В МГУ защитили диссертацию по теме советских спецлагерей в Восточной Германии

75 лет назад руководство СССР решило закрыть советские спецлагеря, организованные после войны в Восточной Германии. Кто и в каких условиях в них содержался, как туда попадал, и сколько узников не выжило, RTVI рассказала историк Надежда Леонтьева, в ноябре защитившая в МГУ кандидатскую диссертацию по теме советских спецлагерей в Восточной Германии.

<strong><b>75 лет назад руководство СССР решило закрыть советские спецлагеря, организованные после войны в Восточной Германии. Кто и в каких условиях в них содержался, как туда попадал, и сколько узников не выжило, </b></strong><strong><b>RTVI</b></strong><strong><b> рассказала историк Надежда Леонтьева, в ноябре защитившая в МГУ кандидатскую диссертацию по теме советских спецлагерей в Восточной Германии. </b></strong> <div class="intext-box"> <blockquote class="speaker">

</blockquote> Окончила аспирантуру исторического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова по кафедре исторической информатики в 2022 г. В 2024 г. защитила кандидатскую диссертацию по теме: «Специальные лагеря НКВД/МВД СССР в Восточной Германии (1945—1950): источники и методы исследования» (специальность «Историография, источниковедение, методы исторического исследования»).

В 2020—2024 гг. — ведущий научный редактор «Большой российской энциклопедии». С 2022 г. — главный специалист Российского государственного архива социально-политической истории (РГАСПИ).

Автор статей и документальных публикаций в научных журналах. Участник авторского коллектива монографии «Народы СССР на фронтах Великой Отечественной войны: статистическое и военно-антропологическое исследование» (2022 г.).

Сфера научных интересов: источниковедение и архивоведение истории России XX века; история Великой Отечественной войны; история Советской зоны оккупации Германии; история ГУЛАГа; количественные методы в исторических исследованиях.

</div> <strong><b>По чьему приказу и когда после войны в Восточной Германии начали создаваться советские спецлагеря?</b></strong>

Начало истории спецлагерей можно отсчитывать с двух дат. Это либо апрель, либо май 1945 года. 18 апреля 1945 года был выпущен приказ НКВД СССР № 00315 о необходимости организовать при уполномоченных НКВД по фронтам наступающей Красной Армии тюрьмы и лагеря для содержания арестованных (интернированного гражданского населения) в тылах наступающей Красной Армии. <div class="intext-grey">

Еще с января 1945 года, после начала наступления Красной Армии в Польше и в Восточной Германии, сложилась практика, что арестованное гражданское население вывозили на работу на территорию СССР. Нарком внутренних дел Л.П. Берия в докладной записке И.В. Сталину 17 апреля 1945 года сообщал, что к этому времени из 215 тыс. человек, арестованных органами НКВД в прифронтовых зонах, в лагеря на территории СССР было вывезено около 148 тыс. человек — это не только немцы, но и поляки, венгры, словаки, а также граждане СССР (последние составляли порядка 28 тыс. человек).

</div> <strong><b>За что их арестовывали?</b></strong>

Критерии ареста были определены приказом НКВД от 11 января 1945 г. и были сформулированы очень широко — это любые категории людей, которые могли показаться подозрительными. В первую очередь, конечно, это сотрудники нацистских карательных структур (полиции, концлагерей, прокуратор, судов, трибуналов). Помимо них, и любые хозяйственные служащие, руководители местных органов власти, низовых ячеек НСДАП — их всех могли арестовывать. В приказе была такая формулировка — «прочий подозрительный элемент».

В соответствии с уже упомянутым приказом НКВД от 18 апреля 1945 года предписывалось весь арестованный контингент не вывозить на территорию СССР, а оставлять в лагерях и тюрьмах, которые должны быть организованы при уполномоченных НКВД. Почему? У нас нет точного ответа, но, скорее всего, это было связано с угрозой инфраструктурного коллапса на занятых Красной Армией территориях Польши и Германии (в частности, высокая загруженность железных дорог в связи с массовым демонтажем промышленных предприятий для вывоза в СССР), поэтому было решено, что целесообразнее создать тюрьмы и лагеря на прифронтовых территориях, а не вывозить сотни тысяч арестованных в СССР (тем более, что существенная часть арестованных была непригодна к физическому труду). Категории подлежащих аресту «вражеских элементов» также дополнились группой лиц, обозначенной достаточно широко как «активные члены национал-социалистской партии».

