О тех, кому повезло стать штурмовиком, и не только
Мне часто задают вопрос о штурмовиках. Кто может быть штурмовиком? Были ли штурмовые подразделения в Красной, а затем в Советской Армии и прочее? Почему-то в большинстве вопросов подтекстом проходит мысль о том, что современные штурмовики – это внуки или правнуки тех подразделений, что штурмовали Кенигсберг, Берлин и другие города во время Великой Отечественной.
После той войны в Советской Армии таких подразделений не существовало. Странно, особенно с учетом того, что ДШБ и сейчас существуют и успешно воюют в зоне СВО... В современной Армии десантно-штурмовые бригады действительно входят в ВДВ, но первоначально создавались они именно как штурмовая пехота, особо обученные мотострелки. Те, кто служил в ВДВ в СССР, это прекрасно помнят.
Просто со временем мы «сократили» первое слово в названии подразделения. Первоначально было все четко и понятно. Воздушный десант, морской десант, десантно-штурмовые подразделения. Бойцы этих подразделений прыгали с парашютом, но основной вид десантирования можно было понять уже по названию. Появились другие названия – воздушная пехота, морская пехота, но... десантно-штурмовые подразделения.
Важнейшим отличием, кроме способа десантирования, было то, что десантники действовали в тылу противника, далеко от ЛБС, и выполняли задачи по захвату или уничтожению объектов. Зачастую без возможности помощи со стороны основных сил армии. Это касается и ВДВ, и морской пехоты.
ДШБ же действуют примерно так же, как штурмовики сегодня. Подразделения вертолетами перебрасываются через ЛБС на небольшую, до 150 км, глубину и «бьют в спину» врага. То есть ДШБ непосредственно взаимодействуют с наступающими войсками. Потому и подчиняются они командирам этих войск.
Современные, существующие сегодня в зоне СВО штурмовые подразделения действуют точно так же. Только глубина работы немного меньше, чем планируемая глубина для ДШБ ВС СССР. Ну и средства доставки. Это может быть все, что угодно. От собственных ног, до квадроциклов, БМП, БТР, танков и прочих машин, включая гражданские.
При активной поддержке частей и подразделений, которые организуют отвлекающий удар на ЛБС, группа проникает в тыл противника, захватывает укреп и держит его до подхода основных сил. По возможности расширяя район своего контроля. На бумаге это выглядит довольно просто.
Ну и про эффективность штурмовиков
Отбросим теорию. Только факты. В большинстве случаев операции по захвату опорников успешны. Судя по тому, что наступление идет. Недостатком, или достоинством с учетом задач СВО, является довольно медленное наступление. Все-таки бронемашины, не говоря уже о варианте «пеший по машинному», уступают в скорости доставки бойцов вертолетам.
Ну и сразу, с учетом вышеописанного, отвечу тем, кто считает предками штурмовиков тех, кто штурмовал Кенигсберг. Попробуйте «поменять средство доставки». Например, на танк. И мы получим ответ о «дедах» современных штурмовиков.
Это те самые танковые прорывы, танковые клинья, которые вбивались в оборону вермахта, да и в нашу тоже, благодаря чему начинались многие операции во Второй мировой... Вот они – штурмовые подразделения той войны. Те самые гвардейцы, которые были наиболее подготовленными и мотивированными на тот момент.
Думаю, читатели уже сделали вывод о том, что штурмовые подразделения – это «дитя двух родителей». Во-первых, это появление нового вооружения или техники, которая дает возможность проводить штурмовые операции и, во-вторых – позиционных тупиков, которые возникают тогда, когда противники долгое время «стоят на месте», оборудуют позиции в инженерном отношении, что приводит к тому, что атаками «в лоб» пробить такую оборону почти невозможно...
Этот вывод заставляет нас вспомнить Первую мировую. Именно тогда появилось многое из того, что стало решающим уже через 20 лет в новой войне. Те же танки и прочее. Именно тогда, весной 1918 года, немецкая армия впервые применила тактику штурмовиков. Фактически немцы стали родоначальниками штурмовых подразделений. Кому интересно, может посмотреть материалы о «Битве Кайзера».
Изюминки штурмовиков, ломающие зубы врагов
Думаю, пришло время раскрыть некоторые особенности действий штурмовиков в современной войне.
Это касается не только СВО, но и других регионов, где сейчас ведутся боевые действия. Полагаю, объяснять тот факт, что эффективность действий штурмовых групп заставляет штабы других армий мира внимательно изучать их опыт, не надо.
Начну с главного, с того, что коренным образом отличает современный бой от того, как воевали армии ещё совсем недавно. В одном из материалов я писал об эффективности разведки. Современные средства разведки позволяют контролировать действия противника не только на ЛБС, но и в глубоком тылу. Причем отслеживать не только перемещение больших частей или соединений, но и практически каждого бойца.
