный журналист, писатель, политик и общественный деятель признался нашему обозревателю Александру Гамову за несколько часов до собственного юбилея.

«У меня и жена «Комсомольская» - Светлана

- ...Виталий Никитич, - вспомните самые удивительные истории, которые случались с вами в «Комсомольской Правде»?

- Да каждый день в «Комсомолке» - это был удивительный день, дорогой мой!

Я всем вам, которые сегодня там работают, завидую. Для меня это еще чем очень памятно? Что я свою жену встретил в родной редакции.

- Серьезно? Ну-ка, расскажите.

- А Светлана пришла на праздник, мы отмечали 7 ноября у нас на 6-м этаже

- Сама, что ли, прямо пришла?

- Ну, как - друзья познакомили.

- Ага - симпатичная девушка. И вы - сразу так: «Я Виталий Игнатенко!»

- Да нет же! Знакомство такое - ля-ля тополя, а потом я сказал - если у вас будет время, вот завтра в газете "Комсомольская правда" вечеринка, вы приходите, пожалуйста. И вдруг она приходит. Я и не ожидал. И все. И уже не ушла никуда. Она полюбила... наше журналистское сообщество.

- А Светлана не журналистка?

- Нет, она модель.

- А где вы, в Голубом зале тусили?

- Да, в Голубом зале, пировали здорово. Слушай, я не знаю, как сейчас у вас там происходит, но тогда мы хорошо пировали. Ну, без криков, шума, но так радовались друг другу... Ну, это ж семья была, она так и осталась до сих пор.

- Виталий Никитич, не завидуйте, у вас была «Комсомолка» ежедневная, правильно? А у нас теперь - круглосуточная! Кроме газеты - радио, сайт!

- Сашенька, друг мой, у нас она тоже такая же и была... Мы утром приходили и понимали, что сегодня работаем с ночевкой.... В три, в четыре часа утрагазету, бывало, подписывали - если какой съезд партии или комсомола, либо пленум. Хотя, по графику было там 22.30 - подписание номера.

...Так вот, когда номер поздно подписывался, а я жил на Каляевской, в коммуналке, там у меня 11 соседей было. Ну, вот от «Комсомолки» это недалеко, и я, когда кончали номер, говорил - поехали, ребята, ко мне, чай попьем. Забирались в «рафик», сколько там было нас, и все ехали ко мне. И для того, чтобы как-то не пугать Свету, я ей сначала звонил, а она спрашивала - много вас? Я говорил - ну, автобус, человек 40... Она - ой, ой, да чем же вас кормить - и начинается паника. А когда мы входим - нас всего 10 человек - и она была счастлива!

На Северный полюс - со «сгущенным» спиртом

А в день 50-летия «Комсомольской правды» мы решили выпустить номер, который бы полностью повторял адреса, которые были обозначены в самом первом номере «Комсомолки».

- 24 мая 1925-го.

- Вот все адреса!

- Серьезно?

- Да, да, и посетить эти города, веси - все, что были там - прямо повторить, глянуть, как это все за 50 лет изменилось. И разъехались наши журналисты, значит, по всем адресам.

Я в новостях работал тогда. И взял такой самый, на мой взгляд, интересный адрес. В 1925-м, как раз в это время, Амундсен начал свое путешествие к Северному полюсу. И я решил его повторить.

Но повторить уже не на лыжах, конечно, не как они, а на перекладных. Где-то Аэрофлотом, где-то полярной авиацией. Конечно, мне «Комсомолка» открывала все двери, и вот ребята из полярной авиации меня - на один самолет, потом на второй. И, чтобы попасть на нашу дрейфующую станцию «Северный полюс-13» - уже надо было решение самого Марка Шевелева, начальника полярной авиации. Замечательный летчик, такой челюскинец, полярник... И он говорит - ну, ладно, если ты не замерзнешь...

Короче, мне разрешили сесть на борт, а тогда героические люди летали, героические!

Ил-2 или Ил-14... «Дугласы», они же летели практически в одну сторону, туда надо было долететь и сесть обязательно. Потому что развернуться уже - это бесполезно. (Горючего не хватит долететь.)

И командир корабля был у нас - Герой Советского Союза Черевичный. Вот мы везем какие-то продукты, я смотрю - часть этих запасов состояла из сгущенного молока. Гляжу, чего-то летчики налегают на это сгущенное молоко. А мне холодно... холодный отсек такой... Вот - ну, сам понимаешь, ни кресел, ничего... А они там забиваются в кабинке, им тепло, хорошо.

Потом, видно, лётчики сжалились - а, «Комсомолка»! - ну иди, иди... Смотрю, они открывают эти баночки и чего-то выпивают оттуда. Ну, я думаю - молоко, наверное.

- И что же там, Виталий Никитич?