Второй этап — это приказ НКВД № 00461 от 10 мая 1945 года. В этом приказе уже непосредственно расписывалась дислокация спецлагерей. Важно, что лагеря не вошли ни в какую из существовавших структур НКВД — ни в ГУЛАГ (Главное управление лагерей), ни в ГУПВИ (Главное управление по делам военнопленных и интернированных). Они вошли в непосредственное подчинение уполномоченных НКВД по фронтам. Позднее, в июле 1945 г., когда аппараты уполномоченных по фронтам были расформированы, они перешли в подчинение уполномоченного НКВД СССР по Группе советских оккупационных войск в Германии.

<strong><b>Сколько было лагерей и на базе чего их устроили?</b></strong>

За весь период существования сети спецлагерей их было 11 (а также 3 тюрьмы, причем тюрьма во Франкфурт-на-Одере изначально, в течение недолгого времени с мая по сентябрь 1945 г., функционировала как лагерь). Но не было периода, когда бы одновременно существовали все 11 лагерей. Были постоянные реорганизации (открытия одних лагерей и закрытие других). Одновременно 10 лагерей было открыто с мая по ноябрь 1946 г. В том же году в лагерях содержалось максимальное за все годы единовременное число заключенных — 74 тыс. человек. К концу 1948 года уже осталось только три лагеря — Бухенвальд, Заксенхаузен и Баутцен. Самые крупные лагеря по численности (в т.ч. Бухенвальд, Заксенхаузен) были созданы на территории бывших нацистских концлагерей, с готовой лагерной инфраструктурой, что было очень удобно с организационной точки зрения. В Баутцене, например, при нацистах была крупная тюрьма, существовавшая еще с начала XX века.

Интересный пример — спецлагерь № 3 Хоэншёнхаузен в Берлине. Он работал прямо на территории Восточного сектора Берлина. Там использовали помещения бывшей фабрики-кухни нацистской общественной организации «Nationalsozialistische Volkswohlfahrt» (что в переводе означает «Национал-социалистическая народная благотворительность»). Он недолго просуществовал, до ноября 1946 года, его довольно быстро закрыли. В фонде отдела спецлагерей в Государственном архиве Российской Федерации есть интересный документ — письмо военного коменданта Берлина А.Г. Котикова главноначальствующему СВАГ маршалу В.Д. Соколовскому, где он пишет о том, что этот лагерь нужно закрыть, потому что он слишком на виду (лагерное кладбище никем не охраняется, туда могут свободно заходить жители Берлина, что может привести к ненужному распространению информации о лагере).

<strong><b>С какой целью содержались люди?</b></strong> <div class="intext-grey">

Контингент лагерный накапливался, и из тех документов, которые у нас есть, видно, что четкого понимания, что с ним делать дальше, не было. И мы видим, что решения принимались ситуативные. С одной стороны, может показаться, что это был удобный способ накопления рабочей силы для последующего вывоза в СССР. И такая попытка состоялась в декабре 1946 года. К тому времени лагеря уже существовали полтора года. Было принято постановление Совета министров СССР о том, что нужно отобрать из этих спецлагерей и тюрем 27,5 тыс. годных к работам людей, немцев, для использования на различных предприятиях Министерства угольной промышленности восточных районов и Министерства строительства топливных предприятий СССР. Фактически выполнение этого постановления было провалено, потому что к февралю 1947 г. отобрали годных к работе лишь около 5 тыс. заключенных. В спецлагерях была высокая смертность от недоедания и инфекционных заболеваний. Трудоспособный контингент было отобрать сложно.