Те, кто более или менее внимательно следит за ситуацией, могут привести десятки, а то и сотни видеоподвигов солдат и офицеров, боев по захвату или обороне опорников и прочее. Увы, но говорить сегодня о скрытности расположения подразделений, о возможности концентрации войск в каком-то районе можно с большой натяжкой. Таким образом, на первое место сегодня вышла... скорость.
Скорость во всех её проявлениях. Начиная от скорости передвижения личного состава и техники и заканчивая скоростью реакции командиров и штабов на самом высоком уровне. Залогом успеха стало то, как быстро будут действовать штурмовики и поддерживающие их подразделения.
Итак, первая изюминка штурмовых подразделений – это наличие скоростных средств передвижения, способных быстро перемещаться по пересеченной местности. Сегодня никого не удивляет наличие мотоциклов или других гражданских средств передвижения на ЛБС. Перечислять все, что используют штурмовики просто глупо: все, что быстро едет и способно передвигаться по пересеченке, используется.
О следующей изюминке совсем недавно было столько публикаций, что не слышать об этом не мог даже глухой. А именно: о «Царь-мангале». Не о конкретном танке, а о тенденции. Личное мужество бойцов – это хорошо, но лучше, если это мужество подкреплено ещё и мощным вооружением и другими средствами поддержки. Опять же, такие изобретения, как «Царь-мангал», есть во многих штурмовых подразделениях. Бойцы в этом плане – талантливые люди.
Отсюда вытекает и появление ещё одной изюминки. Это различные роботизированные системы. Опять же, сегодня появилось довольно много платформ-автоматов, которые используются самым экзотическим способом. От транспортировки боеприпасов и эвакуации раненых до установки на них стрелкового вооружения, ПТС или саперного оборудования.
Меня, например, удивила платформа-автоматчик. Простой автомат, не ПТУР или что-то подобное, а автомат. Можно критиковать за «расточительность» командира, но… Если эта платформа спасает личный состав и помогает выполнять боевую задачу, то это правильное решение! Нужен мини-танк типа показанного Верховному комплекса «Курьер», но и «простой автоматчик» тоже необходим.
Далее.
Все то, что я перечислил выше, инстинктивно ставит цель контроля за работой и постановки задач в зависимости от изменений обстановки в конкретном месте или в реальной ситуации. Отсюда ещё одна особенность штурмовых подразделений – высокая концентрация разведывательных дронов.
Командир практически видит все поле боя, слабые и сильные места обороны противника и может быстро перенаправить подразделение для решения поставленных задач. Не так часто, но в материалах наших военкоров можно увидеть такую работу, когда «целый комбриг» руководит действиями штурмового подразделения или вытаскивает раненого бойца с поля боя.
Комбриг не дублирует действия командира группы. Не контролирует его решения. Прямая связь в командиром такого уровня позволяет командиру группы практически мгновенно заказывать поддержку своим действиям артиллерией, ударными дронами и даже силами ВКС, если сильно прижмет.
То есть изюминка, которую я упоминал выше, опять всплыла. Штурмовики никогда не действуют автономно. Они всегда на острие атаки, но позади них – все силы и средства части или соединения, которые готовы в любой момент помочь штурмовой группе: либо продолжить выполнение задачи, либо выйти из боя с минимальными потерями.
И вот уже отсюда появляется главная изюминка, с которой, наверное, мне необходимо было начинать материал.
Это подготовка штурмовых подразделений! Не только подготовка каждого бойца, а именно подготовка подразделения. Причем подготовка ведется параллельно. Мало того, что боец становится специалистом по основной военной специальности, он ещё и достаточно глубоко изучает медицину, инженерную подготовку, другие военные специальности.
И тут же работа в группе, «единым организмом». Ежедневная, доведенная до автоматизма деятельность подразделения, когда для того, чтобы боец понял приказ командира, даже не надо слов. Достаточно взгляда или жеста.
Таким образом, на ЛБС приходит не хорошо подготовленный боец, это само собой, а хорошо подготовленное подразделение.
Вместо заключения
Я много раз слышал от молодых людей фразу о том, что бойцу повезло попасть в штурмовое подразделение. Особенно в праздничные дни, когда ветераны БД приходят с наградами.
В прошлом году 2 августа в кафе появился молодой парень-десантник. На груди медаль «За отвагу», «Черный крест» «Вагнера» и парочка наград «за взятие» от музыкантов. «Повезло...» Не выдержал тогда. «А ты спроси у него, скольким его побратимам не повезло».
Работа штурмовика – это работа для определенного типа людей. Как, впрочем, и любая другая военная работа. Наверное, чуть более рискованная, чем другие. Хотя, кто скажет, кто больше рискует на войне. Штурмовик или понтонер, к примеру. Летчик или танкист. Санитар или сапер... Война не делит солдат по специальностям.
Как и любой участник СВО, штурмовики достойны уважения и почестей. И то, что на груди многих из них теперь блестят медали и ордена – это не отличие именно штурмовика, это заслуга бойца. Награда за выполнение трудной и опасной военной работы. Награда за стойкость, мужество, самоотверженность.