- Выяснилось, что в этих банках - это была невероятная государственная тайна - перевозился спирт чистый. Банки-то были от сгущенного молока, и кто мог на них позариться? А попробуй в Арктику, да и вообще, по этим местам арктическим, развези чистый спирт? Да не довезли бы ни до одного города...

Это валюта была в то время. Поэтому придумал кто-то вот такую штуку. Но знали это единицы.

- Красивый эпизод!

...А с Черномырдиным «делили деньги»

- Ну, ладно, а самый такой, по жизни, запоминающийся факт? И чтобы так в память врезался, что и до сих пор не отпускает, - вот из вашей работы вице-премьером?

- Понимаешь, мне же, кроме обязанностей по организации работы СМИ, культуры и вопросов религии, еще досталась история вызволения заложников.

И вот здесь, конечно, очень серьезно пришлось работать.

(см. подборку самых ярких фактов из биографии Виталия Игнатенко.)

Там же несколько групп работало... Кроме спецслужб - группа в МЧС, которой руководил Сергей Шойгу.

Евгений Примаков, министром иностранных дел тогда был, фантастическую работу провел. Он связался с самим шейхом Заидом (в 1990-х - глава Объединённых Арабских Эмиратов. - А.Г.). нашел его где-то в Испании, по-моему. Черномырдин, Шаймиев... А Борис Николаевич Ельцин на все давал нам добро, поэтому легко было работать, честно говоря. Когда тебе доверяют, очень легко было принимать там на месте решение

- А где тяжелее было Виталию Игнатенко? Когда вы - как журналист меняли профессию? То преподавали в училище, то - официантом, то - матросом...

Или когда вы по-настоящему поменяли, когда стали вице-премьером или там гендиректором ТАСС? Или пресс-секретарем Горбачева?

- Я и сейчас считаю, что это была та же журналистика, которую мне дала «Комсомолка», только немного в другом качестве.

Журналист - это ведь не профессия, это все-таки состояние. Это же надо так - по-особому - чувствовать и определять, оценивать момент, событие, явление, его остроту... И ещё замечать его сиюминутность и прочее. Это же все наша профессия дарует тебе такое чувство. Слава Богу, и эту закваску многие и многие сохраняют, и мне повезло, что я на всех этих постах, - ну, не дай Бог, чтобы на меня там пальцем показали, что я чиновником, дескать, заделался там...

Да я, Саш, и сидел-то в ТАССе. У меня был кабинет в «Белом доме», но я сидел в ТАССе, и зарплату тассовскую получал.

Ну, тогда и время такое было, там все решалось с пылу, с жару.

С Черномырдиным мы сидели ночами и там - извиняюсь, что я сейчас такие подробности говорю, без спроса, просто нет Виктора Степановича. Но он бы мне разрешил - и решали, куда посылать транш на пенсии - в Ивановскую область или в Тамбовскую, или в Воронежскую? И вот мы все взвешивали...

- А вы-то почему? Это ж не ваш профиль, вы ж не министр финансов...

- Ну, понимаешь, министром финансов тогда был Лившиц, он даже вице-премьер был, но тогда рядом сидели министр обороны даже, руководитель таможни... Ну,

кто-то говорил, что завтра мы получаем такие-то деньги. И - что вот мы завтра получаем, надо срочно деньги отправить сразу же нуждающимся. Ну, то есть, мы, практически, в суперручном режиме занимались таким делом.

* * *

- Виталий Никитич, откройте секрет (а об этом можно вообще говорить?) - куда вы спрячетесь на свое 80-летие?

- Ну, Гамов, напиши, что я буду вне Москвы. Я уеду.

- То есть, уж не в «Комсомолку» ли вы приедете и спрячетесь?

- К сожалению, нет.

«ГАЗЕТА ДОБИЛАСЬ, НАМ УДАЛОСЬ!»

Коллеги поздравляют Виталия Игнатенко с 80-летием

Как-то в журналистском кругу зашла речь о том, как и когда к людям нашей профессии приходят (если приходят!) минуты торжества. Дошла очередь вспомнить что-то и Виталию Игнатенко. Подумалось, что заговорит он о масштабном реформировании информационного дела, которое все мы пережили на сломе эпох, либо о каком-то из более камерных свих журналистских открытий, к примеру, об авторстве текста песни «Синий платочек». А он начал с награждения, нет, не его самого....

....Война ворвалась в Сочи строгим московским приказом - экстренно создать в городе крупную базу военных госпиталей. Базу? Крупную? В бедных по всем меркам профсоюзных санаториях для этого, казалось, не было никакой возможности. Почти неразрешимой проблемой выглядело обустройство операционных, перевязочных, процедурных кабинетов, помещений для санпропускников. Не было элементарных хирургических инструментов, бинтов, ваты, марли, простейших медикаментов. Требовалось немедленно найти хотя бы кровати для тяжелораненых....