</div> <strong><b>Какую долю составляли немецкие заключенные?</b></strong>

Всего через лагеря прошло чуть более 157 тыс. человек, из них большинство (около 122 тыс. человек) составляли немецкие граждане. Из этого числа (122 тыс.) бо́льшую часть составляли именно интернированные — это люди, которые были арестованы, главным образом, не для проведения следственных действий и привлечения к суду, а задержаны в ходе массового интернирования органами СМЕРШа и НКВД. Да, в это число входили сотрудники карательных нацистских структур, но самой массовой категорией арестованных, насколько позволяют судить доступные сейчас источники, было низовое и среднее звено членов НСДАП.

Есть отдельные примеры с содержанием в спецлагерях более-менее крупных нацистов, но, по всей видимости, это было не массовое явление. Аресты проходили не по критериям, так скажем, выявления конкретной вины человека в каком-то военном преступлении, преступления против военнопленных, против остарбайтеров, а в связи с его потенциальным соответствием установленным критериям арестов. Конечно, был и фактор доносов. К сожалению, несмотря на большое число исследований как немецких, так и российских историков, до сих пор статистической ясности в этом вопросе нет из-за пробелов в источниковой базе, поэтому невозможно сделать точные обобщающие выводы на этот счет.

<strong><b>И люди содержались там без следствия, суда и приговора?</b></strong>

На первом этапе — да, это было временное содержание интернированных — подозрительных и опасных лиц. Для чего? С точки зрения органов госбезопасности и советской военной администрации, для поддержания порядка, обеспечения безопасности в оккупационной зоне, подавления возможного недовольства. Присутствовала и цель расправы с неугодными, потому что туда позже попадали, например, члены правящей партии СЕПГ (Социалистическая Единая Партия Германии, возникла в 1946 г.), хотя это не было массовым явлением.

Вторая категория, порядка 19% из этих 122 тыс. человек, как подсчитали немецкие исследователи, это были осужденные военными трибуналами на территории советской зоны оккупации. Но эта категория начала поступать в спецлагеря не сразу, с 1946 года.

Немецкие военнопленные, офицеры вермахта, других военизированных организаций Третьего Рейха, которых обвиняли, например, в военных преступлениях на оккупированной территории СССР, как правило, в спецлагеря не попадали (они там были недолго в относительно незначительном количестве), потому что их отправляли в лагеря для военнопленных на территорию СССР. В этом было отличие от западных зон оккупации, где в лагерях наоборот содержались, в основном, интернированные военнослужащие, члены СС, которые в Советской зоне оккупации проходили по категории военнопленных и попадали в лагеря ГУПВИ.

<strong><b>А сколько лагерей было в западной зоне?</b></strong> <div class="intext-grey">

В американской зоне оккупации было 37 лагерей, в британской зоне 9, во французской 12. Самое большое число интернированных, сопоставимое с советской зоной оккупации, было в американской зоне — около 170 тыс. человек. Эти лагеря существовали менее продолжительный период, и все процедуры по фильтрации интернированных закончились, в основном, к 1946 году. Как и в советской зоне оккупации, эти лагеря должны были работать как инструмент проведения денацификации, о которой договорились союзники.

</div> <strong><b>Как попадали в лагеря советские граждане</b></strong>?

В основном, они попадали туда с осени 1945-го года. Это были советские граждане, осужденные военными трибуналами на территории советской зоны оккупации Германии. Чаще всего, это были военнослужащие Группы советских оккупационных войск в Германии и внутренних войск НКВД—МВД (позднее в составе МГБ) СССР, но также и те, кто был в составе власовской армии или же те, кто вызывал подозрение как бывший остарбайтер или военнопленный. Преобладало осуждение по двум группам статей Уголовного кодекса РСФСР — по статьям, относящимся к воинским преступлениям, и по небезызвестной 58-й статье. К воинским преступлениям относились разные преступления — от дезертирства до невыполнения приказов и нарушения правил несения службы.

<strong><b>Различными исследователями неоднократно поднимался вопрос о преступлениях советских военных в отношении мирных граждан в Германии. Есть ли у вас данные по осужденным за такие преступления, которые могли бы служить мерилом их массовости?</b></strong>

Мне представляется, что та статистика, которая у нас есть по осужденным советским гражданам, находившимся в спецлагерях, недостаточно репрезентативна для того, чтобы делать обоснованные выводы о массовости таких преступлений в рамках всей советской зоны оккупации Германии. В целом именно в отношении контингента спецлагерей процент заключенных, осужденных за насильственные преступления, не был преобладающим или очень высоким.

<strong><b>Как много</b></strong><strong><b> было осужденных по 58-й, политической статье?</b></strong>

58 статья очень обширная, имела 14 пунктов. Это и первый пункт «Измена родине», и второй пункт — «вооруженное восстание» против советской власти, это и «контакты с иностранным государством» (пункт 3), а также шпионаж, террористические акты против представителей власти, недонесение об этих преступлениях. Почти 90% всех людей, кто был осужден по 58-й статье, проходили по самой «тяжкому» пункту 1, это измена Родине. Лишь чуть больше 6% по пункту 10 — антисоветская агитация и пропаганда, что могло иметь под собой просто какие-либо неблагонадежные разговоры.

Были случаи, когда выяснялось, что человек, например, был в плену, но по каким-то причинам не попал в фильтрационный лагерь, возвращался в Красную Армию, то есть смог скрыть факт пребывания в плену, но потом это выяснялось, что приводило к осуждению по пункту «Измена родине». При этом бывало, что такие люди были репатриированы союзниками из лагерей военнопленных из Западной Европы. У нас нет точной статистики, но то, что таких случаев было достаточно много и они не единичны, это 100%. <div class="intext-grey">

Есть и такие примеры: военнослужащий, рядовой стрелкового батальона «за восхваление жизни в Германии» получил 10 лет по статье 58-10. Или такое обвинение — «клевета на руководство партии и мероприятия правительства по денежной реформе». За это получил 25 лет лагерей майор медицинской службы, работавший в офицерском санатории СВАГ (Советская военная администрация в Германии). Также среди обвинений — «клевета на колхозы, печать, восхваление Германии». Встречаются иобвинения в попытке бежать в Западную Германию, за это также осуждали на 25 лет лагерей.

</div> <strong><b> Гражданские тоже могли попасть?</b></strong>

Да, конечно. Было осуждено много гражданских работников, которых брали на работу в различные структуры СВАГ. Например, был один из заключенных спецлагеря № 10 Торгау, Шалай Иван Иванович, 1926 года рождения. Кстати, он еще пару лет назад был жив, ветеран войны. В 1942 году юношей он попал в партизанский отряд на территории Белоруссии, в 1944 году оказался в плену, был освобожден и прошел фильтрации, а потом также успел принять участие в боевых действиях в последние месяцы войны с Германией. Затем продолжал служить в Группе советских войск в Германии.

В октябре 1946 г. Шалая арестовали как изменника Родины и коллаборациониста. Он оставил интересные мемуары. И вот он так описывает «коллективный портрет» советских заключенных спецлагеря № 10: «Не победителями, а узниками вернулись на Родину бойцы отрядов сопротивления Франции, Италии, Бельгии, Норвегии, Польши, Чехословакии. Были среди осужденных и наши военнопленные, освобожденные союзниками при открытии второго фронта в Западной Европе — те, кто сражался добровольцами в армиях союзников... Возвращались изменниками Родины, разоблаченными врагами народа […] и статья у всех одна — 58-1б, и адрес общий: ГУЛАГ». В 1956 г. Шалай был реабилитирован.

Другой интересный случай. Был такой лейтенант Красной Армии Николай Иванович Бондаренко, 1918 года рождения. Он был осужден в 1946 г. на 5 лет лагерей за перепродажу аккордеонов по спекулятивным ценам, сидел в спецлагере № 7 Заксенхаузен. В скором времени он оттуда бежал, но его разыскали, поймали и приговорили дополнительно за измену Родине, попытку побега и антисоветскую агитацию к 10 годам лагерей. Из Германии он был отправлен в Алданский ИТЛ.