Народное ополчение вместе с батальоном милиции остановило врага всего в нескольких десятках километров от города. Порт был под артиллерийским обстрелом, море кишело торпедами. Фашисты бомбили эшелоны с символикой Красного креста. Полевые госпитали под Туапсе, в Красной поляной были переполнены ранеными. .

Не дожидаясь, пока целевым назначением придут стратегические грузы с медицинским инструментарием, сочинцы, буквально от мала до велика, взялись за обустройство госпиталей.

На ближних горах пионеры собирали мох и набивали им матрацы, парни постарше скребли, мыли, перестраивали палаты, девушки и женщины записывались на курсы медсестер. Хирурги работали один за двоих-троих.

Мало кто знает историю своего родного города лучше, чем Виталий Игнатенко. Он стал в «Комсомолке» ее хроникером. Вот один из его рассказов.

У военврача Елены Францевны Богдель ушел на фронт сын. Вскоре после проводов ей сказали, что эшелон, в котором он ехал на передовую, разбомбили. Все погибли. Теперь в каждом пациенте Елене Францевне виделся её сын. И вдруг: «Вашего сына в эшелоне привезли! Ранен...». Сердце заколотилось. Не стала отпрашиваться от дежурства, знала, что некому её заменить. Впервые за много недель слез не скрывала. А потом сына выходила.

... В госпиталях лежали тысячи раненых. Население города две недели не получало своего пая хлеба. Эшелоны с мукой разбомбили. Сочинцы кормились каштанами и орехами. Весь запас продуктов

отдали на кухни госпиталей. Девушки выменивали на пригородных рынках свои платья на курицу, куриным бульоном выхаживали больных.

Обо всем этом Игнатенко написал в «Комсомольской правде».Очерк вызвал огромный поток писем. Главный редактор «Комсомолки» той поры Борис Дмитриевич Панкин посоветовал направить обзор этих писем в Верховный Совет СССР. Виталий подготовил материал, поверх строк в нем прозвучал лейтмотив: газета считает несправедливым, что Сочи и сочинцы обделены общественным признанием их вклада в победу.

Увы, вразумительного ответа не последовало.

Прошел год. Письма - отклики на трех полках шкафа в его кабинете взывали к действию. Уже в ранге заместителя главного редактора «Комсомолки» Виталий пишет обращение в Министерство обороны СССР. Даже видавших виды генералов не могло не тронуть письмо сочинской учительницы на донорской ампуле: « Дорогой товарищ! Посылаю вам свою кровь. Желаю полного выздоровления. Пусть моя кровь вернет вам прежнее здоровье, чтобы вы могли жить еще раз и снова пойти бить проклятых фашистов, отомстить за свои раны, за моего сына Германа, погибшего 4 октября под Лысой горой. Если будете в Сочи в госпитале, напишите, я с удовольствием буду вас навещать как своего дорогого сына. С материнской любовью Гаврилова Глафира Михайловна».

Боец, получивший кровь Глафиры Михайловны, не мог ей ответить. В тяжелом состоянии он был транспортирован в другой госпиталь. Бывшая операционная сестра этого госпиталя Е. Ениколоповаответила за него: «Письмо Глафиры Михайловны я оставила себе, сберегла его и пронесла через всю войну - от Сочи до Одера. Я хранила его как реликвию, и оно прибавляло мне сил в тяжелые военные дни».

Игнатенко добился приема у министра обороны СССР маршала А. А. Гречко. До сих пор Виталий Никитич хранит припасенную для министра записку Аллы Гусевой, многолетнего заместителя директора музея истории Сочи: «В годы войны курорт стал главной госпитальной базой России. 110 госпиталей были развернуты по всей его территории - от Магри до Адлера. После лечения из Сочи на фронт вернулось полмиллиона солдат и офицеров - почти три четверти от общего числа раненых. Еще несколько лет после победного салюта сочинцы выхаживали покалеченных».

Маршал провожал журналиста крепким рукопожатием.

После чего, казалось, всё опять затихло. Как вдруг! 8 мая 1980 года вышел Указ о награждении города Сочи орденом Отечественной войны 1 степени. !Вся«Комсомолка» ликовала: « Газета добилась, нам удалось!» Сочинские врачи, медсестры, санитарки, доноры-добровольцы были удостоены военных почестей. Сочинцы ликовали. Ну а журналист - летописец стал Почетным гражданином своего родного города.

Несравненный мастер газетного, информационного дела В.Н. Игнатенко сегодня юбиляр, Мы поздравляем его с 80-летием!

Виктор ДЮНИН, редактор отдела рабочей молодежи

Александр ПУМПЯНСКИЙ, ответственный секретарь и собкор в Нью-Йорке

Константин ЩЕРБАКОВ, редактор отдела литературы и искусства

(Члены Клуба ветеранов журналистов всех поколений «Комсомольской правды»)