Случайно мне удалось выявить, что в ГАРФе, в фонде Генеральной прокуратуры СССР, есть надзорное производство по его делу (он подавал ходатайство в Генеральную прокуратуру СССР в 1962 г. на реабилитацию). Там приведены фрагменты его письма 1950 г. из Алданского лагеря родным (очевидно, не дошедшего до адресата), где он вспоминал о своем пребывании в Заксенхаузене. Он писал там о том, что видел, как трупы умерших заключенных сжигали в крематории. Также он писал о том, что в лагере «царил произвол, пытки, мучения, издевательства». На самом деле, это очень редкое свидетельство, потому что можно по крупицам пересчитать какие-либо воспоминания советских граждан об их пребывании в спецлагерях (в отличие от немцев).

<strong><b>Крематорий в спецлагерях?</b></strong>

Да, он пишет о том, что крематорий работал. Надо сказать, что некоторые немецкие историки категорически с этим не согласны. Они считают, что Бондаренко нельзя верить, он это придумал, потому что они собрали свидетельства других узников, которые утверждают, что крематорий в спецлагере не функционировал. Но здесь, как говорится, одно свидетельство против другого.

<strong><b>В</b></strong> <strong><b>чем </b></strong><strong>главные отличия условий от немецких концлагерей?</strong>

Во-первых, это были не трудовые лагеря. Важно отметить, что трудовое использование узников нигде не было прописано, и это было одним из отягощающих факторов, потому что большая часть контингента сидела там без приговора, люди не знали, когда они выйдут, и у них было полное бездействие. На какие-то отдельные хозяйственные работы их выводили, но об этом есть лишь фрагментарные сведения. Системного трудового использования не было, нормы питания были очень скудные, их потом, в октябре 1946 г., еще больше урезали (с 600 грамм хлеба в сутки до 400—300). Других продуктов было очень мало.

Сокращение норм продовольствия инициировал уполномоченный МВД СССР в Германии и фактический руководитель всей сети спецлагерей и тюрем в СЗО Иван Александрович Серов, и это касалось не только заключенных спецлагерей, но и гражданского населения Восточной Германии, там всё по карточкам было. Сталин был очень доволен этим предложением Серова и одобрил его, чтобы можно было вывезти излишки продовольствия в СССР, где был голод.

В августе 1948 года спецлагеря официально вошли в состав ГУЛАГа. У нас есть такой очень хороший источник, как санитарные отчеты ГУЛАГа. И в этих отчетах, а также в отчетах санитарного отделения Отдела спецлагерей, фиксировался высокий уровень смертности. <div class="intext-grey">

Из 157 тыс. умерли 43 тыс. Это более 27%. Люди умирали от голода, от инфекционных заболеваний. Скученность, теснота, отопления толком не было, питание самое скудное. По меркам ГУЛАГа это высокий уровень смертности.

</div> Но это касается только немцев — среди советских граждан был очень низкий уровень смертности, потому что они в лагерях недолго находились. Редко кто из советских граждан был там больше полугода, после приговора их вывозили этапами в СССР. Вывозили в наиболее крупные лагеря, где была нужна рабочая сила, потому что в отличие от немцев, которые долго сидели и были истощены, и как работники уже были не очень эффективны, советские граждане представляли очень молодой контингент, возрастом в среднем от 19 до 23 лет, который можно было использовать на работах в исправительно-трудовых лагерях.

<strong><b>Немцы и русские вместе содержались?</b></strong>

Обычно отдельно, в лагерях были разные зоны. К сожалению, мы очень мало знаем про эти взаимодействия. Они могут быть отражены в документах оперативного отделения Отдела спецлагерей, но они, в основном, недоступны для изучения.

<strong><b>Десятки тысяч умерли... где их хоронили?</b></strong>

Их хоронили в основном на территориях самих лагерей или неподалеку. Эти массовые захоронения были найдены в начале 90-х годов, после объединения Германии. Собственно, во многом это стало толчком для возвращения этой темы в публичное пространство и в бывшей ГДР, но понятно, что это совпало и с изменением политической ситуации вообще и в Германии, и в России, где тогда же началась «архивная революция».

Заключенные участвовали в этих похоронных командах. И была практика — тех, кто участвовал в захоронениях, отпускали в самую последнюю очередь.

<strong><b>А были в лагерях граждане третьих стран?</b></strong>

Очень мало, несколько сотен — поляки, чехи, австрийцы, итальянцы.

<strong><b>Женщины там были?</b></strong>

Да, среди советских заключенных были женщины, часто они работали в структурах СВАГ и в межсоюзнических структурах и могли быть осуждены за какие-либо контакты и связи с иностранцами. Мои расчеты по женщинам-заключенным показывают, что всего их было около 3 % от общего числа советского контингента, и среди них 86% были осуждены по 58-й статье. Преобладал приговор именно по 1-му пункту — «Измена родине». Например, встречается указание на их профессии — машинистка, стенографистка, переводчик, учитель музыки на дому. Они были осуждены за измену родине. Были также приговоры за попытки выехать за границу, в западную зону. Среди немецкого контингента тоже были женщины, но более-менее точной статистике по этой части заключённых нет.

<strong><b>Кто служил в лагерях?</b></strong>

Из местного населения были отдельные вольнонаемные, немцев брали на чисто хозяйственные работы, но эту практику потом прекратили. Самая массовая категория охраны спецлагерей это солдаты войск НКВД (МВД), МГБ, то есть внутренние войска. А, собственно, офицерский костяк — это руководители лагерей, административный аппарат. В каждом лагере был свой руководящий аппарат: начальник, у него секретариат и отделения, которые отвечали за хозяйственные, оперативные направления, были отделения охраны и режима, учета, санитарные отделения. Здесь какой был принцип пополнения — СМЕРШ, который был в составе Наркомата обороны, и аппарат НКВД часто посылали своих сотрудников из СССР в Германию в командировку, и были офицеры Красной Армии, которые в основном занимали средние административные должности. Они могли руководить хозяйственными и медицинскими отделениями.

Начальниками лагерей стремились назначать людей из числа офицеров НКВД—МВД, у которых уже был опыт руководства лагерями на территории СССР, все-таки это был близкий опыт.

<strong><b>В вашей диссертации упомянуты примеры «морально-бытового разложение» офицеров. Расскажите.</b></strong>

Эта проблема отмечается в отчетах руководства. Был дефицит квалифицированных офицерских кадров. По данным руководства спецлагерей, общий некомплект кадрового состава был порядка 25% на протяжении всего существования спецлагерей. Отмечали такую проблему — огромное количество офицеров было дискредитировано из-за своих поступков, но заменить их было некем. <div class="intext-grey">

Проявления разложения заключались, например, в сожительстве с немками, в пьянстве.

</div> В отношении начальника спецлагеря № 2 Бухенвальд майора Андреева, были установлены факты расхищения имущества, грубого отношение к личному составу, компрометирующих высказываний в отношении руководителей партии и правительства. Правда, о каких-либо последствиях для него в связи с этим нам неизвестно, он руководил лагерем до самого его закрытия. Но в последующем карьеру он не построил.

В августе 1946 г. был снят с должности начальника спецлагеря № 10 Торгау майор Никитин за то, что «разбазарил имущество лагеря при его переезде, а также сожительствовал с полькой, незаконно оформив ей документы, отправил в Польшу машину с мебелью и 50 кг серебра, которая была задержана на границе». Военная прокуратура внутренних войск МГБ СССР в Германии в 1948 г. проводила проверку в отношении начальника спецлагеря № 9 подполковника Шмейса в связи с «разбазариванием» продовольствия лагеря: по его указанию начальнику Отдела спецлагерей было выдано «масло сливочного 50 кг, сала 20 кг, меда 12 кг» и т.д. В итоге Шмейс был лишь отстранен от должности начальника лагеря с откомандированием в СССР, но никакого наказания не понес.

Проблема была и в том, что у офицеров в спецлагерях были оклады меньше, чем у офицеров НКВД (МВД) на территории СССР. Там была другая тарифная сетка, как бы мы сейчас сказали.

В Российском государственном военном архиве есть интересный источник, он был доступен еще несколько лет назад — оперативные сводки Управления внутренних войск НКВД—МВД—МГБ СССР в Германии. Это отчеты об обстановке, о различных чрезвычайных происшествиях. В них виден постоянный сюжет, когда речь шла о задержанных советских офицерах и солдатах — походы в немецкие рестораны, где случались какие-то дебоши... часто встречается тема езды в нетрезвом виде на мотоциклах.

<strong><b>Что стало причиной закрытия спецлагерей?</b></strong>

Уже с 1947 года МИД СССР беспокоило количество публикаций на Западе об этих спецлагерях. Потому что они выходили с яркими заголовками — дескать, «Советы открыли нацистские концлагеря».

И тогда пошли предложения, например — закрыть наиболее одиозные лагеря, которые на слуху. И мы знаем из документов, что из МИДа запрашивали разрешение на это Серова, как руководителя всей этой лагерной сети. Он сказал, что новые лагеря строить нецелесообразно, и эти закрывать не будем, так как некуда переместить заключенных.

К 1948 году уже накопились эти факторы, и мы знаем, что Сталин в беседах с руководством правящей партии СЕПГ говорил, что нужно низовых бывших членов НСДАП интегрировать в общество, «чтобы не толкать всех к американцам». Уже тогда было понятно, что никакой единой Германии не будет, все шло к расколу.

В итоге всю сеть потихоньку демонтировали, и в 1948-м году остались только Бухенвальд, Заксенхаузен и Баутцен. Баутцен уже функционировал как тюрьма для осужденных, а не как лагерь. А дальше происходило, так скажем, освобождение по спискам — большое количество интернированных просто отпускали, это преподносили так, что они проверку, фильтрацию прошли, все, теперь вас отпускают. То есть частично разгрузили лагеря и от интернированных, и от осужденных.

После переподчинения спецлагерей ГУЛАГу немного улучшилось и питание, и медицинское обслуживание, разрешили вести переписку с родственниками, принимать посылки, денежные переводы. В лагерях стали открываться ларьки для продажи предметов первой необходимости. В 1949 году даже провели пасхальное богослужение. В октябре 1949 года была провозглашена ГДР, упразднялась СВАГ. К декабрю 1949 года в лагерях оставалось 15 тыс. человек, из них 9 тысяч это неосужденные, чуть больше пяти — осужденные, Их надо было освободить, передать МВД ГДР. Была отдельная категория — 649 особо опасных немецких преступников, которых должны были передать МГБ СССР для проведения следственных действий.

Постановление Политбюро ЦК ВКП(б) о ликвидации лагерей было принято 30 декабря 1949-го года.

Лагеря Заксенхаузен и Бухенвальд должны были быть ликвидированы, а Баутцен должен были передать в ведение МВД ГДР. В итоге к 17 апреля 1950 года 30 тыс. человек было освобождено или передано немецким властям для дальнейшего содержания под стражей или проведения следственных действий.

17 января 1950-го года газета Neues Deutschland, центральный орган печати СЕПГ, выпустила восторженную статью, где закрытие лагерей назвали актом «великодушия и доверия» со стороны советской власти, говорилось о том, что все эти люди искупили свою вину, теперь они будут участниками построения новой антифашистской демократической Германии. Все это было подано очень красиво в официальной прессе ГДР, в нашей прессе никаких упоминаний не было.

<strong><b>Выходит, про условия и ужасы немецких лагерей смерти мы знаем больше, ведь когда их освободили, мир увидел кадры с пленными, умершими, крематориями. А про советские спецлагеря мало кто знал?</b></strong>

В советское время эта тема действительно была табуирована у нас, архивы были закрыты. Те работы, которые выходили в Западной Германии в 1950-е—1980-е годы, строились, в основном, на основе мемуарных источников, хотя они тоже важны для изучения темы. Но, конечно, в Западной Германии знали о существовании спецлагерей, это точно. Об этом много писали, выходили книги, статьи. Научное же изучение темы началось только после «архивной революции» в России в начале 1990-х гг.